— А что плохого в том, как мы сейчас живём? — вмешалась Микра, вдруг оказавшись рядом. — Я думаю, всё правильно. Мы ведь королевская семья, зачем нам, как прочим простолюдинам, разъезжать по степям, да погонять коров?
— А как править людьми, если мы даже не знаем, чем и как они живут? — тут же спросила Ласкита.
— Ну ты глупенькая, — рассмеялась Микра. — Зачем это вообще нужно? Главное, пусть налоги платят, и всё. Вот если бы я стала королевой, я бы, наоборот, пригласила бы больше артистов, чтобы они научили и наших людей развлекать нас. Вот представь, пригнали они своё стадо, а коровы, как те собачки, начали бы плясать на задних лапах.
— У коров копыта, — вставила Ласкита.
— Да какая разница! Всё равно весело.
— Ты даже такой мелочи не знаешь, а уже в королевы хочешь.
— Зато со мной будет потешно, — подбоченилась младшая принцесса, с вызовом глядя на сестру. — А вот с тобой от скуки помрёшь.
— К счастью, королевой тебе не стать, потому что я старшая дочь, — тут же ответила Ласкита, на что Микра фыркнула и жалобно посмотрела на Келину.
— Какая жалость, что у нас не так, как у вас в Люкении. Ведь теперь Олея там будет королевой, да? Тебе, наверно, очень обидно, да? Ты, Келина, ведь так хотела править своим народом, а теперь пришлось уступить сестре. И к слову, — она опять глянула на Ласкину, — уверена, Олея поддержала бы меня, и, когда станет королевой, при её правлении точно будет весело, не то, что у нас. Тоска...
— Иди отсюда, Микра! — грубо прервала её сестра и сочувственно посмотрела на Келину.
— Подумаешь! — фыркнула Микра и, резко развернувшись, пошла в сторону, демонстративно задрав носик.
— Ты извини её. Язык без костей.
— Но она права, — грустно улыбнулась Келина. — Олея будет королевой, а не я. Глупые законы, но они держатся многие поколения.
— Ты права, глупые, — согласила Ласкита. — Будучи у власти, я бы предпочла иметь дело с тобой. Ты, по крайней мере, понимаешь, что сила королевства в людях, а не в золоте. Хотя, конечно, это тоже важно. Я всё же надеюсь, что ты останешься при сестре и не дашь ей всё испортить.
— Я уверена, Олея справится. Хотя, возможно, она и не захочет принимать участия в управлении. Возможно, править будет её муж, герцог Зеленовской. К тому времени король Коргий Первый.
— Да уж. И это тоже далеко не лучший вариант. Я бы предпочла всё же иметь дела с Олеей, чем с ним. Хотя как правитель он неплох, но вредный. Ему своих земель не хватает, и этот самодур до сих пор требует, чтобы восточные хребты считались его территорией, — вздохнула Ласкита. — Думаю, он обрадовался бы, если бы Микра стала королевой. Она бы отдала ему хребты за красивые ленты.
— В таком случае хорошо, что именно ты старшая сестра, и что у вас нет таких же законов, как у нас, — улыбнулась люкенская принцесса.
— А что тебе мешало найти простака да выскочить за него замуж, пока сестра готовится к свадьбе? — посмотрела на неё Ласкита. — Столько проблем бы сразу решилось.
Келина на миг замерла. Воспоминания далеко не самые приятные тут же возникли в её голове, но она постаралась выкинуть их подальше.
— Не могу я так, — нахмурившись, ответила она. — Отец выбрал своим преемником герцога, и это договорной брак для того, чтобы герцог вступил законно на престол. Я не посмела бы ослушаться его и выскочить, как ты говоришь, за первого простака. Ведь он бы стал королём, и кто знает, что бы получилось из этого...
— Да уж... — вздохнула принцесса.
Словно повинуясь какому-то инстинкту, обе девушки неожиданно повернулись и увидели, как в их сторону направляется Альдан. Он смотрел прямо на них, и потому не оставалось ни малейшего сомнения, куда он идёт. Хотя желающих остановить или помешать ему находилось немало. Каждый старался привлечь его внимание либо разговором, либо вопросом. Конечно, и младшая принцесса не осталась в стороне и, повиснув на руке генерала, начала что-то лепетать влюблённым голосочком. Тот остановился лишь на мгновение и, взяв её за руку, что-то ей прошептал, после чего опять продолжил свой путь, неуклонно приближаясь к ним. Микра же осталась стоять на месте, тоскливо поедая его взглядом.
Ласкита, видя эту небольшую сцену, хихикнула.
— Опять что-то ей наплёл, — она не скрывала улыбки, вспоминая, как он обхитрил её сестру прошлым вечером.
— Я бы на твоём месте так не веселилась. Он же, не стесняясь, пользуется своей мерзкой магией.
— Ты несправедлива к нему, Келина, — повернулась к ней подруга. — Принц Альдан ведь, наоборот, благодаря ей и держит мою сестру на расстоянии.
— То есть играет с ней? Я о том и говорю, — зло бросила её подруга и замолчала, потому как объект их разговора, наконец, приблизился.
— Принцессы, примите моё почтение.
— Мы как раз о Вас говорили, — сказала Ласкита, приветливо кивая в ответ.
— Да неужели? — Альдан повернулся к Келине и наткнулся на её колючий взгляд. Не стоило и гадать о том, что они его отнюдь не нахваливали. Но он, продолжая очаровательно улыбаться, спросил: — Я надеюсь, прекрасная принцесса Ястреб призналась в том, что соскучилась по нашим каждодневным прогулкам в садах её родового замка?
Келина фыркнула, смерив его недобрым взглядом, Ласкита же удивлённо приподняла брови и посмотрела на подругу.
— Ты не рассказывала...
— Нечего тут рассказывать, — слишком резко ответила та. — Я несказанно рада, что они прекратились.
— Однако вы выразили обиду, что я не смог с вами попрощаться, когда уезжал.
— Мне нет дела то того, куда и когда вы едете, лишь бы это не касалось меня.
— Вы жестоки, принцесса, — картинно прикоснулся к сердцу Альдан, имитируя смертельную рану.
Ласкита же, наблюдая за этими двумя, всё больше приходила в недоумение. В основном из-за того, что впервые видела, чтобы женщина открыто выражала неприязнь Альдану. Да, в него была влюблена большая часть женщин в замке, а остальные отказывались признаваться, но всё равно смотрели на него не без доли восхищения.
Магия то, или врождённое обаяние, сложно было сказать. Да и Ласките было всё равно, пока не доходило до конфликтов. И Альдан мастерски устраивал всё так, чтобы не оставалось ни недовольных, ни обиженных. И женщины, даже получив отказ, всё равно продолжали смотреть на него с восхищением. Взять, к примеру, её капризную сестру. Два раза уже получила от ворот поворот, но ни слёз, ни истерик. Удивительно.
Сама же она видела Альдана не только с этой светской улыбкой. Ночью он показал ей себя настоящего. Пусть и ненадолго. Внутри него тоже была боль, она чувствовала это в его прикосновениях, в его глазах. И даже знала, что, прикасаясь к ней, он мысленно прикасался к другой. Его ласки, его страсть предназначались другой женщине. Её вполне устраивало такое положение дел, ведь она сама в эти моменты мысленно была с другим. Возможно, он это тоже понял, поэтому никто из них ни словом не обмолвился этим утром о том, что случилось. Лишь лёгкая приветственная улыбка за завтраком говорила о том, что оба довольны ночным происшествием. Но продолжать ни один из них не хотел.
