на пол – тоже холодный, буквально ледяной – не сразу понял, что происходит.
Аромат фиалки не давал дышать.
- Я-то думала, ниже в моих глазах, Алан, ты упасть не можешь, - раздался сверху, прямо надо мной, музыкальный нежный голос. – И когда наши отношения, казалось, достигли дна, как говорят демоны, оттуда постучали… Нравится мальчиков пытать?
С трудом разлепив ресницы, я посмотрел наверх. За зыбкой тканью золотого щита, раскинутого надо мной, стояла Шериада и сладко улыбалась.
- Ты не смеешь вмешиваться, - бросил ей лорд Виета. – Это ритуальный поединок. Даже ты. Не смеешь.
Тишина сделалась мёртвой, я даже подумал, а правда ли это, или у меня бред от болевого шока?
Зрители замерли. У трона теперь стояли принц Лэйен и Нуал. Лэйен хмурился, Нуал смотрел на меня и сокрушённо качал головой. Мне почему-то сделалось стыдно, и я отвернулся.
Шериада очаровательно рассмеялась, и все взгляды моментально приковались к ней.
- О, Алан. Смею. Ещё как смею. Ведь это же мой ученик. Я его наставница.
Лорд Виета отшатнулся. Так странно было наблюдать, как высокомерное превосходство на его лице сменяется испугом, почти ужасом.
- Да, Алан. Ты вызвал моего ученика, - пропела Шериада, и в её руках появились кинжалы. – Вот ты и попался.
Дальнейшее походило на вспышки света, золотого и синего. И чехарду молний, очень быструю – прошла ли хоть секунда? Наверное, ведь когда лорд Виета упал подле меня, а Шериада склонилась над ним, из её плеча текла кровь. И кровь пачкала кинжалы, и у неё, и у лорда.
Глаза принцессы полностью скрыл золотой свет. Она улыбалась жестоко и безумно, когда отвела руку, ту самую, раненую – как будто совершенно не чувствовала боли.
- Шери, живым! – крикнул Лэйен. Он стоял теперь у самого края «арены». – Он нужен нам живым! Сестра!
Шериада вздрогнула. Моргнула – и лорд Виета ударил. Его кинжал вонзился во второе её плечо, и то лишь потому, что принцесса успела уклониться.
Потом Виета растянулся на полу, хрипя от боли.
Шериада вздохнула.
- Брат хочет тебя живым, Алан. А жаль, из тебя бы получился такой милый камень. Я даже оправу приготовила…
Потом ударила магия, такая сильная, что щит надо мной прогнулся, и я тоже закричал не то от боли, не то от страха. Мне казалось, это никогда не закончится.
Но оно закончилось, и Шериада встала над Виетой, который сначала показался мне мёртвым. Но потом я увидел – это я уже научился видеть – его магия исчезла. Он больше не сиял, никак, совсем. Как будто рядом лежал обычный человек.
Живой и без сознания.
Чёрное платье Шериады пропиталось кровью, но не настолько, насколько должно бы – при таких-то ранах. И стояла принцесса так, словно ей совсем не больно.
Так тихо в зале суда не было, даже когда я объявил о решении оставить Криденса.
Вздохнув, Шериада протянула мне руку.
Щит погас.
Пошатываясь, я с трудом поднялся. В ушах звенело. Зал суда качался перед глазами. Наверное, я попытался снова упасть, потому что Шериада схватила меня за руку, испачкав в крови, и подняла голову так, словно на ней была корона.
А волшебники вокруг один за другим склонялись перед ней, пряча глаза. Я ошеломлённо смотрел, как опустился на одно колено Криденс, бледный до синевы. Как кивком ограничился Сэв, а Адель рядом с ним присела в реверансе…
Все вокруг смотрели в пол, все, кроме принца Лэйена. И меня.
Тогда я наконец понял. А судья-наместник, упав на колени, проблеял:
- В-ваше величество…
…- Почему ты не сказал, что твоя наставница – королева? – воскликнул Криденс минут десять спустя. – А я-то думал, почему ты согласился сражаться!..
Молчаливые гвардейцы в чёрных доспехах отвели нас в кабинет, полагаю, Повелительницы. Стол из молочного дуба здесь был точно королевский: он занимал половину комнаты, а она была немаленькой. Но моё внимание привлёк не он – на стене напротив висел огромный, в полный рост парадный портрет. Шериада на нём, сидя на троне, мягко улыбалась, держа на коленях золотоволосого мальчика лет пяти. Справа на спинку трона лениво опирался принц Лэйен, слева, напряжённо выпрямившись, стоял юноша-блондин, красивый настолько, что куда там мне. Почему-то я был уверен, что он хумара. Не знаю почему.
- Я не знал, - прошептал я, не сводя глаз с портрета.
Криденс рассмеялся чуть громче обычного.
- Да конечно! Как ты мог не знать?
- Он не знал, - послышалось от двери, и мы оба обернулись.
В кабинет с подносом в руках вошёл Нуал и, поймав мой взгляд, грустно улыбнулся.
- Как ты? Целитель тебя уже осмотрел?
- Нет, - резко ответил Криденс. На Нуала он смотрел с презрением, как совсем недавно – на меня.
Нуал кивнул.
- Все лечат Сиренитти… Элвин, выпей, пожалуйста. Это просто вода. Тебе она сейчас нужна.
Воду забрал у Нуала Криденс, огрел меня высокомерным взглядом, отпил и хмыкнул.
- Действительно, только вода. Элвин, он прав, пей.
Нуал с улыбкой наблюдал. Казалось, грубость Криденса ничуть его не оскорбила.
- Не обижайся на неё, - сказал он потом, забрав у меня пустой бокал. – Она хотела как лучше. Ещё воды?
Я кивнул. Жажда и впрямь мучила, я даже не понимал, насколько, пока не сделал первый глоток.
- Она… правда королева?
- Она королева.
Криденс с усмешкой наблюдал за нами.
- Ну ради меня-то играть не надо, - сказал он, когда я снова уставился на портрет, а Нуал подлил мне воды. – Корону так просто не скроешь.
- Ты плохо знаешь Сиренитти, Виета, - безмятежно откликнулся Нуал. – Она делает так не первый раз. Кем она тебе представилась, Элвин?
- Она… Она не представлялась. Но я думал, она служит Повелительнице. Она говорила… - Я запнулся: Шериада ничего такого не говорила. Ни разу. – Но зачем?
Нуал пожал плечами.
- Поймать с твоей помощью парочку непокорных лордов. Ты бы не смог притворяться, если бы знал? А может, просто по привычке. Я же говорю, она всегда так делает.
Криденс потёр лоб, глядя на меня.
- То есть, ты не знал, что она придёт на помощь?
На меня снова навалилась усталость.
- Я пытался её вызвать, когда узнал про твою печать. Но она не откликнулась.
Нуал тяжело вздохнул. И повторил:
- Не злись на неё.
- Тогда какого демона ты полез на рожон? – воскликнул Криденс.
