– Ты одна? – уточнил Каору, поднимаясь за ней в квартиру. – Я видел… эту женщину… твою знакомую. И мужчину.
– Это мой отец. Ариса его подруга. Ну, я тебе говорила!
Она открыла дверь и пропустила его внутрь.
– И они уехали, – пробормотал он, заходя в коридор и оглядываясь.
– Именно! – засмеялась Майя. – Так что мы совершенно одни! Чаю?
– Нет, нет, я уже пил, – мягко отказался он и прошел в гостиную.
Увидев папку, сразу взял ее и начал рассматривать рисунки. Майя покраснела, так как на всех верхних был он. Каору сел, его лицо снова стало напряженным.
– У тебя талант! – сказал он. – Но странно, что почти везде цветочные лепестки. Почему?
И он поднял на нее глаза. Майя и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос, ведь она рисовала, особо не задумываясь.
– Это красиво, – после паузы пояснила она. – И ты красивый! Вот мне и казалось, что сочетание твоего лица и прекрасных лепестков смотрится гармонично. Наверное, так…
Каору промолчал, однако улыбка тронула его губы. Видно было, что его вполне устроило такое объяснение.
– Чем займемся? – спросил он.
Этот обычный вопрос отчего-то заставил Майю покраснеть. Она пожала плечами и опустила глаза.
– Иди ко мне! – позвал Каору.
По ее спине побежали мурашки. К физической близости она была совершенно не готова, да и опыт полностью отсутствовал. Ее прежние парни пытались заставить Майю пойти им навстречу, но она была слишком юна и старалась избегать подобных контактов. Возможно, поэтому ее отношения были такими краткосрочными. Майя хоть и не любила заниматься самокопанием, но понимала подоплеку своих неудач «на любовном фронте», однако уважения к парням ей это не прибавляло. И вот сейчас, глядя на Каору, она вдруг подумала, что, возможно, и ему нужен лишь секс. Ее настроение резко упало, а ведь она была уверена, что ее посетила настоящая любовь. Причем взаимная! Неужели снова ошибка? И в основе его чувства лишь физическое влечение? Майя отвернулась к окну, ей хотелось плакать от острого разочарования. И когда она ощутила, что руки Каору обнимают ее сзади, то не выдержала и всхлипнула. Он развернул ее к себе и с явным испугом заглянул в глаза.
– Что ты, любимая? – встревоженно спросил Каору. – Что тебя так расстроило?
– Ты меня совсем не любишь! – сказала она, едва сдерживая всхлипывания, и уткнулась мокрым лицом ему в плечо. – Тебе нужно лишь одно! Как и всем парням!
– Ты думаешь, что любовь сводится лишь к простым сексуальным упражнениям, – задумчиво произнес он и отстранился.
– Как раз я так не думаю! – запальчиво произнесла она и вытерла слезы. – Это точка зрения всех парней!
– Ты не суди обо всех по своим прошлым отношениям, – тихо ответил он. – Любовь – это прежде всего самопожертвование!
– Вот как? – удивилась она и перестала всхлипывать.
Она пристально вгляделась в его лицо, но Каору явно говорил серьезно.
– Да, я так считаю! – продолжил он. – За любимого человека можно отдать даже жизнь! А ты все свела к обычной зарядке в кровати! Не ожидал!
Каору отошел и уселся на диван.
– «Вначале больно, потом приятно… наутро стыдно…»[24] – пропел он с легкой издевкой и опустил голову.
Майя ощутила, как загорелись щеки. Ей вдруг стало до того неловко, что она не знала, как себя вести, что сказать. А исправить впечатление очень хотелось.
– Прости! – после паузы сказала она. – Я не хотела тебя обидеть!
– Знаешь, мне пора! – ответил он и встал.
– Но подожди!
Майя пыталась остановить его, но Каору быстро вышел в коридор. Он мгновенно обулся, накинул куртку и покинул квартиру. Она осталась стоять возле двери совершенно опустошенная. Майя не чувствовала себя виноватой, ей даже льстило, что ее избранник оказался в вопросах любви настолько неординарным по сравнению с ее прежними парнями, но и то, что он так внезапно оставил ее, угнетало. Она боялась, что он больше не вернется. И опять-таки, Каору уверял, что тоже полюбил ее, а значит, не мог вот так просто уйти из ее жизни. И Майя решила ждать, когда он вернется.
Глава 5
Лепесток бледно-фиолетовый
с иероглифом «Тикара»[25]
Цветами сакуры на голых ветвях
Любуются люди.
Цветы, скрытые от взгляда, опадают всуе…
Император Мэйдзи
От Каору не было никаких вестей, и сам он не возвращался. Около восьми позвонил отец, Майя постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно. Они поговорили о пустяках. Но в конце он все-таки спросил, не появлялся ли ее странный друг. Майя ответила отрицательно, и отец окончательно успокоился.
– А то Ариса не дает мне покоя, – добавил он. – Очень ей не нравится этот самый Каору, она видит какие-то опасности для тебя в этом знакомстве, но ничего определенного не сообщает. Думаю, все это ваши женские нервы!
– Конечно, папочка! – ответила она. – Ну какая может быть опасность в обычном парне? Что, мне теперь и знакомиться ни с кем нельзя?
– Да-да, – согласился он.
Затем посоветовал позвонить матери и пожелал спокойной ночи. Она пообещала, что свяжется с мамой. По правде говоря, общались они сейчас редко, Майя сама не хотела говорить с ней, потому что это словно разрушало ту сказочную атмосферу, в которую она попала с приездом в Японию. Она слушала по телефону рассуждения матери о том, как она себя должна вести, новости о ребятах из их двора, кто что ей передавал, и окуналась в старую жизнь. А этого ей сейчас совсем не хотелось. Майя, естественно, понимала, что вечно она здесь жить не будет, что придется вернуться в родной город, но старалась не думать об этом и наслаждаться сегодняшним днем.
Когда она закончила разговор с отцом, то вышла на балкон и внимательно оглядела окрестности. Но Каору видно не было. Она вздохнула и вернулась в комнату. Немного посмотрела телевизор, затем попыталась заучить еще с десяток японских слов, но настроение оставляло желать лучшего.
– Иттэ кимас[26], – повторяла она. – Иттэ ирасяй… Иттэ ирасяй…[27]
Но настроение окончательно испортилось, к тому же Майя прислушивалась к каждому шороху на улице. Тогда она включила плеер, улеглась на диван и погрузилась в мечты.
Я хочу за юбку зацепиться
Для того, чтобы тебе присниться,
Нам сегодня будет очень-очень.
Эту ночь мы не забудем точно…
Сначала больно, потом приятно…[28] —
пел ей Гриша, и она повторяла вслед за ним, закрыв глаза…
…Майя очнулась на улице. Она ничего не могла понять. Было темно, стояла явно глубокая ночь. Ломтик желтой луны висел прямо над ней и отражался в воде. Майя находилась на берегу реки возле старой наклонившейся вишни, которую они видели с Каору. Про себя она прозвала ее «заколдованной», ведь, по словам Каору, вишня не менялась вот уже много лет, будто застыла во времени. Ее изогнутый силуэт она сразу узнала. Но как она здесь очутилась? Майя испугалась настолько, что начала кричать. Но она была совершенно одна. Она осмотрела себя, на ней были надеты джинсы, футболка и куртка, но ведь Майя точно помнила, что легла спать.
