Птицелов как-то сразу почувствовал себя маленьким, хрупким и слабым.
А еще он сразу понял, что нельзя врать. Потому что местные дознаватели не сильно отличаются от следящих птичьих домов. И, если верить собранным по селам слухам, среди них тоже попадаются слышащие истину. И ничто им не мешает попасться именно сейчас. Особенно с его везучестью.
А все из-за зеленоперки.
— Проклятая птица, — пробормотал Лост.
— Что? — мрачно уточнил бородач и махнул рукой куда-то вправо.
Лоста туда отволокли, усадили под деревом и обступили со всех сторон. Еще и щитами обвесились на всякий случай. Не дураки же они, чтобы расспрашивать незнакомого мага и ни в чем его не подозревать.
— Так кто ты такой? — повторил вопрос бородач.
— Жених, — мрачно произнес Лост и решительно добавил: — Бывший!
И ну ее эту дурную зеленоперку притягивающую неприятности. Здесь и без нее хватает девиц с сильным даром. Лост одну такую даже в кабаке встретил, она там разносила пиво. Наверное пока о своих способностях не знала. А не успевшие раскрыться бутоны местные маги почему-то не видят, даже если эти бутоны буквально дрожат и в самый неподходящий момент могут буквально выстрелить во все стороны лепестками силы, наверняка что-то разрушив. Это не та дурная зеленоперка, чей бутон вообще не подавал признаков жизни, пока не раскрылся и не начал притягивать неприятности. В этом Лост на данный момент был уверен. Впрочем, как и в том, что все равно запросто скрутил бы девчонку. Просто теперь не хочется. Ну ее, неудачницу.
— И зачем я за ней в подземелье полез? — сам у себя спросил птицелов и мрачно уставился на бородача.
— Подробнее, — ответил он не менее мрачным взглядом, обещавшим пытки.
— Я увлекся. Ловил эту ненормальную невесту. Бегал за ней. А потом, уже в подземелье вдруг задумался — а зачем? Вокруг и без нее хватает подходящих девушек.
Бородачу эти подробности чем-то не понравились и он оглянулся на худого подростка.
— Не врет, — уверенно сказал он.
Лост мрачно улыбнулся. На счет слышащих истину он не ошибся. И насчет того, что невезучесть с зеленоперки может перекинуться на тех, кто находится слишком близко — тоже. И сейчас эти маги спросят, а зачем ему подходящая девушка. И обнаружат, что им вовсе не нужен сильный птичий дом на севере. И…
Что именно «и» Лост додумать не успел, хотя был уверен, что умрет быстро и больно. И готовился драться. Но местные стражи порядка оказались не такими, как те, которые охраняют покой птичьих домов. Их не интересовала возможная чужая сила.
— Что там случилось? — задал следующий вопрос бородач и указал рукой в сторону дыры.
Лост удивленно на него уставился. Потом посмотрел на деревья, сливавшиеся в сплошную стену за спинами дознавателей, и криво улыбнулся.
А ведь они просто ощутили сотрясение земли. И все. Даже если где-то там часть леса ушла под землю, отсюда этого не видно.
— Свод обвалился, — сказал птицелов. — Если идти по верху, а под землю я больше не полезу, то где-то там.
И указал себе за спину.
Дознаватели переглянулись. Потом подняли Лоста на ноги и бородач велел:
— Веди!
И Лост повел, а куда ему было деваться? И пока шел, вдруг осознал, что запугивание селян фокусами с погодой, обновлением вещей и даже убийство той выползшей из чьей-то могилы твари его жестоко обманули. Заставили поверить в свою силу. И местные маги обманули своей осторожностью и нежеланием сразу же бросаться в бой, подобно магам птичьих домов. И на самом деле они не слабее тех магов. Они просто осторожнее. И действуют по другому. Не силой. И поэтому не боятся показать слабость.
А значит, он ошибся и основать свой дом будет не так и легко. Не рядом с этими магами. И уходить надо будет подальше на север. Подальше от границ этого королевства.
И даже тогда не факт, что все получится.
Потому что судьба над ним посмеялась и, возможно, вовсе не избрала для того, чтобы возвеличить. Может он ей был нужен только для того, чтобы достать из-под земли дурную зеленоперку, над которой судьбе нравилось издеваться.
— Но девчонке все равно хуже, — пробормотал птицелов и улыбнулся.
И ему стало спокойно-спокойно. Словно он наконец-то снял с плеч какой-то груз.
Или этот груз его отпустил.
Кто знает? Но ощущение было такое, словно он до сих пор сходил с ума, и вот безумие без какой-либо видимой причины взяло и исчезло.
— А знаете, я очень не люблю богов, — признался Лост.
Дознаватели одарили его странными взглядами, но призывать немедленно этих богов полюбить, не стали.
С направлением птицелов не ошибся.
Впрочем, именно с направлением он никогда не ошибался. И вывел дознавателей именно туда, куда было надо — к просевшей земле, поваленным деревьям и мощному источнику силы, судя по цвету, щитовому.
— Вот, — сказал Лост. — Там кто-то держит, чтобы оно дальне не рухнуло. Иначе яма была бы глубже.
Дознаватели переглянулись.
Один сразу же шлепнулся на колени, оперся о землю перед собой и закрыв глаза, замер в столь неудобной позе. Отмер он довольно быстро и отчитался перед бородачом:
— Пустота и щит, за ним люди. Сколько, не знаю, но у некоторых наши маяки.
Бородач кивнул, дернул себя за бороду и обернулся, выискивая кого-то глазами. Найти, правда, не успел. Потому что из-под куста вышел крупный еж, не обращая внимания на людей, протопал к яме и замер на ее краю. А потом свернулся в клубок и плюхнулся вниз. Там он сразу развернулся, деловито поддел носом камень, заставив его взлететь и переместиться вправо, и уверенно просочился а обнаружившуюся щель.
Дознаватели на это явление смотрели приоткрыв рты. Видимо, как и Лост, до сих пор не встречали ежей способных левитировать камни.
— Может это лесной дух? — робко спросил слышащий истину юнец. — Лесовик там…
Старшие товарищи одарили его удивленными взглядами.
— Это был просто еж, — припечатал бородач таким тоном, словно юнец сморозил величайшую глупость в мире. — Лесовики не могут выглядеть обыкновенными ежами! Духи всегда хоть немного, но очеловечены.
Слышащий истину кивнул.
Из-под куста тем временем вышел второй еж, повторил путь первого и тоже исчез в щели.
Дознаватели, да и Лост, проводили его удивленными взглядами и молчанием. И если дознаватели действительно видели просто ежа, то Лост видел обыкновенного ежа, вокруг которого дрожали и выплясывали язычки силы. Словно это было не животное, а какой-то древний артефакт, из тех, которые создавались при помощи не менее древних ритуалов почему-то теперь не работающих.
Из-под куста вышел третий еж. Бородач на него посмотрел и коротко велел:
— Ловите!
И Лост с растущим ощущением нереальности происходящего был вынужден наблюдать за тем, как взрослые мужики, сталкиваясь лбами, гоняют шустрого ежа, стараясь не подпустить его к яме. Животное в итоге поймали, набросив на него куртку. Рассмотрели со всех сторон, но того, что оно каким-то непонятным образом превратилось в артефакт, причем древний, ритуальный и из мира Лоста, так и не заметили. Не могли они увидеть ни на что не влияющую силу и все тут. Им для этого были нужны какие-то приборы, которые они прихватить с собой не сообразили.
— Бедняги, — пробормотал Лост. Вспомнил о зеленоперке, дуре этакой, а потом вспомнил кто в ее компании таскался с еще одним ежом. Возможно даже таким же артефактным. Просто Лост не подходил достаточно близко, чтобы это заметить. — Точно, это его ежи.
— Чьи? — резко обернулся к Лосту бородач.
— Того мага, в завале, который медведя привел.
На птицелова посмотрели как на идиота. Так что пришлось рассказать им о медведе, битве с какими-то странными типами, почему-то думающими, что девичья невинность способна как-то повлиять на силу, точнее, ощутив смерть хозяйки, где-то эту силу взять и вручить убийцам. Почему кто-то решил, что невинность на это способна, дознаватели тоже не сильно поняли. Обозвали это антинаучным бредом и древними верованиями.
