Вот только это был не магический клинок, а обычная сталь, на которую никак не влияло волшебство. Аларик осознал это, когда оружие вонзилось ему в бок. По рёбрам потекла горячая кровь, рану обожгло болью.
— Ты не так уж хорош, как думаешь, – презрительно пробурчал Птолемей. – Ты не заслуживаешь Квинн, и я стану напоминать ей об этом каждый день, когда ты умрёшь, а она будет носить моего наследника.
В Аларике будто сломалось то, что не давало ему принять в себя все новые способности. Он взлетел, испуская огонь, а потом бросился на Птолемея со всей силой и скоростью хищника, увидевшего добычу.
У демона не было шанса.
Магические щиты Птолемея и оружие разлетелись, как клочки бумаги в дикой буре. Жрец отбросил демона подальше от Квинн и укладывал на крышу всякий раз, как Птолемей пытался встать.
Первобытная ярость снова накатила на Аларика с силой урагана.
— Никто не тронет мою женщину, понял?
Но Птолемею было уже не до слов. Демон вопил что-то от ненависти и раздражения и собрал всю силу для последнего нападения на Аларика, который только этого и ждал. Когда Птолемей приблизился, протягивая руки к горлу жреца, тот открыл все свои щиты и призвал энергию.
Все свои силы.
Бесконечные океаны вливались в него и наполняли, желая вырваться на свободу. Аларик триумфально закричал, радуясь, что может управлять своими способностями. Они подчинились его мысленному приказу и сформировали молнию из чистой энергии, которая сияла так же, как её повелитель.
— Сейчас ты умрёшь, – констатировал Аларик, пронзая голову Птолемея молнией. Магия вонзилась в кость как в масло, и демон взвыл от жуткой боли. Затем его тело раскололось, и две половины упали на землю, уже разлагаясь.
Аларик, задыхаясь, смотрел, как демон тает.
Создания, который пытались напасть на него со спины, с воплями пустились наутёк, но опоздали. Аларик бросил огненные сферы и испепелил всех.
Те, кто пытались причинить вред его женщине, умрут. Всё просто.
Он посмотрел на Квинн, которая стояла с пушками в руках перед Норико, Райли и малышом, и рассмеялся.
«Вижу, ты опять спаслась сама».
Она улыбнулась ему поверх тел врагов.
«Ты и сам неплохо справился».
***
Квинн безумно радовалась смерти Птолемея.
— Что случилось с Алариком? Он прямо как Джонни, человек-факел! – закричал Вэн, но Квинн покачала головой. Сейчас не время.
Она вытащила «узи» и очистила крышу от оставшихся родственников Птолемея, крича от счастья до хрипоты.
Хотели поиметь её, монстрятины? Теперь они уже не с кем не смогут спариваться.
«Квинн, любовь моя, не убивай всех, оставь мне немного».
Она махнула рукой Аларику и послала воздушный поцелуй.
«Как по мне, ты их достаточно прикончил».
Лёгкая боль напомнила ей о ране Аларика. Он всё ещё сиял, но не так, как прежде.
«Эй, ты ранен. Тебе надо исцелиться».
«Ничего страшного», – ответил он.
Квинн подошла к нему.
— Ещё раз скажешь так, и я сама тебя пристрелю. Дай посмотреть.
Она приподняла его рубашку, и сердце подскочило к горлу при виде раны.
— Ничего себе. Сейчас же исцели.
Аларик притянул любимую в объятия и поцеловал так страстно, что у неё колени подогнулись. Его магия вливалась в Квинн как высоковольтный поток, и на минутку она испугалась, что получит оргазм прямо на крыше в окружении королевской семьи Атлантиды и множества дохлых демонов.
— Теперь исцелю, – сказал Аларик, наконец отпустив её.
Квинн заморгала, словно в тумане, и жрец улыбнулся мужской, самодовольной улыбкой, из-за которой мятежнице захотелось его стукнуть.
Или снова поцеловать.
Она не сделала ни того, ни другого.
— Ради меня ты убил демона из другого измерения, так что на сей раз прощаю.
Он посерьезнел.
— Но Атлантида пока ещё в опасности. Где Анубиза?
Как раз в этот момент земля зашаталась, будто от землетрясения. Квинн упала на каменный пьедестал и ударилась о мраморную статуэтку дельфина.
— Ай, ну почему всегда страдает моя голова?
— Это самая твёрдая часть твоего тела, – предположил Вэн, и мятежница застонала.
— Анубиза, – сказал Аларик, глядя вдаль на то, что только он видел. – Клянусь всеми богами, она собирается забрать трезубец.
Конлан, успокаивающий Райли и Эйдана, застыл.
— Аларик…
— Знаю, – мрачно пробурчал тот и побежал к лестнице. – Если она наложит на него лапы, Атлантида обречена.
Джек рыкнул, и Квинн захотелось сделать то же самое.
Вэн застонал.
— Почему нам не дают передышки?
Он бросился за Квинн и Алариком, а Джастис с Джеком последовали за ним по пятам, молчаливые и готовые убивать.
— Надо покончить с этим раз и навсегда, – проворчал Конлан, нагнав Аларика.
Сияющий жрец, от которого при движении летели искорки, кивнул.
— Поддерживаю. Сегодня мы выясним, как убить богиню.
Аларик взбежал по лестнице и промчался по дворцу, подобно стреле из лука Артемиды, раздумывая, хватит ли его вновь усилившейся мощи, чтобы победить богиню вампиров.
При мысли, что он может потерять Квинн, лишившись шанса прожить с ней жизнь, его сердце заболело, но ничто не могло быть важнее поражения Анубизы. Если ей удастся убить Аларика – а все шансы против него – она использует трезубец, чтобы уничтожить Атлантиду и всех, кто здесь находится.
Квинн не может умереть. Она не умрёт. Если надо отдать жизнь, чтобы спасти её, он с радостью пойдёт на такую жертву. Но это не лучший выбор.
Смерть, как сказал бы Вэн, это план Б.
Жрец остановился в двадцати шагах от комнаты, где находился трезубец, схватил Квинн за руку и, воспользовавшись её инерцией, запихнул в пустое помещение.
— Ты останешься здесь.
И прежде, чем Квинн принялась спорить, взял в ладони её лицо и поцеловал со всей силой своей любви и желания. Тело Аларика содрогнулось от страсти, и он почувствовал, как дрожит рядом его любимая.
— Если ты будешь в безопасности, думаю, я смогу с этим справиться, ми амара. Пожалуйста, хотя бы на этот раз, останься в стороне.
Глаза Квинн вспыхнули, и на её весьма выразительном лице отразилась внутренняя борьба.
— Прекрасно, – подняла подбородок мятежница. – Прекрасно. Иди на свою магическую битву, но тебе лучше запомнить, что стоит только позвать, и я окажусь рядом, прикрывая твою спину.
— Я никогда не буду достоин тебя, – хрипло ответил Аларик, и его мышцы напряглись при мысли, что, возможно, он не доживёт до новой встречи с любимой.
Та улыбнулась, ослепительно и неотразимо.
— Убив Анубизу, ты сделаешь первый шаг в этом направлении.
