— Ты не удивлена, Хэла, — заметил он. — Он не первый?
Она мотнула головой, легла на живот и уткнулась в сложенные руки лбом. Пыталась снова начать нормально дышать.
— Хэла?
— Нет, не первый, — ответила со злостью ведьма. — Третий.
— Третий? — кажется Рэтар сейчас начнёт выть. Внутри пробуждался ураган.
— Первый был два луня назад. Я не знала о них ничего. Он меня ранил, — Хэла показала руку. И ураган внутри Рэтара обрушился на него самого. — Я испугалась очень. Я перепрыгнула в Зарну…
“Нет-нет-нет, не продолжай… Хэла, боги… Рэтар, как ты мог так её подвести?”
— Ты был в дурманном сне, — словно прирезала его словами. — Я побыла с тобой, но ты не пришёл в себя.
— Ты могла меня разбудить, Хэла? — возразил он и понял, что обвинил её. Схватившись за голову, Рэтар с трудом встал на ноги.
— Я, — она пожала плечами и села. — Я ушла. Потом пришёл второй, лунь назад. Но у меня не было больше сил на прыжок. И я боялась. За вас…
Рэтару хотелось рыдать, как ребёнку. Он подавил в себе эти чувства вины и презрения к себе. Подошёл к телу наёмника, уперевшись ногой в него, вытащил меч.
— Ты знаешь, как он сюда попал? — спросил Рэтар.
— Там типа грифон, — глухо отозвалась Хэла. — Он за холмом.
— Грифон? — не понял Рэтар слово.
— Ну, такая птица, — нахмурилась ведьма, — с четырьмя ногами.
— Ферган? — уточнил он.
— Не знаю, — ответила ведьма, — я в твоей книге таких не видела.
— Рваш, — простонал Рэтар. Да конечно не видела, чтоб ему…
— Что?
— Нет, всё хорошо. Но нам надо его подкормить.
Хэла встала и с трудом подошла к нему.
— Подкормить? Что они едят? Не представляю, что может есть такая здоровенная штука.
— Они всеядны, — ответил Рэтар. — Но подкармливать, чтобы не улетел, надо свежим мясом.
— А если улетит? — ведьма нахмурилась. — Может…
— Нет, Хэла, нельзя, — он прервал её с сожалением. — Скорее всего это один и тот же ферган. Он улетит, попадёт в Фару, и снова приведёт сюда драта.
—— Свежее мясо только в селении, — сказала на это Хэла. — В смысле эти их местные шабки, коянги?
— Коянсы, — поправил её Рэтар.
— Да, точно. Надо будет просить, чтобы убили для нас, — она прикусила губу. — Или самим.
— Не обязательно, — он уставился на труп наёмника.
— Что? — и Хэла нахмурилась, потом проследила за его взглядом. — Нет, перестань. Ты серьёзно?
— Его нога подойдёт, — заметил Рэтар.
Ведьма издала какой-то совершенно странный звук, потом мотнула головой.
— Хэла…
— Ох, а я их хоронила, — она сделала указательный жест рукой куда-то за спину Рэтара. — А надо было птичку покормить! Вот я глупая!
— Хэла, — он обернулся. — А почему там три могилы?
— Наёмники и Фред, — ответила она, словно это было очевидно. Но в целом так и было.
— Вещи их ты, надеюсь, не хоронила?
Ведьма фыркнула, зыркнула на него невообразимой презрительной злостью.
— В доме лежат, — ответила резко.
— Хорошо, — кивнул он, не сдержавшись от лёгкой улыбки. Потом осмотрелся. — И…
— И не вздумай меня в это втягивать, ясно? — с угрозой прошипела Хэла.
— Я сам, — успокоил её Рэтар.
— Хрень эта летающая там, — она указала направление, откуда судя по едва различимым следам пришёл драт.
Рэтар кивнул, а Хэла фыркнула, потом резко развернулась и отправилась в сторону хижины. Но не успел Рэтар присесть у тела, и достать принадлежавший наёмному убийце кинжал, как ведьма обернулась:
— И знаешь, мы действительно идеально подходим друг другу — хладнокровный убийца и психопатка! Шикарная пара. Аминь, — и она показала руку с рисунком нити на ней, потом развернулась и пошла прочь.
Дойдя до дома, Хэла вдруг схватилась за дверной косяк и осела на песок. Рэтар бросился к ней. Она как и всегда была ледяной — сила ушла из неё, забрала тепло и сознание.
Прихватив свои вещи с улицы, он взял ведьму на руки и отнёс в дом. Устроил там на трыне, укутав в тот плащ, который был у неё, и накрыв тем, что был у него с собой. Убедившись, что дыхание Хэлы ровное, несмотря на то, что его почти не слышно, он вернулся к своей неприятной работе.
Ферган был невероятно большим. Сильный, взрослый зверь, хотя было видно, что за ним не очень хорошо ухаживали. На Рэтара животное посмотрело с недоверием, но когда учуяло запах свежей крови взбодрилось.
Кормить человечиной было конечно диковато — Хэла была права. Но война учит вообще не обращать внимание на подобные вещи, если они продиктованы необходимостью. А сейчас очень нужно было, чтобы ферган никуда не делся.
О них Рэтар знал всё. Любовь к птицам ему привила мама, а что до ферганов — первый раз летал на таком, когда было два тира всего.
Мясо ферган принял и, пока ел, позволил Рэтару подойти к себе и даже снять снаряжение для полётов, а потом и погладить шею. Это был успех. Теперь осталось только это закрепить и мужчина вспомнил о сетях, которые просила снять Хэла. Лучше и придумать было нельзя. Если всё получится, то ферган не просто останется, но и даст на себя сесть.
Но это всё Рэтар решил сделать не сегодня, а завтра. Оставив зверя, он вернулся к Хэле. Ведьма была привычно ледяной.
Он взял её руку и размотал перевязь — на ладони была глубокая рана. Два луня, боги, два луня и не прошло до сих пор… Рэтар перевязал рану, потом склонился над ведьмой и, сдаваясь, заплакал.
Два луня назад он в очередной раз очнулся от дурмана. Голова нещадно болела, свет резал глаза и хотелось просто выпить ещё дурмана и снова провалиться в сон, где мог быть с Хэлой. Но оказалось, что Рэтар не дома, а в незнакомом месте — добротно сколоченный дом из цельного бревна ярыны, такие обычно были у смотрителей предлесья Изарии.
Что за проклятье?
— Какого? — застонал он, попытался поднять голову, но не вышло.
— Смотри-ка очнулся? — прогромыхал над ним голос старшего брата.
— Тёрк, чтоб тебе! — гул в голове стал невыносимым.
— Плохо? Отлично! Подожди, ещё хуже сейчас станет, — и с этими словами брат вылил ему на голову ведро ледяной воды.
— Твою, — взвыл Рэтар, падая на пол и откашливаясь, искренне жалея, что не может полноценно ответить Тёрку.
— Жаль, что холод закончился и снег сошёл, — прогромыхал брат.
Феран наконец-то смог нормально открыть глаза. Взгляд старшего был просто непередаваемым — в нём была какая-то смесь разочарования, презрения и тем не менее сочувствия. Ничего более мерзкого и придумать сложно.
— Какого ты творишь, Тёрк? — зло рыкнул Рэтар и это было единственным на что он сейчас был способен.
Дурман забирал силы, забирал способность правильно понимать, достойно реагировать. Рэтар слишком долго его принимал. Слишком. Он бы ответил на выпад, только тогда, когда меч бы его пронзил насквозь. А скорее не ответил бы вовсе. Лёжа на полу, под лавкой, он не мог нормально пошевелить ни ногой, ни рукой, глаза-то с трудом открыл. В голове всё ещё нестерпимо гудело.
— Это мой вопрос, Рэтар, — гаркнул Тёрк. — Что ты творишь?
Но феран лишь зло фыркнул.
Что ему ещё оставалось? И как вообще брат сейчас у него что-то спрашивать? Хэла выбрала Тёрка. Его Хэла…
— Где она? — выдавил из себя Рэтар.
— Кто? — спросил брат.
— Хэла, — с болью произнёс феран, злясь, что вообще внутри так сильно болело, что сам себя потерял. Всего лишь женщина. А так сильно перепахало его чувством к ней. Ушла и ушла, рваши с ней.
— Ты совсем одурел с этой жижи? — спросил Тёрк, опираясь на скамью и нависая над Рэтаром. — Хотя не удивлён, отец таким же был.
— Где она? — он и сам не знал зачем спрашивает, зачем по сути просит её увидеть. Просто тоска по ней настоящей скручивала намертво.
— Да с чего, Рэтар? — взвился брат — Откуда ей быть здесь?
— Что?
А вот это было намного страшнее, чем если бы Тёрк его ударил. Если бы даже убил.
Рэтар нахмурился на мгновение, потом превозмогая страшную боль во всём теле, схватился за лоскут рубашки Хэлы, которую разодрал в клочья, когда в гневе вернулся один без неё в Зарну.
