гипервентиляцию.
— Посмотри на меня, Эльза, — неожиданно попросил он.
Я отрицательно покачала головой. Чтобы он увидел мое мокрое от слез лицо с опухшим красным носом? Вот уж увольте.
— Я много раз за последнее время думал, что тебя мне послали боги, — не став настаивать, продолжил мужчина. — И проклинаю себя за то, что с самого начала повел себя неправильно. Если бы у меня был шанс поступить иначе…
Я затаила дыхание.
То что?
Что бы он сделал?
Если взглянуть на ситуацию моими глазами, все было не так уж и плохо, за исключением того, что он просто меня использовал. Расчетливо, цинично и хладнокровно.
— Я ненавидел ведьм за то, что они сделали, — пальцы Дэйма продолжали мягко массировать мой затылок, отчего по телу растекались волны удовольствия. Я против воли начала таять в его руках. — Я ненавидел тебя с первого мига нашей встречи.
Замечательное признание. Я зажмурилась. Сердце снова наполнилось обжигающей болью, которая не излилась слезами, а застряла во мне, как отравленный шип. Но я больше не пыталась вырваться и удрать, или напасть на некроманта с кулаками. Пусть выскажется и, возможно, после этого я смогу спокойно развернуться и уйти, чтобы больше никогда не возвращаться.
— Вернее, — он отпустил мои руки, и его ладонь легла мне на талию, бережно прижимая меня к его телу. — Я пытался тебя ненавидеть за то, кто ты есть. Но в тебе не было ничего от ведьм. Ни их извечной злобы, ни корысти, ни жажды сеять хаос.
Получается, горные ведьмы были злодейками? И моя мама тоже?
— Мне непросто было это увидеть и признать, но я начал испытывать к тебе симпатию, — хрипло признался Дэйм. — А в тот день, когда ты стала моей, я, кажется, пропал окончательно.
Я замерла в его руках, не дыша. Это что, было признание в любви?
— Я отвергал это чувство, — продолжил мужчина. — Сопротивлялся ему. Но с каждым днем становилось только хуже. Ты стала дорога мне настолько, что я готов был, не задумываясь, отдать что угодно, лишь бы с тобой все было хорошо. Даже свою жизнь.
Так вот, что произошло, когда меня отравили.
Я помотала головой, не в силах поверить.
— Это, как оказалось, и было ключом к снятию проклятия, — его губы снова коснулись моего виска. — Не ведьма должна была полюбить меня так сильно и неистово, чтобы разрушить чары, а я ее.
Не выдержав, я посмотрела на него. Во взгляде некроманта, устремленном на меня, были теплота, нежность и затаенная надежда.
— Прости меня, — повторил он. — За то, что причинил тебе боль.
— Поклянись, — мой голос напоминал хриплое карканье. — Что не убивал моих родителей.
— Клянусь, — глядя мне в глаза, произнес маг. — Я не убивал их в прошлом, и не причиню вреда в будущем.
Если оно у них есть, это будущее.
Я кивнула, принимая его ответ. На сердце полегчало. Меня терзало то, что я полюбила убийцу своих родителей и не смогла за них отомстить, но если Дэйм не виноват, мне больше не за что ненавидеть его.
— Почему ты сразу не сказал о проклятии? — с трудом преодолев спазм в горле, спросила я. — Почему скрывал свои мотивы?
— Не знаю, — он покачал головой. — А разве это что-то изменило бы?
Вряд ли. Хотя непонимания между нами, определенно, было бы меньше.
— Нам все еще грозит опасность? Ты говорил, император послал новые силы.
— Защита моих территорий восстановлена, ни одна Тень не сможет приблизиться к Черному Замку.
Хорошо.
Дэйм сел на кровать и, потянув меня вниз, усадил к себе на колени. Слезы щипали мокрые щеки, но я не пыталась их стереть и разрушить этот миг абсолютного спокойствия. Пройдет еще достаточно времени, прежде чем мы сможем разорвать объятия, а пока я уютно устроила нос у шеи некроманта и глубоко вдыхала в себя его волнующий, неповторимый запах.
— Как так получилось, что ты стала Сумеречным Драконом? — спустя несколько минут молчания спросил маг.
Я пожала плечами. Этот вопрос стоило задать моим родителям.
Моя спальня снова погрузилась в тишину, нарушаемую лишь нашим неровным дыханием. Губы Дэйма невесомо скользили по моему лицу, сцеловывая соленые дорожки слез, и даже с закрытыми глазами я чувствовала, что маг улыбался. Его сердце билось рядом с моим, и, кажется, ничего другого мне в этот момент было не нужно, пока действия некроманта не стали более уверенными и настойчивыми. Мое тело охотно откликнулось на ласки, и вскоре я уже лежала на кровати, оглашая помещение хриплыми сладкими стонами.
— Я не смогу тебя отпустить, — мужчина навис надо мной, продолжая крепко прижимать меня к постели.
— А я не смогу уйти, — со вздохом призналась я. — Я же дракон.
— А какое это имеет отношение..? — в изумрудных глазах появилось понимание.
— Ни один дракон не может добровольно покинуть свою истинную пару, — подтвердила я.
Приподнявшись, Дэйм несколько мгновений изучал мое полностью обнаженное тело на предмет брачной татуировки. Ничего не найдя, он ловко перевернул меня на живот, и протяжный выдох стал для меня ответом, что маг обнаружил рисунок.
— У тебя такой же на спине, — я попыталась перевернуться, но некромант одной рукой прижал меня к кровати, и его губы заскользили вдоль моего позвоночника. Все мысли вымело из головы. Я снова растворялась в ощущениях, прогибаясь навстречу каждому движению своего мужчины. Меня качало на волнах чувственного удовольствия и все, чего мне хотелось — чтобы это никогда не заканчивалось.
И, вероятно, Дэйм мог бы продолжать так сутки напролет, если бы мое расслабленное ласками, утомленное тело не сморил сон, чтобы утром оно пробудилось полным сил и энергии для начала своей новой, счастливой жизни.
Позже мы снова вернулись к теме моих родителей, но Дэйм поклялся, что никогда не встречал ведьму по имени Андреа и кого-то из драконов рода Дэраго. Чтобы удостовериться в этом, он предложил мне снова вызвать Адрию.
Когда башня разрушилась и силы некроманта упали до критически низкой отметки, призрак смог освободиться и покинуть свою тюрьму. Но если мертвая ведьма была уверена, что отомстила и может наслаждаться заслуженным посмертием, то она явно не с тем связалась. Я помогала Дэйму организовать
