не ответить на все мои вопросы? По-моему, после всех моих приключений я заслужила честных объяснений происходящего.
– Простите, Лариса, – внезапно вмешался Герон. – Понимаете, Джестер так расхваливал ваш ум, что я позволил себе усомниться в трезвости его оценок ваших аналитических способностей. Поэтому мы заключили своего рода пари.
– Ну а мне-то какая польза от вашего спора? – еще более мрачно вопросила я.
– Скажем так, если вы удивите меня своими рассуждениями – то вопрос развода Джестера будет решен немедленно. – В глубине темных глаз короля заплескалась насмешка, и он придвинул к себе какую-то бумагу. Торопливо продолжил, заметив, как я сурово сдвинула брови: – Нет, только не подумайте, что я таким образом пытаюсь отказаться от данного слова. Рано или поздно, так или иначе, но Джестер все равно расторгнет брак с дочерью Этана. Однако вы наверняка знаете, что в нашей стране это будет своего рода прецедентом. И прецедентом очень серьезным, за которым может пойти целая волна разводов. Поэтому, если честно, я бы предпочел не торопиться со столь серьезным делом. Подождать, пока улягутся все волнения, подготовить почву…
– Герон, я уже сказал тебе, что буду вне себя от ярости, если ты так поступишь, – буркнул Джестер, обиженно насупившись. – Вся эта канитель может растянуться на долгие месяцы, если не на годы. А я бы предпочел как можно скорее взять Ларису в жены.
– Собственно, поэтому мы и поспорили, – мягко добавил Герон. – Джестер утверждает, что такую красивую и умную девушку нельзя оставлять без присмотра и на миг – а то вдруг кто уведет.
После чего улыбнулся, как будто решив, что сказал достаточно.
Я раздраженно повела плечами. Эх, жаль, что передо мной сидит именно король, от которого, по сути, зависит моя жизнь. Иначе он услышал бы много интересного и поучительного о равенстве полов.
Ишь, без присмотра меня нельзя оставлять. Как будто я не самостоятельная личность, а бессловесное и бесправное животное. Кто хомут на шею накинул – тот и хозяин, как говорится. Нет, в этом мире точно не хватает движения за права женщин. Им еще повезло, что я не поддерживаю идей радикального феминизма.
Впрочем, сделаю поправку на здешние средневековые нравы. Все-таки среди прочих мужчин, встреченных в этом мире, Джестер и Герон – не самые плохие представители. Вон, даже разводы собираются одобрить.
Что же. В таком случае постараюсь утереть эту Фоме неверующему нос.
– Когда ты обратился ко мне как к Флексии, я поняла, что это и было смыслом ритуала, проведенного Джонатаном в подвале, – проговорила я, посмотрев на Джестера. – Флексия сказала мне, что прокляла своего убийцу. Судя по всему, убийцей был именно Этан. Правда, не знаю, как ему удалось избежать возмездия. Скорее всего, при помощи магии. Ну, или хитрости какой-нибудь.
– В смысле? – перебил меня Джестер. – О какой хитрости ты говоришь?
– Самый хороший убийца – тот, который не догадывается о своем участии в преступлении. – Я пожала плечами. – После гибели Флексии в кратчайший срок умерли твои родители. То есть, какое-то отношение к ее смерти они все-таки имели.
– Мои родители никогда бы так не поступили! – ожидаемо взвился Джестер. – Они не одобряли мой выбор, но знали, насколько это важно для меня. Они бы ни за что…
– А я и не утверждаю, что они отравили ее специально, – оборвала его я. – Этан вполне мог использовать их втемную. Ты сказал, что по вашим обычаям жених преподносит невесте бокал вина на особых травах. Чтобы повысить шанс того, что она забеременеет в первую брачную ночь. Собственно, после глотка этого вина Флексия и умерла. Полагаю, вино тебе дали родители, не так ли?
– Так, – неохотно подтвердил Джестер. – Но это ничего не значит!
– Обычно такими вещами, как всякие травы, снадобья для зачатия и прочее занимаются женщины, – продолжила я рассуждать. – Не думаю, что твой отец, прославленный инквизитор, подбирал нужные ингредиенты. Скорее всего, он обратился к кому-нибудь за помощью. Этан вполне мог подкупить женщину, которая готовила вино для брачной церемонии. Но само вино налил в бокал для Флексии, увы, твой отец. Это сделало его орудием смерти. Поэтому посмертное проклятие и обрушилось на него.
Джестер открыл рот, желая мне возразить. Да так и застыл.
Я видела, как на его виске отчаянно быстро забилась синяя жилка, а переносицу разрезала глубокая тревожная морщина.
– Неплохо, Лариса! – Герон отсалютовал мне поднятым бокалом вина и впервые за весь вечер отпил из него. Правда, сделал лишь крохотный глоток, после чего отставил бокал подальше.
Ага. По всей видимости, нынешний король Орленда не пошел по стопам своего отца и весьма прохладно относится к алкоголю. Что же, это не может не радовать.
– Жаль, что у Этана не спросишь, так ли все было на самом деле, – негромко протянул Джестер таким тоном, что мне невольно стало не по себе. – Но звучит логично. Продолжай!
– Скорее всего, Джонатан вызвал Флексию из мира мертвых для того, чтобы та повторила проклятие, – послушно выполнила я его приказ. – Ты говорил, что инквизиторы надежно защищены от подобного рода заклинаний. Мол, какая ведьма на костре не сыпет самыми жуткими угрозами в адрес своих мучителей. Но здравый смысл подсказывает мне, что чары мертвецов гораздо сильнее. Флексия наверняка вложила в новое проклятие все свое отчаяние, всю боль, всю надежду на окончательное упокоение. Неприкаянной душе невыносимо оставаться в этом мире. Она жаждала свободы и знала, что для этого необходимо покарать своего настоящего убийцу.
– И она покарала, – тихо подтвердил Джестер. – Правда, защита Этана оказалась сильнее, чем я предполагал.
– То есть, он выжил?
Джестер тяжело вздохнул и выжидающе посмотрел на Герона, как будто ожидал от него разрешения ответить на мой вопрос.
Тот в свою очередь широко улыбнулся, не торопясь ничего сказать или сделать.
Стало быть, желает, чтобы я продолжила рассуждать вслух. Ну что же, пусть будет так.
– То есть, он выжил, – уже утвердительно повторила я. – Но ты сказал, что проклятие Флексии все-таки настигло его, хоть и не убило. Хм-м…
Я задумчиво почесала кончик носа, пытаясь сообразить, какие выводы из этого следует.
– Герон, да ладно тебе, – укоризненно сказал Джестер. – Откуда Ларисе знать, что произошло с Этаном, если
