Я не отвечала.
Он вздохнул:
— Тот бой, когда тебя ударили ножом, это был мой бой?
— Да. — Я на него не смотрела.
— И на тебе не было кучи побрякушек?
— Нет. Побрякушки были в ящике у моих ног.
— Как они позволили тебя работать в ямах?
Я резко подняла на Чейза глаза, наверное, они уже покраснели, потому что в них постоянно жгло:
— Если ты знал, с самого начала, зачем выпытывал про работу в баре? Про шрам? Про то, как я оказалась на бою?
— Я пытался понять, кто ты. — Чейз едва заметно пожал плечами. — У тебя есть метка, но ты работала в бойцовском клубе, когда такие как ты, вообще не работают. И ты это скрывала, от всех, от меня, от Дакира. Это говорило либо о твоей глупости, либо о том, что ты скрываешь что-то более важное. И ты знала кто я. Не могла не знать. Но делала вид. Ты не признавалась в том, что работала в ямах, но зато смогла признаться в том, что метка шлюхи у тебя появилась вполне законным путём. Только почему то каждому била по роже, когда тебя называли твоими же словами. Ты хоть представляешь насколько это казалось мне странным?
Я представляла, как всё это время глупо выглядела в его глазах.
— Так ты поэтому унижал меня при каждом удобном случае? — Эта мысль сорвалась с языка быстрее, чем я успела её осознать.
Чейз хрипло хмыкнул:
— Но ты ведь так и не призналась.
— И как долго ты собирался меня изводить?
— А как долго ты собиралась врать? — Чейз дёрнул бровями. — Это казалось полным бредом. Скверна не позволяет своим женщинам ничего подобного. День, когда ставится метка — последний день их свободы. А ты… ты работала! Просто работала! Работала в баре, в ямах, вместо…
Чейз замолчал.
— Борделя? — помогла я.
Чейз кивнул, глядя мне в глаза:
— Я знаю, как у них всё устроено. Меченые не работают в ямах и барах. Но, кажется, ты и сейчас не собираешься ни в чём признаваться.
Это потому что я дочь того, кто превратил тебя раба, только вот язык не поворачивается сказать об этом.
Я должна сказать об этом.
— Так это меня ты искала в Кресте? — усмехнулся Чейз и я замолкла на полуслове. — Зачем?.. — Он повернулся ко мне. — Зачем ты меня искала? Для того чтобы делать вид, что не знаешь, кто я такой?
— Я думала, ты мне поможешь. — Мой голос был сухим и тихим. — Наверное, я тогда просто спятила. Потому что теперь понимаю, насколько бредовой была эта идея: ты никогда не был мне должен.
— Так ты спустила собак для того…
— Нет! — слишком эмоционально перебила я и коротко вздохнув, заговорила спокойней: — Я не знаю, почему их спустила. Тогда в моих планах точно не было операции по возвращению долга. Просто… так было надо, и всё.
Кривая улыбочка появилась на устах Чейза:
— Фанатка?
— Считай, что так.
Чейз протяжно выдохнул и замолчал.
Я подпирала спиной стену, продевая указательный палец в дырки на штанинах. В голове моей было пусто, как будто пронёсся ураган и вымел из неё все мысли.
— Иди сюда… — тихо произнёс Чейз и протянул ко мне руку.
Я зависла.
Он притянул меня к себе, обняв за плечи, и заставил положить голову на свою тяжело вздымающуюся грудь, в прилипающей к телу пропитанной кровью и потом футболке.
— Слишком многое в твоей истории не сходится, даже сейчас, — шептал он мне на ухо. — Собственность Скверны, с характером самой большой стервы на свете. Девчонка с меткой, которая работала в ямах и баре: букмекером, вышибалой, барменом, кем ещё?.. Девчонка, прогнувшаяся под Скверну, угнала мотоцикл и протаранила им ворота, а потом на глазах у всех превратила Блейка в девственника? — Чейз хрипло усмехнулся. — И та, которая не побоявшись наказания самой Скверны, выпустила собак в бойцовскую яму ради… ради кого? Ради меня что ли? Мы с тобой даже не были знакомы! Тебе жизнь, что ли совсем не дорога? — Чейз глубоко вздохнул и, давясь кашлем, добавил: — Не знаю, кто ты, но ты точно сумасшедшая…
Он коснулся моих волос, потом нежно дотронулся до щеки тёплыми пальцами.
— В одном я точно был прав: ты самая большая заноза в огромной заднице этого мира…
Чейз уснул.
За это время я разодрала всю оставшуюся часть свитера в клочья и перевязала раны на его ноге, оставшись только в топе и куртке.
Восемь.
Восемь укусов на ноге и один на шее.
Ему конец.
Не знаю, сколько прошло времени, да и имело ли это время значение. Час, два, или пять… уже всё равно ничего не изменить. Раньше Чейза не было в моей жизни, и я хорошо справлялась, скоро его не станет в моей жизни, и продолжу хорошо справляться.
Продолжу ли?..
Низкая дверь в стене со скрипом открылась, и я тут же подскочила на ноги. Больное колено подогнулось от боли, но я мигом выпрямилась — это не помешает мне драться.
Трое в жёлтых костюмах, с запотевшими пластиковыми квадратами на уровне лиц, шагнули внутрь. Они пришли за Чейзом.
Один из них двинулся ко мне. И получил удар с ноги в живот. Второй направил на меня пистолет, велев не дёргаться.
— Куда вы его тащите?! — заорала я вслед двоим в костюмах, выволакивающим Чейза из контейнера. — Эй! Куда вы его тащите?!!
Меня отпустили и прежде, чем я успела врезаться всем телом в дверь контейнера, она захлопнулась перед моим носом, а я лишь получила удар в укушенное тварью плечо.
Дни, часы, минуты, секунды. Какое это всё имеет значение в этом проклятом всеми богами мире?! Долбанное капание долбаной воды с потолка — вот, что сводит с ума!
Вонь и гортанное рычание тварей за решёткой в стене — вот что дополняет идеальную картину моего идеального отчаяния! И Чейз. Чейз, который превращается в одного из них — вот, что сейчас по-настоящему важно… Или не важно…
Я изгрызла ногти до мяса, пока придумывала план побега. Пока придумывала, как мне вытащить отсюда Чейза и где вообще его теперь искать. А ещё я пыталась придумать хоть одно объяснение тому, кто эти люди и зачем им твари? Зачем им Чейз?! Они ведь не убьют его, потому что он уже почти один из тех, кого они собирают вместе и сажают в клетки. Твари нужны им! Только если эти люди потом не собираются облить эти клетки бензином и поджечь.
Что я имею? Решётка, дыры в потолке и запертая дверь.
Из оружия — ничего, даже зубочистки. Карманы пусты, они и карту забрали.
Шнурки на ботинках?
Шнурки на ботинках.
Ботинки военные, шнурки крепкие — уже что-то.
Я сняла оба шнурка и связала концы. Заняла место у стены, рядом с петлями на двери и ждала. Ждала, пока она откроется, и я задушу первого, кто преступит её порог.
И снова это мучительно долго бегущее время. Время, когда Чейз превращается в тварь.
Дверь со скрипом открылась. Задержать дыхание. Вдавиться в стену.
Кто-то вошёл, но из-за открытой дверь меня не видно. Надеюсь, этот кто-то без защитного костюма, я ведь не заражена, зачем он ему?
Кто-то сделал несколько тихих шагов и остановился, представ моему взору. Белое, слишком много белого! Оно слепит глаза и заставляет жмуриться. Человек одет во всё ослепительно-белое! Но шея ведь у всех примерно на одном уровне.
Шаг вперёд, удар коленом в спину, шнурок быстро обвил шею посетителя и затянулся тугой петлёй. Человек задыхался. Я была настолько ослеплена вспышкой белого, что даже не могла понять мужчина это, или женщина. Я просто его убивала. Я выживала. Человек, который брыкался и хрипел, пока я безжалостно его душила, был ниже меня ростом и какой-то слишком слабый. Неправильно слабый. Зачем они отправили ко мне такого слабака?
От него приятно пахло, у него длинные светлые волосы и он постоянно пытался произнести одно и то же слово. Плевать, ещё немного, и кем бы этот человек ни был, скоро он забудет, что такое говорить и дышать.
