Только ни одной здравой мысли не успело промелькнуть в моей пылающей голове, когда из-за дома показался волк, а следом за ним ребенок.
Совсем малыш, который видимо еще толком даже не мог ходить на ножках, но очень быстро и ловко полз прямо по снегу голенький.
В первую секунду моим порывом было броситься вперед и скорее поднять его с земли, пока малыш не заработал смертельное переохлаждение, но я глухо ахнула, когда кроха сел, схватился за хвост волка в попытках поднять себя, и вдруг вскинул головку, опаляя желтым взглядом.
Таким, как у Арьяна!
Это был не шок! Это было ощущение, что меня просто смело потоком мыслей и эмоций, что метались из стороны в сторону, больно ударяясь о череп внутри, словно хотели выпорхнуть на волю и раствориться в напряженно застывшем воздухе.
Я ощущала взгляд Арьяна на себе.
Растерянный, смущенный, наверное, даже испуганный. Но ничего не могла сказать ему, огромными глазами глядя на то, как кроха вдруг увидел его, издав восторженный радостный визг и даже хлопнув в пухлые ладошки, тут же падая снова на колени, чтобы быстро-быстро проползти вперед.
В его детских распахнутых глазах было столько любви и счастья, с которыми он смотрел на Арьяна, что ошибки быть не могло.
— Он твой!
Арьян скованно кивнул, ловким и явно привычным движением руки подхватывая кроху, и прижимая к своей груди, отчего малыш буквально повизгивал о счастья, а потом замурчал. Словно котенок.
Я не ожидала увидеть ничего подобного, поэтому была сметена и шокирована, понимая, что должна что-то сказать, вот только мыслей в голове не было.
Я просто наблюдала за Арьяном — своим огромным Зверем, который мог руками крошить камни и разрывать людей на части…а еще так трепетно, осторожно и нежно держать на руках малыша, что был похож на него этими невероятными глазами, в которых расплескалось солнце и наивность.
Я не думала, что это зрелище сразит меня наповал!
Что это будет так прекрасно и нежно, затрагивая в моей душе что-то такое глубокое, тонкое и трепетное, что на глазах снова выступили слезы.
После того разговора с Арьяном о детях, а вернее невозможности их иметь, я запрятала эту мечту глубоко в себе и больше не думала, понимая, что прошло еще слишком мало времени, и боль утраты моего мужа слишком живая и горячая, чтобы начинать все заново.
Но теперь я чувствовала, как внутри меня все задрожало и налилось такой лаской и трепетом, что я едва могла дышать. Только улыбалась, плакала и смотрела на Арьяна с малышом на руках, видя, как он смутился еще сильнее, и, кажется, впервые не знал, что сказать или сделать.
— …я не могу просить тебя об этом, Рада… — его голос был хриплым и смущенным, но только договорить мой Зверь не успел, когда неожиданно раздался еще один пронзительный восторженный визг, за ним еще и еще, а Арьян вдруг покраснел, умоляюще выгибая брови, словно просил прощения, оттого что тяжелая массивная дверь дома распахнулась и на порог в буквальном смысле вывалились мальчишки.
Голенькие, счастливые, верещащие от радости и все как один с глазами Арьяна.
Я уже не могла контролировать себя, когда услышала, как моя челюсть клацнула и приоткрылась, а Арьян покраснел еще сильнее, выглядя в этот момент так забавно, как еще никогда до этого.
Четверо очаровательных мальчишек с густыми отросшими волосами и яркими солнечными глазами неслись к своему отцу, радостно вереща, ослепляя своими клыкастыми улыбками.
Такие удивительные, такие невообразимо красивые!
Каждый из них был так похож на Арьяна не только внешне, но и в своих эмоциях.
Я пыталась понять, по сколько же им лет. Два? Может три?
По крайней мере, двое уже твердо стояли на ножках и неслись на всех парах, а еще двое поспешно и радостно шлепали босыми ножками прямо по снегу, держась кулачками за шерсть волков, которые окружали детей, явно привыкнув присматривать за ними, как когда-то присматривали за самим Арьяном.
Лишь сейчас я поняла каждое слово, сказанное Черным.
Его напутствие и предостережение в отношении детей.
— Прости, они еще не говорят и не понимают человеческий язык, но все чувствуют, — тихо и скованно отозвался Арьян, подхватывая одного за другим мальчишек, и умещая всех пятерых у своей груди одной мурчащей довольной кучкой.
— Медвежата, — выдохнула я с дрожью, не в силах оторвать глаз от прекрасных точеных личиков и их распахнутых восторженных глаз, замечая, как Арьян наблюдает за мной, вслушиваясь в мои эмоции жадно и отчаянно, словно от них зависела в эту секунду вся его жизнь, боясь поверить в то, что я ощущала по отношению к ним.
— Они такие же как я. Рожденные медведицами разных видов. Зверята, не люди, — глухо и вкрадчиво отозвался Арьян, словно не был уверен в том, нужно ли это говорить, и боялся испугать меня своими словами или вызвать отторжение от мысли о том, как они появились на свет. — С ними будет не просто…я еще сам не знаю, как будет, но…
— Они прекрасны. Разве их можно не полюбить? — всхлипнула я, ощутив, как внутри меня словно лопнуло большое яркое солнце, которое озарило своим вечным теплом и светом мою израненную душу, освещая каждый темный уголок и забирая всю боль и страхи, в которых я жила все эти дни. Словно за моей спиной в одну секунду выросли крылья, позволяя сделать глубокий вдох и ощутить, что я наконец-то снова могу дышать полной грудью, больше не боясь горя и душевной боли, что испепелит в сотый раз, не оставляя во мне ничего живого. — Они словно ангелы!
— Только клыкастые, — криво улыбнулся Арьян, сделав шаг ко мне, потому что один из малышей, самый младший, который приполз первым, вдруг потянулся в мою сторону.
Я замерла, окунаясь в его солнечные глаза и длинные черные реснички, когда он неожиданно подался вперед, упираясь ладошками в плечо своего отца, и поцеловал мои мокрые от слез глаза.
Думаю, этого не ожидал даже Арьян, распахнув глаза и недоуменно улыбнувшись, а я поняла, что значит любовь — с первого взгляда и на всю жизнь.
— Думаю, он видел, что я сделал так, когда ты плакала, — улыбнулся мой прекрасный Зверь теперь широко и облегченно, без страха передавая мне малыша, когда тот протянул ручки ко мне, тут же свернувшись уютно на моих руках, и замурчал.
Это было СЧАСТЬЕ.
Огромное. Светлое. Чистое. Настоящее.
Оно заполняло меня, подарив покой и уют и то, о чем я и не могла позволить себе мечтать — семью!
— Идем домой, любимая, — прошептал Арьян, целуя меня и кивая на дом, вокруг которого спали наши серые защитники и няньки наших детей — волки, а я почувствовала, что в этот день моя жизнь только начинается.
Жизнь, полная радости, детского лепета, и огромной всепоглощающей любви!..
Конец
