— Главное, чтобы в голову не пришла очередная блажь. — Ведающий огляделся по сторонам, размышляя, куда еще он не успел сунуть свой нос. Обойдя тахту, заметил на древнем сундуке красного дерева, накрытом ажурной салфеткой, лампу, очень смахивающую на ту, что досталась везунчику Аладдину. Опустив ее на пол и сдернув белоснежную ткань, с сожалением обнаружил, что короб заперт. — Где-то тут были ключики… — У Даниэля аж руки зачесались. Вознамерившись во что бы то ни стало отпереть допотопный тайник, он вернулся к стеллажам, пытаясь вспомнить, где видел связку.
— Такого количества зелий и амулетов, пожалуй, хватит, чтобы экипировать целую армию ведьм, — отвинтив пробку очередной бутылки и вдыхая исходящие от зелья миазмы, поморщился Этери. — И зачем ей все это?
— Может, приданое собирает, — поделился соображениями Ведающий, споро выдвигая ящики комода. — Нашел! — Схватив металлическое кольцо с нанизанными на него ключами, бросился к сундуку.
К радости Даниэля замок поддался сразу, и тяжелая, окованная железом крышка откинулась, издав пронзительный, неприятный звук. Глаза ведьмака заблестели. Среди книг и множества исписанных тетрадок он обнаружил несколько артефактов.
— Этери! — возбужденно закричал парень. — Ты только взгляни!
Повытаскивав из сундука все книги, Даниэль с трепетным восхищением перебирал на первый взгляд обычные безделушки, на самом деле являющиеся неиссякаемым кладезем волшебной силы.
— Перстень невидимости; лунный камень, отражающий любую магию; а вот этот артефакт наоборот притягивает к себе чужую силу, делая могущественнее своего обладателя. Охотникам за дарами тут было бы чем поживиться!
Этери достал из высокой стопки книгу в кожаном переплете. Уголки ее были потрепаны, а название частично стерлось. Пролистав первые страницы, впился взглядом в разворот.
— Ну? — Даниэль выглянул из-за плеча друга. — Что еще за абракадабра?!
— Древнегреческий, — пробормотал юноша, водя пальцем по рукописным строчкам. — С ума сойти! Третий век нашей эры! Даже у Габора нет такого сокровища, а уж его-то библиотеке мог бы позавидовать самый искушенный читатель!
Голос Ведающего слегка дрожал:
— Это книга древних заклинаний?
— И не только. Здесь приведены описания обрядов и ритуалов, повествуется об истории зарождения магии… А также рассказывается, как сокрыть ауру ведьмы. — Этери указал на рисунок человека, контуры которого были обведены синим цветом; на следующей странице была изображена та же фигура, только теперь заштрихованная черным.
У Даниэля вырвался нервный смешок:
— Хочешь сказать, старшая Кальман замаскировала ауру своей внучки, которая на самом деле не простая девушка, а самая настоящая ведьма?! Ерунда!
— Это могло бы многое объяснить, — парировал колдун, нахмурившись.
— Но зачем она это сделала?! А главное, почему оставила в неведенье свою кровиночку? — недоумевал кареглазый парень.
— Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали. Теперь я уже и не знаю, такая ли Эрика обычная, какой видится окружающим, в том числе и нам.
— Здесь указано, как снять заклятие?
Хлопнула входная дверь, и по дому разнесся звонкий мальчишечий смех, которому вторил назидательный голос Изольды.
Этери с поспешностью вернул фолиант в сундук, сверху побросав остальные рукописи.
— Когда появится возможность, загляну сюда еще раз.
— А с Кальман следовало бы потолковать по душам, — напомнил Ведающий.
— Постараюсь ее разговорить. Если она солгала нам, не мешало бы выяснить, почему. — Телефон в кармане завибрировал, а в следующий миг из динамиков понеслись истерические рыдания. — Где ты?! — воскликнул юноша и, получив в ответ сбивчивые объяснения, подхватился. — Уже еду!
— Что случилось? — крикнул вдогонку ему друг.
— Кристиан! — не останавливаясь, прошипел Этери и бросился к лестнице.
* * *
Ворвавшись в номер, Батори замер возле двери, стараясь отдышаться после быстрого бега. В полумраке комнаты не сразу разглядел скорчившегося на диване Криса. Рядом сидел Даниэль, всем своим видом выражая растерянность и смятение.
С надеждой взглянув на Этери, прошептал:
— Нужно что-то делать!
Уже несколько часов Кристиан был на грани жизни и смерти. То впадал в беспамятство, то снова возвращался к унылой реальности. На его лице, белом как мел, отображались боль и страдание. Посиневшие губы потрескались, глаза впали, и под ними пролегли темные круги. Лишь прерывистое дыхание свидетельствовало, что внутри него еще теплится искра жизни.
Этери приблизился к юноше и коснулся его холодной руки. Пальцы дрогнули, инстинктивно сжав шерстяную ткань свитера.
Керестей с мольбой произнес:
— Спаси меня…
Повисла гнетущая тишина.
— Не хочу идти наперекор судьбе, — наконец нарушил молчание ведьмак. — И еще! Тебе не кажется, что ты этого заслужил?
— Идиот! — Кристиана скрутил очередной приступ боли. Исходя бессильной злобой, он прошипел: — До тебя так и не дошло, ради чего я это все делал!
Даниэль с сожалением посмотрел на друга:
— Крис, это до тебя даже сейчас ничего не доходит! — Поднявшись с колен, последовал за Этери к выходу. На пороге обернулся, добавив: — Теперь выкарабкивайся, как знаешь.
Глава четвертая
Вынужденное примирение
Битых десять минут Кристиан топтался в коридоре, раздираемый мучительными сомнениями: войти или повернуть обратно. Последнее выполнить было бы гораздо проще. Порывался постучать, но оскорбленное чувство гордости всякий раз останавливало его, заклиная не переступать порог комнаты.
«Если кто и должен делать первый шаг, так это Этери!» — настойчиво звучало в голове.
Молодой человек прекрасно понимал, что Батори идти на контакт не станет, а значит, он, Кристиан, будет по-прежнему вне игры. Теперь его предали анафеме и занесли в список злейших врагов, на что ведьмаку в принципе было глубоко начхать. Но оставаться не у дел он не собирался.
Послав к чертям все, в том числе и свою уязвленную гордыню, парень распахнул дверь и, не теряя времени на лирические отступления, в лоб спросил:
— Что вы намерены делать?
— Уже очухался. — Этери не выказал особой радости при его появлении и даже не попытался скрыть своих чувств. — Думал, мы избавились от твоего «приятного» общества как минимум на неделю.
— Что ж, вынужден тебя огорчить, — оставаясь верным самому себе, в язвительной манере протянул Эчед. — Я бодр, как никогда, и великодушно готов оказать вам помощь. Хотя именно по вашей милости чуть не отправился на тот свет.
