— Не думаю, что стоит так часто пользоваться силой, — с сомнением сказал цвак, глядя на веселую игру белоснежных барашков. — Любое волнение стихий может быть замечено лихутами. Лучше, давай воспользуемся обычным средством передвижения.
— Каким это? — подозрительно уточнила я.
— Возьмем лодку у морниев, — осклабился фиолетовый. — Или ты предпочитаешь вплавь?
— Нет, спасибо, — торопливо отозвалась я. — Воровать, так воровать…
— Кто говорил, воровать, — удивился цвак и покачал головой, цокнув языком: — Ай-ай, как не стыдно, а еще мастер стихий, ворует у бедных морниев последнее, что у них осталось…
Маг подошел к густому кусту, усеянному багровыми острыми листьями с золотистыми прожилками, и вытащил из него длинную нетяжелую лодку, словно выточенную из большого ствола пробкового дерева. Только цвет был серее, чем пробка.
— Марвия прикупила для нас лодчонку, так что этот пункт плана выполнен давно. Я просто ждал твоего решения, — оттерев пот со лба, важно заявил он.
— Ждал, когда дойдет, что я теряю время? — усмехнулась я. — Тебе вообще повезло, что я это осознала, поскольку убивать время — было обычным занятием на протяжении последних пяти лет.
— Какая ты кровожадная, — весело усмехнулся маг, — даже завидно: это цвакам положено быть такими, а не несчастным жертвам — прекрасным белочкам…
— И не говори, — усмехнулась я, усаживаясь в лодку и недоуменно крутя нелепую дубину в руках, — все перевернулось вверх тормашками в мире… А это — что такое?
— Весло, — поучительно ответил цвак, — им принято грести воду за бортом лодки, дабы привести ее в движение. Увы, без этого немудреного действия мы никуда не поплывем.
— Шут, — фыркнула я, хотя, возможно, цвак всерьез думал, что я не знаю, как передвигаются весельные лодки. — А почему дубина? Гораздо удобнее было бы пользоваться плоским веслом: оно значительно легче, да и сопротивление воды больше, а значит, скорость выше…
— Хм, — задумался маг. — А ты права. Но морниям мы это объяснять не будем, а еще вряд ли когда-нибудь пригодится.
Хвала небесам, Ллер не стал эксплуатировать меня, а сел за весла сам. Причем работал он ими так хорошо и слаженно, словно был олимпийским чемпионом по гребле. Я не отвлекала мага дурацкими расспросами и комментариями, а, просто расслабившись, откинулась на дно резко пахнущей острым мужским потом лодки и подставила солнышкам лицо, ловя теплые лучики.
Сама не заметила, как начала мурлыкать музыку сфер, так славно подходившую под мерный плеск весел о воду.
Я прикоснусь к сиянью неба
Улыбку солнца я поймаю
Чтобы сердечко мне согрела
Любовь мою вновь вдохновляя
Она — огонь, что рвется к власти
Она — как зарево заката
Все подчиню своей я страсти
Верну ушедшее когда-то
Я открываю двери свету
Суть бытия, верх совершенства
Огнем любви моей согретый
Лети со мной на верх блаженства
Открыв глаза, поняла: последняя стихия склонила гордые языки пламени к ногам мастера. Ллер смотрел на меня: взгляд был полон восхищения, даже некоего преклонения. Я поднялась, чувствуя, как сила переполняет меня, разливаясь по воде радужными разводами, убегающими вдаль. Алые волосы безумным пламенем полыхали на ветру. Заливисто рассмеявшись, протянула ладони к солнцам, наслаждаясь водопадом искрящихся лучей, в который меня окунули небесные близняшки.
— Осторожней, Кира, — испуганно закричал Ллер. — Я не в силах скрывать такую силу.
— Чтобы поймать птицу счастья, нужно научиться летать, — я весело закружилась, поднимаясь в воздух.
Наслаждаясь легкостью и силой, сплела пальцами из солнечных струй сверкающее кружево. Наверх полетели сказочные птицы с полыхающим опереньем.
— Благодарна тебе за защиту, но сейчас вернула себе силу стихий и готова к встрече с мицаром, — заявила магу.
Посмотрев на грустного цвака, который сидел внизу в утлой лодочке, вяло покачивающейся на волнах, улыбнулась:
— Не печалься. Все, что от тебя зависело, ты сделал. А теперь выход мастера танца стихий!
Ллер встал и внимательно посмотрел вдаль:
— А вот и лихуты, — мрачно прокомментировал он.
Над багровым лесом к прибрежной полосе двигался мощный поток неких сил, более всего похожий на ураганный ветер, который несет в себе кучу грязи, пыли и мусора.
— Прощай, — я махнула цваку рукой и медленно поплыла по воздуху в сторону приближающегося вихря.
С одной стороны мне надо, чтобы лихуты привели меня к Роже: вроде как и не он пригласил, но и вроде как я не сама пришла. Как говорится, и вашим, и нашим, и всем спляшем. И на самом деле, спляшем, а то сдаваться без боя как-то… некрасиво.
Нежно поманила пальчиком яркие на солнышках воды океана: передо мной встала стена, состоящая из мощных струй, словно из водопада вырезали кусок, а он, не заметив, продолжает с чудовищной скоростью и силой нести потоки воды. Шум перекрыл все звуки природы. Вихрь приостановился, словно в задумчивости: правильно, ребята, подумайте, а стоит ли сюда соваться.
Почувствовав бесшабашную веселость, нежно коснулась верха потока носками легких туфелек и сделала несколько фуэте, красуясь перед лихутами. Стихии отозвались мгновенно: солнечные лучи красивым росчерком оставили в водах юркие молнии змеек, земля выпустила гибкие стебли лиан, карабкающихся по крутому склону водопада, капризный ветерок подхватывал выбившиеся из потока серебряные струйки, намереваясь устроить веселую игру с солнечными змейками.
Поток вражеских сил разбился на три вихря, в середине каждого из которых я увидела по анаху. Все трое были без плащей, в их руках углядела нечто, похожее на меч, лезвие которого свернуто в спираль. Возможно, это штука управляет потоком сил. Что же, проверим.
Искоса метнув на ближайшего анаха кокетливый взгляд, я танцующей походкой прошлась по вершине грохочущего водопада. Остановившись на другом краю, призывно качнула бедрами и изящно потянулась, словно кошка. На лице анаха отразилось недоумение: что, красавчик, вдруг почувствовал приступ страсти? То ли еще будет! Сделав сальто назад, — просто из озорства, — поманила анаха пальчиком. Спиралевидный клинок звякнул о камень: анахи не отважились пустить свои потоки по поверхности воды, зависнув у кромки. Через пару секунд вихрь под магом развоплотился, а сам голубенький обреченно поплыл по воздуху навстречу.
Товарищи что-то кричали анаху: не расслышала, что именно — уж больно громкий шум водопада, так скоро сама оглохну. В чувством заломив руки, прогнала волну сверху вниз по телу, работая мышцами живота: поток воды мгновенно откликнулся. Теперь он не бушевал водопадом, а просто завис неподвижной стеной. Стало очень тихо. В этот момент ко мне подплыл плененный чарами анах и упал в ноги, не смея поднять лицо.
