Либо она простит его полностью, и останется с ним, или останется одна со своей болью и горечью.
Она не могла иметь то и другое. Она не будет доверять ему, если не сможет простить, но останется с ним, то будет продолжать набрасываться на него, и она очень хорошо знала, что такое жестокое обращение может сделать с человеком.
— Кейн, — позвала она.
Он смотрел мимо нее.
— Да, Динь.
Кейн решил, что она отказывает ему, и девушка это поняла.
— Проецируйся ко мне.
Воин знал, что она имела в виду, и секундой позже уже стоял возле Жозефины, вглядываясь в нее с надеждой.
Грудь Динь сжалась, когда она обвила руками его шею и крепко обняла.
— Я очень рада, что ты позвал меня.
Кейн прижался лицом в изгибе ее шеи.
— В самом деле?
— Да. — Вернулись слезы, но в этот раз, их причиной стала радость. — Могу я попросить тебя кое о чём?
— Все что угодно. В любое время. Всегда.
Кейн выпрямился и пальцами вытер уголки её глаз от слез.
Жозефина судорожно сглотнула, почти не в силах вынести его нежность. — Ты бы выбрал меня среди множества женщин? В смысле, если бы тебя не заставили женится на мне?
— Конечно. Да. И меня никогда не заставляли, Динь-Динь. Я хотел тебя, и нашел бы способ заполучить тебя. Твой отец просто упростил мне задачу.
Её губы невольно изогнулись в улыбке.
— Значит… думаешь я особенная.
— Самая особенная.
Девушка засмеялась.
— Знаю, это не совсем вовремя, но я бы выбрала тебя среди всех мужчин.
— Даже Торина и Париса?
— Особенно Торина и Париса. Ты, безо всяких сомнений, самый сексуальный мужчина из всех, когда-либо созданных. Просто, я не хочу, чтобы ты сожалел о том, что мы сделали.
— Я никогда не сожалел о времени, проведенном с тобой. — Кейн поцеловал ее, сладкая встреча их губ была больше утешающей, чем страстной. Но, о-о, страсть тоже присутствовала. Она всегда присутствовала.
— Спасибо, Динь… за твои слова. Я всегда был воином, которого оставляют позади. Мои друзья не хотели рисковать из-за проблем, которые мог вызвать Бедствие, и я не мог их винить. Приятно быть востребованным.
Он понимал ее боль, осознала Жозефина. Возможно, их обстоятельства и были разные, но результат оказался тем же — глубокое чувство отверженности.
Он, наверное, желал признания всю свою жизнь. тВозможно, он надеялся и мечтал о том, как помогает своим друзьям, только для того, чтобы снова и снова подавленным, когда они забывали о его удивительных боевых навыках.
— Я бы никого другого не выбрала сражаться за меня, — созналась девушка.
Кейн поблагодарил ее еще одним поцелуем.
— Ты сокровище. Надеюсь, ты знаешь об этом.
Жозефина засияла. Комплимент, который она не осмеливалась подарить себе. Существовало ли что-то более милое?
— Где ты был, когда мы убегали от Братства Хранителей?
— Меня призывали Мойры.
— О-о. — О-о, нет. — Что случилось?
— Я сделал то, что было необходимо, а ведьмам может понадобится на восстановление несколько лет, — категорически отрезал Кейн. — Где сейчас Братство Хранителей… это так они себя теперь называют? Где они держат тебя?
— Я не знаю, — ответила девушка.
— Что ты видела?
— Ну, я помню, что была на улице, затем явились парни, потом… ничего, пока я не проснулась внутри палатки. Не знаю, что там снаружи… я бы огляделась, но меня привязали к столбу.
Кейн выгнул бровь.
— Думаешь, они привязали тебя к столбу, чтобы лучше ухаживать за тобой?
— Они связывали меня только после того, как я бросила специально приготовленную еду Зеленого ему в лицо — в четвертый раз. В любом случае. Воздух горячий и пахнет пачули. Есть четыре кровати из шкур на земле, и думаю, я слышу крики на заднем плане.
Лицо Кейна омрачилось.
— Я знаю, где ты. Буду там к восходу солнца.
* * *
Ему предстоит вернуться в ад.
В момент, когда туман рассеялся, забирая Динь с собой, Кейн перестал проецировать свой образ и поднялся с кровати. Его ноги дрожали. Желудок скрутило.
Рука здесь… рот там… так беспомощен…
Кнут вокруг его ног. Кинжал вдоль ребер.
Горячее дыхание на израненной коже… поцелуи…
Паника угрожающе на него навалилась. Он не допустит этого. Независимо от реакции его тела, он должен спуститься в ад. Он не мог оставить Динь в аду. Не мог бросить ее.
Он знал о вещах, что здесь происходили. О, да, он знал, и сразу же направился в ванную, чтобы освободить содержимое своего желудка.
Кейн прополоскал рот и уставился на загнанное выражение своего лица. Миньоны могли украсть Динь у Радужных Придурков и подвергнуть пыткам.
Если это случиться, она перестанет радоваться жизни и снова захочет умереть. Она никогда больше не улыбнется и не засмеется.
Кейн не мог представить жизнь без её улыбки. Жозефина нуждается в нем, и он поклялся защищать ее, не важно как, даже если ему придется встретится со своими худшими ночными кошмарами лицом к лицу, чтобы это сделать.
Кейн заставил себя подойти к кровати Люциена, и дрожащей рукой, разбудил воина.
— Мне нужно, чтобы ты перенес меня в… ад. — Он описал лагерь, который должен был найти Люциен, делая все возможное, чтобы его не вырвало. Это должно быть сделано.
Парочка не задавала вопросов. Они поднялись. Люциен прижал Анью к правому боку, а левую руку обвил вокруг плеч Кейна.
Раньше, он мог переносить только одного человека, но его сила возросла.
Кейн поборол желание отскочить. Проигнорировал мысль о том, что он скорее умрет, чем вернется. Ради Динь, он вынесет все что угодно.
Люциен переместился к скалистому входу. Затем глубже внутрь. Крики агонии наполнили горячий, пахнущий серой воздух.
Бедствие одобрительно заурчал, ему нравилось, что они находились так близко к его миньонам.
Кейн почти вырвался их хватки своего друга. Худшие из воспоминаний проигрывались в его разуме, картинка, вспышка, потом еще одна, изображения боли и страданий, каким-то образом стали еще хуже, потому что теперь он видел их в черно-белых тонах… за исключением крови.
Ужас сочился из его многочисленных ран.
Дальше вглубь пещеры. Еще глубже…
В следующий раз, когда Люциен остановился, Кейн сгорбился в попытке вырвать. Воин не отпустил его… возможно он знал, что Кейн убежал бы. Закончив, он выпрямился и вытер влажный рот тыльной стороной ладони.
— Думаю, еще немного дальше, — произнес Люциен и снова перенесся.
— Я могу это сделать. — Наверное.
Наконец, воин остановился на вершине дымного утеса.
— Здесь, — прохрипел Кейн.
Запах пачули наполнил воздух, аромат который он знал слишком хорошо.
Все еще сражаясь с желанием убежать, Кейн присел и взглянул вниз с обрыва, где всё было усыпано зазубренными камнями и черной грязью.
Там были изогнутые безжизненные деревья. Посередине стояла палатка, которую упоминала Динь, большая и телесного цвета… Кейн знал, что Цветные Отбросы освежевали несколько человек, чтобы ее сделать.
Динь была внутри. Привязана к столбу. Беспомощна.
Ярость затмила его отвращение. Мужчины расселись вокруг ямы с огнем и абсолютно непринужденно поджаривали зефир. И возможно разрабатывали стратегию как лучше "поухаживать" за Динь.
Моя Динь. Никто, кроме меня, не будет за ней ухаживать.
— Что вы тут делаете, парни? — потребовал позади них знакомый голос.
Схватив кинжал, Кейн повернулся. И столкнулся лицом к лицу с Уильямом.
— Уилли, Уилли Медвежонок Бу! — засмеялась Анья. Ее красивое лицо вспыхнуло восхищением. — Я скучала по тебе словно сумасшедшая.
— Ну, а я не скучал по тебе, сорванец.
— Скучал.
— Нет не скучал.
Вспыхнула драка.
Обычно Кейна бы это позабавило. Сейчас же? Его нервы были слишком истрёпаны.
— Хватит, — Сказал Люциен и нелепая драка в стиле она-кошка прекратилась.
— Я собираюсь поубивать твоих парней, — встрял Кейн. И быстро. Он хотел выбраться из этого места.
