Она вернулась к тому человеку, казалось, что чувства к нему так никогда и не умирали, а ко мне и не успели появиться. Я наблюдал за ними каждый день чувствуя, как разрушаюсь изнутри, но не мог остановиться, только сильнее любил, видя ее изо дня в день.
Через несколько месяцев у нее стал расти живот, они с человеком заключили брак, я пытался остановится на том моменте, стал приходить все реже в этот мир, запрещал себе, закрывался в бездне, но самый длительный срок, на который хватило моей выдержки – несколько лет.
Когда пришел в очередной раз, сливаясь с тенями от мебели в твоей детской комнате, то с болью в душе решил, что судьба так издевается, ты росла и становилась все более похожей на меня. И к тебе ненависть испытывать не получалось, хотя я отчаянно ненавидел твоего отца.
- Он не мой…
- Он растил тебя. И был рядом, когда я отпустил драгоценность всей своей жизни. Когда позволил себе исчезать, пока ты росла, - в грубом голосе явно слышалось сожаление.
- И когда же ты понял, что я твоя родная дочь?
- Когда ты начала пулять сгустки тьмы, сожгла свою детскую кровать и комод.
- Чего? – прокряхтела, открыв рот от удивления.
- Я и сам не мог поверить в это. От нас рождаются лишь мальчики. Но ты еще и унаследовала не только мою тьму, но и свет матери. И пусть света было больше, мне пришлось запечатать твою тьму, поскольку я не мог обучать владению ею, необузданной силой ты могла разрушить все вокруг. Обычно мальчики учатся владению тьмой, находясь в объятиях бездны, но тебя она не забрала. Думаю, это связано с тем, что от меня в тебе на несколько процентов меньше, чем от мамы.
- Так значит ты часто был рядом…
- В любой свободный момент. Пока мог. И чем дольше я находился здесь, тем сильнее связывался этот мир с Бездной, напрямую через меня. Пока врата не запечатались. Слишком поздно понял, что этот мир чересчур притягателен, для таких как я. Во многих вселенных мы зовемся странниками, поскольку путешествуем между мирами, но нигде больше не найти столько света, как на Земле. Это особенный уголок Мироздания, словно что-то, что оторвалось от Бездны, поскольку является полной противоположностью, две разделенные половинки чего-то полярного.
Я сделала несколько неуверенных шагов в сторону Мирака, попыталась неуклюже обнять свободной рукой, но в дверь постучали с той стороны, наконец-то вспомнив обо мне. Видимо, представление Дункана и Дэна подошло к концу независимо от того, состоялась драка или нет.
- Кли, все нормально? – по ту сторону двери послышался беспокойный голос Алекса, - я войду?
Я замешкалась с ответом и дверь резко отворилась, на пороге стоял перепуганный седьмой муж и округлившимися от удивления глазами рассматривал нас троих, точнее четверых, если и ребенка тоже считать.
Эльда, забившаяся в угол, я пытающаяся обнять безликого, застывшего посреди ванной комнаты. Кажется, самым равнодушным ко всему здесь был новорожденный.
- Мирак, - выдавил Алекс и опустился на одно колено перед моим отцом, склонив голову в знак уважения.
- Встань с колен, ты выполнил свое последнее поручение.
- Это не так, - ответил мужчина с нотками сожаления в голосе, пока за его спиной начали толпиться все остальные обитатели дома, включая Дэна и его людей, - ваша дочь была в опасности более десяти лет, а я не защищал ее. И не был рядом.
- Я и сам стал чувствовать Нийю лишь недавно, когда моя кровь стала проявляться, а силы тьмы в дочери вновь просыпаться.
- Нет… я… я думаю, я не справился.
- Это он так шутит, - из тени бедной Эльды, не смевшей и пикнуть более, вышел еще один безликий – Аджах. Выглядел он на удивление довольным, как человек, что провел ночь в курятнике. Кажется, на его плаще еще остались прицепившиеся перья и сено.
- И давно ты наблюдаешь? – спросила хмуро.
- Уловил твой крик о помощи – примчался, но не так быстро, как папочка, - смешливо развел руками мужчина. – Кстати, может он снимет капюшон и наконец-то покажет нам, под чьей внешностью скрывался все это время, раз уж сладкое семейное воссоединение уже состоялось?
ГЛАВА 47
- Может, не здесь? – я выразительно посмотрела на дверь, как бы указывая на то, что свидетелями отцовского каминг-аута собирались стать все, кому не лень было подойти к двери и выпучить глаза.
- Нет, Аджах прав. Я не боюсь, пора открыться, - запротестовал Мирак, я словно в замедленной сьемке высокобюджетного фильма смотрела, как руки, затянутые в кожаные длинные перчатки, поднимаются к капюшону и медленно сдвигают его назад, оголяя серебристо-седые волосы, которые были такими по вине моей магии.
Ахнули все, малыш разразился новой волной заливистого плача. Ноги подкосились, пришлось сесть на бортик ванной, придерживаясь за него же дрожащей рукой.
На меня воззрились самые яркие серые глаза в мире. Но только сейчас я поняла – в глазах этих слишком много глубинной мудрости, как для того простачка, за которого я выходила замуж когда-то. Слишком знакомые аккуратные черты лица, светлые волосы, разметавшиеся по плечам. Все было очень знакомо. И так фальшиво… теперь фальшиво, потому что до этого никаких изменений не замечала.
- Трой, - выдохнула дрожащими губами, пока взгляд метался по лицу мужчины, подмечая, насколько же ювелирная работа эта их магия превращения, - но… если ты занял место Троя, то где мой настоящий муж?!
- Думаю, стоит объясниться, - он даже говорил голосом мужа, нет, все-таки Мирак отличный актер, - я долго наблюдал за тем, к кому из своих мужчин ты испытываешь меньше всего страсти, не показывался, а следил со стороны. Может к Трою у тебя и была нежность, но не страсть. Я изучил его характер, повадки и решил, что смогу остаться не раскрытым. Когда ты решила, что я враг, лучшим решением было остаться в тени, но не терять возможности помочь тебе.
- У тебя… получилось, отец… остаться в тени, - едва выдавила из себя, - я в шоке.
- Погодите, она что ли дочка безликого?! – послышался шепот командира Дэна из коридора.
- Да тише вы! – шикнула на него Оливия.
Мирак поднял руки и вокруг него заклубились жгуты тьмы, увивая темную фигуру, словно лассо, на несколько секунд его очертания стали размытыми, а потом все схлынуло. Отец поменял облик, стал сантиметров на десять выше и крупнее, раскрыл перед нами свое настоящее лицо – грубые, мужественные черты лица, густые брови, острый нос и раскосые глаза, разрез которых заканчивался едва ли не на висках. Ему нельзя было дать больше сорока с хвостиком, морщин почти не наблюдалось, но по взгляду можно было сразу сказать, что мужчина понял некоторые мудрости существования.
Я правда была похожа на него, не точная копия, но некоторые черты хорошо читались, даже узнавались волосы с рыжеватым отливом, совсем как у меня.
- С твоим мужем все в порядке. Чтобы полностью закрепиться в этом мире мне пришлось… поменяться с ним местами. Сейчас он… ненадолго занимает мое место в Бездне.
- Мой милый, нежный муж стал регентом Бездны? – спросила, ужаснувшись такой перспективе. Хотя… с добрым сердцем Троя даже сама Бездна могла бы поменять принципы.
- Такого он бы не потянул. Просто физически сейчас там. Его никто не тронет.
- Верни мне его!
- Всему свое время, - устало выдохнул Мирак, - я собирался заняться этим, когда меня раскроют. Видимо, пора.
- Так что все-таки здесь произошло? – не унимался Дэн, оттеснив всех, зашел внутрь помещения, он настороженно смотрел на отца, явно подспудно испытывая к нему страх, но желание разобраться, кажется, было сильнее. Люди Дэна смотрели на него как на героя, выглядывая из-за спин дочерей домовладельцев.
- Эльда напала на меня с ножом, пока я пыталась искупать ее новорожденного ребенка, - сдала психованную с потрохами, та только сильнее сжалась в углу, волком на меня посматривая. Кажется, за пятнадцать лет это был худший день в жизни этой женщины. Родился мальчик, так я еще и попрала неприкосновенные устои этого дома.
- Это правда, Эльда?
