глаз. – Ты в порядке?
– Конечно, в порядке. – Лисс потёрла в мгновение озябшие ладони, улыбнулась через силу. – Беспокоюсь за Тео только.
– Мы все, – Дахут бросила угрожающий взгляд в сторону Яко, который было открыл рот, но быстро его закрыл, – мы все беспокоимся. Министр, конечно, был неоднозначной фигурой, но Тео тут ни при чём.
Яко кивнул, соглашаясь.
– Спасибо, – тихо произнесла Этайн.
– За что? – Дахут растерянно посмотрела на подругу, по всей видимости не понимая, как можно благодарить гонца, что принёс дурные вести.
– За то, что вы рядом. Со мной. И с Тео. – Лисс улыбнулась, откидываясь в кресле, утопая в нём. Сил на то, чтобы притворяться сильной, почему-то не осталось. – Он и сам не понимает, как сильно ему это нужно. Так что спасибо. За нас обоих.
– Вот вернётся, пусть скажет это сам. – Яко нахмурился, и теперь предостерегающий взгляд Дахут не помог. – Ты в первую очередь должна думать о себе, рыжая.
– Что ты имеешь в виду?
– Что имею в виду, то и говорю. – Анимаг дёрнул подбородком. – Просто желаю тебе добра.
Тео вернулся через три дня. Бледной тенью самого себя – осунувшийся, хмурый. Скорбь легла на него пыльной вуалью, будто бы стирая Сфорцу из реальности. Этайн наткнулась на него, возвращаясь из библиотеки. Встречные обходили тень стороной, Маттео, кажется, никого и не замечал.
– Тео! – В два счёта она преодолела расстояние между ними и заключила парня в объятия. Почувствовала, как напрягся маг… Но через мгновение его плечи расслабились, и Сфорца неуверенно обнял её. – Ты как?
– Плохо. – Тео покачал головой, отстраняясь. – Но это пройдёт.
Этайн мысленно отвесила себе подзатыльник. Конечно, как он ещё может быть? Помимо того что Тео лишился отца, которого так любил, на его плечи разом свалилась огромная ответственность за семью.
Маттео взял ладони девушки в свои. На левом мизинце его теперь покоилось кольцо с фамильной печатью Сфорца – кольцо, принадлежащее главе рода, право ставить свою печать на документах и письмах.
– Я хотел поговорить.
– Может, позже? – Лисс уже понимала, что что-то не так. Сердце болезненно сжалось, заставляя её крепче стиснуть зубы.
– Нет. Откладывать смысла нет. – Тео опустил глаза, погладил пальцами ладони Лисс, костяшки в непроходящих мозолях. – Мои чувства к тебе не изменились. Но и долг перед семьёй тоже неизменен. Теперь… – Он поднял голову, всё же решаясь взглянуть в медовые глаза. – Теперь всё по-другому. Мой статус, моя жизнь, теперь это всё не совсем моё.
– Я понимаю, – едва слышно произнесла Лисс.
– Этайн. – В голосе Маттео слышалось тихое отчаяние. Но девушка упрямо отняла свои руки из его прохладных пальцев.
– Нет, я правда понимаю. – Она коротко поклонилась. – Да здравствует новый герцог Сфорца! Я могу идти?
Будто во сне Этайн видела, как полыхнули болью и гневом родные тёмные глаза. Она хотела сделать ему больно и сейчас ничуть не жалела о своих словах. Быть может, потом когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас мстительная и жестокая её часть торжествовала, пока Лисс вскинула подбородок повыше. Тео хотел было что-то сказать, крылья носа хищно раздулись, но парень лишь крепче сжал челюсти и молча кивнул.
Дни потянулись бесконечной унылой чередой.
Зима в горах совсем не была похожа на ту, что накрывала столицу, – с мягким, пушистым снегом, задорным катанием на санях, шумным празднованием Дня зимнего Солнцестояния и Нового года. Здесь было тихо и сумрачно. Ветер бушевал, завывая за каменными стенами, пытался прорваться сквозь ставни, будил, врываясь в столь же сумрачные сны Этайн.
Дахут, несмотря на то что срок беременности неминуемо увеличивался и ей было всё тяжелее, порхала по академии счастливая и влюблённая. На радость друзьям и к величайшей злобе Меура, которого она по-прежнему не подпускала к себе ни на шаг.
Яко с Дечи, кажется, совсем восстановились. Орсини даже предложил Этайн возобновить тренировки, на что чародейка быстро согласилась.
С Тео они почти не разговаривали. Сфорца держался с ней холодно и отстранённо. Лисс уже с десяток раз пожалела о своих словах, да и быть в ссоре с ним оказалось слишком уж болезненно. Сколько раз она хотела подойти и извиниться – не счесть. Но как только видела колючий взгляд тёмных глаз, тут же вся решимость её куда-то исчезала.
Она знала, что Тео по-прежнему общается и с Яко, и с Дечи, в меньшей степени с Дахут. Но теперь это происходило за её спиной, как-то тихо. Этайн поначалу злилась, но после поняла всю бесполезность этого занятия. То, что они со Сфорцей не могут больше находиться рядом, не значило, что друзья не могут общаться с Тео как прежде. К тому же у всех них было гораздо больше общих интересов, связей, точек соприкосновения, чем у неё.
Однако жизнь во главе с Шатзем, оказывается, ещё могла преподносить сюрпризы. После Дня зимнего Солнцестояния ректор торжественно объявил, что через две недели первокурсников ждёт практика в столице. Не где-нибудь, а в самом Мортетортюре.
– Что, будем лакомиться невинными младенцами? – хохотнул Яко.
– Чего? – Глаза Дахут расширились от удивления.
– Ну как же, говорят, что это любимое блюдо Кетцера. Младенцы и вяленые мятежники.
– Я с твоими шуточками так вообще мясо есть перестану. – Эльфийка со вздохом отодвинула от себя тарелку с мясным супом.
– О, остроухая, это не из-за меня! – Яко очертил ладонями большой живот перед собой, за что сразу же получил чувствительный пинок.
Две недели до практики пролетели незаметно. И вот уже оставшиеся четырнадцать первокурсников стояли в шеренге по стойке «смирно» во дворе Разведки. Мрачное здание из тёмного камня с красноватыми вкраплениями снаружи выглядело как приютившийся между городскими зданиями небольшой замок. Внутри выглядело как вполне себе мирный палаццо, разве что только двор был большим.
Перед рядом студентов в парадной форме стояла хрупкого вида блондинка. Волосы до плеч завивались в тугие кудри, а выглядела девушка скорее как декоративная куколка, которую какой-то странный коллекционер обрядил в форму Разведки – чёрные брюки и строгий приталенный камзол. Нашивка на груди в виде знака четырёх стихий говорила о том, что девушка из научно-исследовательского отдела.
– Рада приветствовать вас в стенах Мортетортюра. – Голубые глаза обвели взглядом студентов. – Меня зовут Адель, на ближайшие пару недель я буду вашим куратором. – Блондинка коротко вздохнула. Кажется, своей ролью она была не очень довольна. – Вы здесь для того, чтобы познакомиться с внутренней работой Разведки, а мы, в свою очередь, присмотримся к вам. Жить будете здесь, в казармах, работать в архиве.
По строю студентов прошёлся разочарованный вздох.
– Есть недовольные? – Адель нахмурилась.
– Мы должны познакомиться с работой
