россыпь небольших отверстий по всему объёму кабины. К экспериментам я сейчас не была расположена, поэтому решила душ освоить вечером, если, конечно, доживу.
Только я вышла из-за ширмы, как в стене над столиком открылся небольшой люк и выдвинулся поднос с тарелками горячего супа, мяса и пирожком, но больше всего я была поражена видом чашки с кофе, на которой была моя фотография, имя и фамилия на русском, дата рождения, название планеты и какой-то длинный номер. Я поставила поднос на стол, взяла в руки чашку, всё внимательно рассмотрела и обратила внимание, что фотография взята не из моего телефона, а сделана совсем недавно кем-то из похитителей, потому что кофточку эту я купила только после Нового года на рождественской распродаже. Выходит, что за мной следили. Рассуждать дальше мне не дал мой желудок, который начал громко урчать и требовал наконец-то его покормить. Сейчас, сейчас, мой хороший, помню, что мы с тобой с вечера не жрамши.
Я понюхала суп-пюре и решила, что травить меня им не выгодно, поэтому довольно вкусный суп ушёл быстро, и я принялась за мясо. Не знаю, как это мясо выглядело, когда бегало, но на тарелке — не очень. Я отрезала небольшой кусочек, сначала понюхала, потом лизнула. На вкус было вполне неплохо, но когда я наконец-то положила его в рот и начала жевать, то чуть не захлебнулась слюной. Это было что-то божественное! Она таяло во рту и было невероятного вкуса. Я никогда не ела ничего подобного. Когда я очнулась от эйфории, тарелка была пуста. Прислушавшись к себе я поняла, что немного переела, но меня это нисколько не расстроило, поэтому я решила, что место для маленького пирожка и чашки кофе я вполне смогу выкроить. Решительно придвинула их к себе и не пожалела. Кофе был тоже отлично приготовленным, а воздушный пирожок с джемом очень вкусным.
Отвалившись, я немного посидела, потом поставила поднос с пустой посудой обратно в нишу и решила немного полежать, чтобы всё улеглось. Кстати, а где моя сумка? Я всё осмотрела, но нигде её не нашла. Значит изъяли. Пока лежала, прислушалась к себе и попробовала дотянуться до свой силы. Бесполезно, ничего не получилось, хотя отклик в районе солнечного сплетения говорил о том, что она на месте, но почему-то спит и никак не реагирует на мои призывы.
Так я провалялась минут двадцать, пока на стене напротив кровати не появилось изображение какого-то символа, как с проектора. Я даже попыталась найти на стене, над моим изголовьем, какой-нибудь прибор. Естественно, ничего не нашла.
Ладно, посмотрим, что мне покажут. Может скажут, наконец-то, что им от меня надо.
Через несколько секунд символ сменился изображением какого-то урода с рогами. Мало того, что цвет кожи у него был какого-то сине-черного цвета, так ещё непропорционально большие губы и глаза, как у рыбы. Рога, как у горных козлов, делали его образ завершённым. Я даже рот открыла.
— Мы приветствуем тебя, Элеонора. Рады тебя принять у нас, как гостью, и хотим надеяться на долгосрочное и плодотворное сотрудничество.
Я прокашлялась, услышав русскую речь, но заметила, что рот у него движется по-другому и это всего лишь перевод.
— Не могу сказать, что я тоже рада, поэтом прошу объяснить где я, и что за сотрудничество Вы мне предлагаете. И вообще, кто вы такие?
— Дорогая Элеонора, прошу простить меня, забыл представиться — генерал Логан Зорт. Общаться с Вами буду я. Если Вам что-нибудь понадобиться, то около кровати справа есть кнопка, — я сразу перевела взгляд на право и обнаружила на стене маленькую красную кнопку с подсветкой, — в любое время дня и ночи я буду доступен для Вас. У Вас есть вопросы.
— Конечно, есть. Первый из них — зачем я здесь?
Генерал улыбнулся, от чего стал ещё уродливее, и ответил:
— Мы хотим предложить Вам очень выгодную работу, которая принесёт Вам много материальных благ и высокое положение в обществе.
— И поэтому Вам пришлось меня похитить и закрыть в камере, заблокировав все мои способности?
— О, Вы очень проницательны.
— Хватит уже мне петь дифирамбы! Прошу конкретно сказать, что Вам от меня нужно?
— Ну хорошо, хочешь правду? Вот тебе правда! Ты здесь, чтобы принять подданство империи Юкрос и делать на её благо то, что тебе скажут!
Я сморщилась.
— Как грубо! А вдруг бы я согласилась по-хорошему, если бы Вы меня ещё немного поуговаривали? Или будете пытать и насильно удерживать?
Он даже рассмеялся, издавая какие-то хрюкающие звуки.
— Элеонора, ты неподражаема! Никто тебя пытать не собирается, неужели ты думаешь, что мы не найдём средство заставить тебя работать на нас? У каждого разумного есть слабое место куда достаточно надавить, и он сам будет делать, всё, что надо. И даже с энтузиазмом, чтобы мы не заподозрили, что он работает не в полную силу. Думаешь, что у тебя нет таких слабых мест?
У меня по спине пробежал холодок. Неужели они похитили мою семью? Боже, только не это! Я не могла сказать даже слова, сидела и смотрела на него в полном шоке от понимания всего ужаса ситуации.
— Вижу, что девочка начала, наконец-то, понимать, что он неё хотят. Это хорошо. Гарантия нашего успешного сотрудничества, сейчас мчится к тебе на помощь и скоро будет здесь. Уверяю, тебя, что мы его не убьём, он ведь очень ценный кадр. Только помучаем немного, но это только для вашей пользы. Ты будешь очень покладистой, а он вообще станет, как шелковый. Ты сможешь спокойно работать, понимая, что малейшее нарушение наших приказов и договоренностей обернётся для него дополнительными страданиями. Он останется здесь на станции, правда таких комфортных условий, как у тебя, я ему не могу предоставить, извини. Такая камера у нас только одна и только для особо ценных гостей. Зато боксов для опытных экземпляров — целых тридцать, и ему уже отведены самые оборудованные покои. Думаю, что ему понравиться, — он опять рассмеялся.
Понимание того, о чём он говорит привело меня в ступор. Сирен мчится, чтобы спасти меня, но он летит
