раса и влияние на нее. Здесь этого нет, это означает, что рецепт применим для всех, – пропевает Тиа. Ее манера разговаривать успокаивает.
– Серьезно?.. Я Высший вампир, – хмыкает Эля. – Дочь одного из самых сильных Высших.
Говорит она самодовольно и с превосходством, но указаниям книги следует. Зачерпывает жидкость чайной ложкой и капает себе на язык.
– Ну как? – спрашиваю я.
– Пахнет травами. Чувствую себя, как и прежде, – она несколько раз черпает ложкой. Ждет пару секунд. – Рецепт применим для всех, – дразнит Тиу. Берет высокий бокал, переливает отвар, демонстративно поднимая ковш.
От струи клубится пар, кухню заполняет навязчивый запах. Боже, какой ужасный. Хочется выйти на улицу, но меня останавливает желание увидеть эффект моего первого опыта.
Эля выпивает. Присаживается на край столешницы и широко улыбается, доказывая, что на нее мои фокусы не действуют.
– Нужен кто-то другой для экспериментов, – говорит бодро. – Кто-то менее сильный, – в словах слышится каприз. – Там осталось немного, – красивое личико кривится, губы изгибаются. – Митир точно подойдет, – выдыхает она плаксиво и по белоснежным щекам скатываются слезы. – Что это?! – касается их.
– Получилось, – отвечаю я с восторгом и спешу выбежать из домика, подгоняемая неприятными спазмами желудка. – Прости, – произношу на выдохе и делаю несколько жадных глотков чистого воздуха.
Слышу всхлип, нетерпеливы шелест страниц.
– Тут написано, – Элеонора говорит срывающимся голосом. – Нужно ждать эффекта две-три минуты. Черт! – чертыхается и заходится плачем.
– Что здесь происходит? – интересуется титан, подошедший ко мне со спины. – Племышка?! – бросается в дом.
Митир
– Я определенно зря за тебя переживал, – произнес я, обнимая свою ведьму.
Губы сами собой растягивались в улыбку, я не сдерживался и заходился хохотом. Кто бы мог подумать, что, оставляя Агату на попечение Элеоноры, переживать нужно за вторую.
– Пре-кра-ти, – расслышал сквозь всхлипы.
Шел второй час, как я застал эту милую троицу в ситуации неподдающейся объяснению.
Высшая вампирша продолжала рыдать, но всхлипы явно стихали.
– Дайте, я ознакомлюсь с книгой рецептов, чтобы быть, так сказать, во всеоружии, – попросил я.
Агата протянула мне увесистый фолиант. Надо подсказать Тии, чтобы та не позволяла своей хозяйке переносить тяжести. Думаю и понимаю, что не смогу произнести это вслух. Озвучить – равно признаться себе и всему миру, что запах яблочной ведьмы изменился. Стал еще более вкусным и притягательным. Страшно, капец, как. А вдруг я ошибаюсь?..
А еще глубже засел другой страх – когда я поверю, что совсем скоро смогу взять в руки своего волчонка, запах изменится, как это было с Лесей.
– Онемение, – читаю я вслух. – Временная глухота. Паралич. Слепота, – я смотрю на девчонок. – Обещайте, что на этом эксперименты закончены. Серьезно. Вот, – открываю книгу в середине и нахожу рецепт для лучшего плодоношения деревьев. – Вот этим занимайтесь. Безопасно для вас и полезно для сада.
Тиа недовольно хмыкает, уткнувшись в листы. Не нравится ей. Зараза, и не избавиться ведь!
– Так нельзя, – возмущается Агата. – Это же знания.
– Хорошо. Но без дальнейших тестов.
Эля клятвенно вскидывает руку. Ее больше не трясет. Слезы продолжают литься одна за другой, собираясь на остром подбородке вампирши в ручеек.
– Обещаю, – заверяет моя ведьма. – Тиа может сказать, получилось или нет, не пробуя.
– И почему вы в этот раз так не сделали? – уточняю я.
– Потому что, кто-то излишне самонадеян, – без страха отвечает фамильяр. А ведь укол явно в адрес племяшки.
Элеонора вспыхивает.
– Знаешь что, зверушка?!
Ну вся в папочку, не любит, когда ее оставляют с носом.
– Послужит уроком, Эльчонок, – я стараюсь сгладить конфликт. – Мы обещаем, что никому не расскажем о твоих слезах, Высшая вампирша, – не сдерживаюсь и поддеваю. Хохочу.
Эля смотрит на меня еще более зло, чем до этого на Тию.
– Я припомню, дядюшка, – фыркает она. – До завтра, – прощается с нами и растворяется.
У Эли договоренность с Альфой, что она находится рядом с Агатой до тех пор, пока мы не решим вопрос с Платовыми. А у нас с племышкой своя договоренность: я отпускаю ее на несколько часов поздним вечером и не спрашиваю куда. В это время уже все члены стаи, скорее всего, дома. Бояться открытого нападения или скрытого проникновения не стоит. Платов далеко не дурак. Сам не пойдет и не позволит сделать глупость дочери.
– Ты молодец, – хвалю я Агату, будучи уверен, что Эля нас уже не слышит. – Заставить заплакать Высшего вампира дорогого стоит.
– Я не хотела, – оправдывается моя ведьма. Искренне и с неподдельным с сожалением в глазах.
– Ты молодец, – повторяю я, перетягиваю девушку к себе на колени. – Вот ты молчишь, а я прямо чувствую твои вибрации недовольства, Тиа, – намекаю фамильяру, чтобы она оставила нас одних.
Надеюсь, когда-нибудь я привыкну к ее неприятной холодной энергетике.
Тиа молча откладывает перо. В лени обвинить это существо нельзя. Я вижу ее за работой в любое время суток.
– Я буду рядом. Позовите, если понадоблюсь.
Эти слова, конечно, предназначены не мне.
Тиа уходит, а я утыкаюсь лицом в мягкие локоны и урчу.
Агата понемногу расслабляется, она не привыкла к проявлению чувств при ком-то. И при мне чаще всего старается закрыться, но, когда просыпается ее ведьмовская часть, то прятаться впору мне.
– Я договорился, твою сестру переведут в другую школу уже с первого числа. Так что, пусть готовится, – рассказываю новости.
– Правда? – Агата оживает, ерзает на коленях.
– Кривда, – передразниваю ее. – Скоро научишься мне доверять. Там сильные учителя и хорошая программа, если Ника не будет лениться, то сможет сама поступить в ВУЗ.
– Она не будет, – заверяет меня мышка. Именно она, робкая, боязливая, неуверенная, благодарная. – Я с ней поговорю, Николь не упустит возможность, – а сейчас стали пробиваться властные нотки ведьмы.
Вот спасибо, Селена, с такой прелестью мне никогда не будет скучно. Буду возвращаться домой и не знать, чего ожидать. Хотя, что я сейчас возмущаюсь, сам же когда-то загадывал занозу в задницу.
– Все будет нормально, не переживай.
– Еще как будет, – Агата больше не льнет к моей
