понимает, что на вторых носилках лежит Юхан. Они нашли его! Но живой он или мертвый? Сердце тревожно колотится в ожидании, когда станет известен ответ на этот вопрос, от которого звенит в голове. К счастью, Хуго уверяет ее, что Юхан жив и находится под воздействием какого-то препарата, который ему вколола Фроя, по всей видимости для того, чтобы он никуда не сбежал в ее отсутствие. Для верности она еще и связала его, а потом заперла на ключ в комнате без окон, где лежал ее покойный отец.
— Ну и зрелище, скажу я тебе! — восклицает Хуго, описывая свои впечатления. — Много я в своей жизни повидал, но такое… Кажется,
Кажется, Фроя собиралась устроить Юхану адские пытки! Мы нашли раскрытую книгу в той комнате, а на развороте — иллюстрация и подробное описание древней казни «Кровавый орел», это когда у живого человека легкие наружу вытаскивают через разрез на спине, и так оставляют, чтобы он помучился.
— Ой, не надо… — Рин накрывает лицо ладонью. — Вы осматривали его? Он в порядке?
— Целехонек, не волнуйся. Не успела она. А чего ей от него надо-то было, не знаешь?
— Валькнут. Отца своего она хотела в Алую долину отправить, ведь вы ему не позволили. Побоялись, что он туда и жену свою приведет, валькирией ее считали.
Хуго опускает взгляд.
— То дело давнее, я уж и не помню, как все было. Да и вспоминать не хочу.
* * *
Закат уже вовсю пламенеет, когда катер под управлением Хуго, забитый людьми и наполненный разнообразным скарбом, отчаливает от острова. Каждый из жителей взял, помимо документов и ценностей, еще и дорогие сердцу вещицы, такие, без которых жизнь не мила, а эти вещицы редко бывают компактными. Например, Хенрик везет с собой в огромной жестяной банке все шильдики, которые снял со своих «саабов», Ингрид прихватила дюжину гортензий в здоровенных горшках, а Эбба не пожелала расставаться с запасом замороженных миндальных тортов, и теперь ее не видно из-за пирамиды коробок, которую она водрузила себе на колени.
Позади, вдоль берега Тролльхола, еще стелется дым, поднимающийся от сожженных лодок, а впереди высится ледяная волна, багровая в лучах заходящего солнца. Она поднимается до самого неба и выглядит гигантским айсбергом, с той разницей, что у нее нет подводной части, и, как только магия Имира перестанет ее сдерживать, она рухнет и погребет под собой Тролльхол, а заодно и жителей, если те не успеют вовремя убраться подальше. Слишком долго они готовились к отплытию! Рин тоже битый час металась по дому в поисках документов и ценностей Юхана, потому что сам хозяин так и не пришел в себя. К счастью, она наткнулась на сейф, и тот оказался незаперт. Она выгребла оттуда все содержимое, состоящее из бумаг, банковских карт, флешек и пачек банкнот, надеясь на то, что все это Юхану еще понадобится. Потом собрала свои вещи, и перед тем, как уйти, все-таки сняла со стены картину с изображением Ларса в Алой долине. Она бережно завернула ее в плед, хотя и не представляла, зачем эта картина может ей пригодиться. Она взяла ее лишь потому, что такой совет дал ей Ян, и это было последнее, что он сказал.
— Где это я? — Юхан, лежащий на носилках на палубе катера, наконец-то открывает глаза.
— Поднажми, Хуго! — одновременно с ним вопит Хенрик, зная об условии насчет заката, который подходит к своему завершению: солнце вот-вот скроется за горизонтом, а ледяная волна все еще нависает над ними дамокловым мечом. С ее поверхности дождем летят крупные капли талой воды. Рин чувствует, что счет идет на секунды.
— Куда это мы? — снова подает голос Юхан, приподнимаясь на локтях. Он с удивлением смотрит на удаляющийся берег Тролльхола, обводит непонимающим взглядом пассажиров катера и замечает Рин, сидящую рядом. Напряжение и тревога исчезают с его лица, он расплывается в улыбке, но лишь на миг, а потом его глаза смещаются вправо и расширяются от ужаса при виде гигантского водяного гребня, надвигающегося сверху.
Мотор издает душераздирающий визг, захлебывается и затихает, но катер все еще довольно быстро мчится по инерции и успевает выскочить из-под волны прежде, чем ее верхний край достигает поверхности моря. В следующий миг катер проваливается в яму, образованную отхлынувшей волной, затем высоко подлетает на гребне новой волны и опять летит вниз. Пассажиров мотает из стороны в сторону, как белье в перегруженной стиральной машине, они сталкиваются друг с другом, роняя свои пожитки и неистово вопят. Вцепившись обеими руками в борт, Рин зажмуривается, уверенная, что это конец, но качка вскоре стихает, и она с замиранием сердца открывает глаза, опасаясь не досчитаться кого-нибудь из попутчиков. К счастью, все оказались на месте, только Юхан снова отключился. Просто чудо, что всех их не смыло волной.
А вот Тролльхолу ужасно не повезло.
На том месте, где находился остров, теперь колышется огромное пятно из обломков, похожее на покрывало в стиле пэчворк. Оно расползается в стороны и приближается к катеру, словно пытается его догнать. Словно разрушенные жилища стремятся вернуться к своим владельцам. Рин с ужасом смотрит на кружащиеся в воде фрагменты и замечает среди них полусгнившие корабельные доски. «Древние корабли викингов все-таки вырвались на свободу из замурованной бухты и пустились в большое плавание», — с грустью думает она. Печальное зрелище нагоняет тоску, но в то же время в душе теплится радость от того, что им удалось уцелеть, а ведь в какой-то момент совсем угасла надежда увидеть застывшую волну с обратной стороны.
Боковым зрением Рин улавливает движение какого-то яркого предмета в воде рядом с катером. Перегнувшись через борт, она присматривается к нему и видит тетрадь в розовой пластиковой обложке, очень знакомую тетрадь. Рин достает ее и с трепетом сжимает в руках. Возможно, Лилли намеренно прислала ей свой дневник, желая оставить память о себе.
Где-то неподалеку раздается протяжный гудок. На алеющей линии горизонта, за которой только что скрылось солнце, возникает силуэт корабля. Он быстро приближается, и вскоре становится видна надпись «Береговая охрана» на его синем борту, означающая, что злоключения Рин и ее попутчиков подошли к концу.
В реальности дом выглядит… просто потрясающе, гораздо лучше, чем в видеообзоре, во время просмотра которого Рин и Юхан спорили, стоит ли ехать за тридевять земель, чтобы увидеть его воочию. Рин любила рисовать такие дома, старые, но крепкие, — годы лишь добавляли им солидности, но совсем не делали их ветхими. На них приятно было смотреть, от
