— Ты тот, — произнес он. — Тот, кто убил Нив.
— Я вырвал ей глотку, — признался Билл, его голос казался таким же сильным, как и всегда. Но он стоял покачиваясь.
— Вижу, что и она тебя убила, — сказал Брендан и улыбнулся, его телохранительница слегка расслабилась. — Я просто стану тем, кто заставит тебя это осознать.
Позади него, всеми забытый на своей кровати в углу, Трей Доусон сделал сверхъестественное усилие и схватил фэйри за рубашку. Небрежным жестом Брендан немного развернулся и опустил блестящий меч на беззащитного оборотня, и когда он потянул меч назад, тот был заново покрыт красным. Но в это мгновение, потребовавшееся Брендану для удара, Билл воткнул мой совок под занесенную вверх руку Брендана. Фэйри повернулся с удивлением на лице. Он посмотрел на рукоятку совка, словно никак не мог себе представить, как так получилось, что она торчит из его бока, а потом кровь потекла из уголка его рта.
Билл начал падать.
На мгновение все замерло, но только в моем сознании. Пространство передо мной было свободным, а женщина оставила свою схватку с Эриком и одним прыжком оказалась возле головы своего принца. Она закричала, громко и долго, и так как Билл падал, она направила удар своего меча на меня.
Я брызнула в нее лимонным соком из своего водяного пистолета.
Она снова закричала, но на этот раз от боли. Сок попал на нее струей, пересекая грудь и плечи, и там где лимон попал на нее, от ее кожи поднимался дым. Одна капля упала ей на веко, поняла я, потому что она терла своей свободной рукой обожженный глаз. И пока она этим занималась, Эрик замахнулся своим длинным ножом и отрубил ей руку, а затем заколол ее.
Потом в дверном проеме появился Найл, и моим глазам было больно на него смотреть. На нем был не черный костюм, который он носил, когда встречал меня в человеческом мире, а что-то вроде длинной туники и свободных штанов, заправленных в ботинки. Все на нем было белого цвета, и он светился… кроме мест, забрызганных кровью. Затем последовало долгое молчанье. Больше убивать было некого.
Я сползла на пол, ноги мои были слабыми как желе (Прим. в оригинале "Джелло" Товарный знак полуфабрикатов желе и муссов, выпускаемых в порошке, а также готовых желе. Принадлежит компании "Крафт фудс"). Я поняла, что приземлилась у стены прямо возле Билла. Я не могла сказать, жив он или нет. Я была слишком шокирована, чтобы плакать, и слишком напугана, чтобы кричать. Несколько моих порезов снова открылись, и запах крови и аромат фэйри привлекли Эрика, доверху накачанного возбуждением битвы. Не успел Найл подойти ко мне, как Эрик уже стоял возле меня на коленях, слизывая кровь из пореза на моем лице. Я не возражала, он же дал мне свою. Он завершал цикл.
— Оставь ее, вампир, — произнес мой прадед очень мягким голосом.
Эрик поднял голову, его глаза были закрыты от удовольствия, и он вздрогнул всем телом. Но потом он осел рядом со мной. Он уставился на тело Кленси. Все ликование исчезло с его лица, и красная слеза проложила дорожку вниз по его щеке.
— Билл жив? — спросила я.
— Я не знаю, — ответил он. Он посмотрел на свою руку. Он тоже был ранен: на его предплечье был глубокий порез. Я даже не видела, как это случилось. Через разорванный рукав я видела, как рана начинает затягиваться.
Мой прадед присел передо мной на корточки.
— Найл, — произнесла я, с трудом заставляя свои губы и рот работать. — Найл, я не думала, что ты успеешь вовремя.
Честно говоря, я была так потрясена, что едва соображала, что говорю и на какие затруднения сетовала. Впервые продолжать жить было так трудно, что я не была уверена, стоит ли овчинка выделки.
Мой прадед взял меня на руки.
— Ты теперь в безопасности, — сказал он. — Я единственный оставшийся в живых принц. Никто у меня этого не отнимет. Почти все мои враги мертвы.
— Посмотри вокруг, — сказала я, положив голову ему на плечо. — Найл, посмотри на все, что было потеряно. — Кровь Трея Доусона медленно стекала по промокшей простыне на пол. Справа от моего бедра комком лежал Билл. Пока прадед крепко прижимал меня к себе и гладил по волосам, я смотрела на Билла поверх его руки. Он прожил так много лет, выживая всеми правдами и неправдами. Он был готов умереть за меня. Нет ни одной женщины — человека, фэйри, вампира, оборотня — которую бы не взволновало это. Я подумала о ночах, проведенных вместе, когда мы лежали вдвоем в постели и разговаривали, и заплакала, несмотря на то, что чувствовала себя почти чересчур усталой, чтобы вырабатывать слезы.
Мой прадедушка снова присел на пятки и взглянул на меня.
— Тебе нужно домой, — сказал он.
— Клодин?
— Она в Стране Вечного Лета.
Я больше не вынесу ни одну плохую новость.
— Фэйри, предоставляю тебе зачистку этого места, — произнес Эрик. — Твоя праправнучка — моя женщина, моя и только моя. Я отвезу ее к ней домой.
Найл недовольно посмотрел на Эрика.
— Не все тела принадлежат фэйри, — возразил Найл, указывая взглядом на Кленси. — И что нам делать с этим? — Он кивнул головой в сторону Трея.
— Этого нужно отправить назад к нему домой, — сказала я. — Ему должны устроить достойные похороны. Он не может просто исчезнуть. — Я не знала, чего бы хотел Трей, но и позволить фэйри закопать его тело в какой-нибудь яме тоже не могла. Он заслуживал намного больше этого. А еще надо было рассказать Амелии. Ох, Господи. Я попыталась вытянуть ноги, готовясь встать, но мои швы порвались, и боль прострелила тело.
— А-а-а, — простонала я и стиснула зубы.
Я уставилась в пол, восстанавливая дыхание. И пока я смотрела, один из пальцев Билла дернулся.
— Он жив, Эрик, — сказала я, и хотя было чертовски больно, я смогла улыбнуться этому. — Билл жив.
— Это хорошо, — отреагировал Эрик, хотя его голос звучал слишком невозмутимо. Он щелчком открыл свой сотовый и вызвал кого-то по быстрому набору. — Пэм, — произнес он. — Пэм, Сьюки жива. Да, и Билл тоже. Кленси нет. Подгони фургон.
Хотя я и потеряла немного времени где-то там, в конце концов, прибыла Пэм с огромным фургоном. В кузове у него обнаружился матрас. Нас с Билом туда загрузили Пэм и Максвелл Ли, чернокожий бизнесмен, которому случилось быть еще и вампиром. По крайней мере, он всегда производил такое впечатление. Даже в эту ночь войны и насилия Максвелл выглядел аккуратным и невозмутимым. Несмотря на то, что он был выше Пэм, они занесли нас в кузов с мягкостью и плавностью, и за это я была им очень благодарна. Пэм даже воздержалась от шуточек, и эта перемена только приветствовалась.
Пока мы ехали в Бон Темпс, я могла слышать, как вампиры тихо обсуждали окончание войны фэйри.
