же дракон прямо в уши рычит.
— Горыныч, ты хочешь отвезти Соню? — осторожно спрашивает Эрвин.
— Р-р-р-да, — рык Горыныча.
— Нельзя! Это убьет её, — мужской знакомо- незнакомый голос опять вторгается в моё полудремотное состояние.
Они опять спорят. Их голоса пробиваются в сознание урывками, как в телефоне, когда плохая связь. Мне безразлично, я не вслушиваюсь, в какой-то момент осознаю, что появился Добромир. Единственный, кто творит безобразие и вклинивается в спор мужчин, мой серебристый рякающий дракон.
— Тихо! — кричит Эрвин Горынычу, и я выныриваю на поверхность, в наступившей тишине, я слышу прерывистое дыхание дракона, он стоит совсем близко, — Горыныч, Соня не сможет сейчас лететь с тобой. Она ранена.
Горыныч утробно рокочет, меня это смешит. Его горловое пение затягивается, похоже, дракон не может сказать. И тут я ощущаю шершавый язык на своей щеке.
— Сможет? — одновременно кричат Эрвин и Добромир.
— Р-р-р-да! — выдает Горыныч, я выпутываю пальцы из куртки, и дракон горячим носом утыкается в них.
Какое блаженство.
Глава 25. Уникальные и сверходарённые
Соня
— Спасибо, Селина, я не устала, — ласковый голос Авивии вторгается в моё сознание.
Мне нравится мама Эрвина, у неё мягкие руки, ласковый голос, красивые волосы, утонченный черты лица и брови в разлёт. Она настоящая красавица, приятно, что она рядом. Надо попросить у неё куклу. Они получаются у Авивии, как живые.
— Мне кажется, она проснулась.
С трудом приоткрываю глаза. Вчера после сногсшибательного полета на Горыныче в сопровождении конвоя из трёх драконов я прибыла в Овечечку. Меня аккуратно сгрузили, и Асанна поместила меня в корыто с каким-то желе. Полупрозрачный гель облепил моё тело со всех сторон так, что я лежала в нём, как заливная рыба. Средство Асанны остановило кровь и сняло болевые ощущения. В тёплой комнате в корыте с киселем я впала в колдовской сон, и время для меня остановилось.
Как в тумане меня куда-то несли, грузили, везли, перекладывали, а потом водрузили на мягкое ложе. На просторной высокой кровати удобно. Симпатичная незнакомая женщина поправляет моё прохладное одеяло. Сиделка? Нет. Сиделка вряд ли имеет такую аристократическую внешность и по-хозяйски уверенный голос.
Через минуту леди отходит, открывая передо мной полный обзор, большую просторную комнату, с огромными панорамными окнами в пол с целым садом экзотических растений перед ними. Зелени так много, что я невольно прислушиваюсь. Где птички, почему не слышно чириканья в глубине растений?
— Соня, — знакомый голос зовет меня. Странно, что Авивия здесь, в чужом доме. А где Эрвин? Мне хочется спросить о многом, но я не могу. Голос не слушается. Правда, Авивия понимает без слов.
— Мы в гостях у Селины и Бажена Светозаровых, родителей Добромира. Они приютили меня, когда я приехала сюда. А два дня назад тебя привезли сюда.
Так это не вчера мы отбыли из Овечечки?
— Где он? — шепчу я.
— Что, — она наклоняется ко мне.
Я черчу рукой на одеяле букву э. Еще раз и ещё.
— Эрвин скоро придёт, — почему-то голос Авивии звучит удрученно. Мне не нравится, что она отводит глаза.
— Иолана погибла, — говорит Авивия, Эрвина обвиняют в её смерти. Двух верхотуров из Светозара тоже нет в живых. Ильза Раструб в больнице.
Новости меня не впечатляют, я хочу видеть Эрвина.
— Ищут алую драконицу, которая убила верхотуров. Никто не знает, откуда она взялась и куда делась. Это, наверное, подружка Горыныча, — продолжает говорить Авивия, не замечая слабой улыбки на моём лице.
— Скоро суд над Эрвином, — что она говорит? — мы надеемся, что его оправдают. Старейшины Верховии приедут сюда, будет открытое заседание. Вас всех ждут, особенно… тебя.
В комнату входит мужчина, и Авивия замолкает.
— Познакомься, Соня, — после минутной паузы произносит моя сиделка, когда мужчина приближается к кровати, — это Мечислав Княжич, мой… давний друг.
— Рад познакомиться с такой необыкновенной девушкой, — мужчина осторожно жмёт мою ладошку, — хотел выразить свое восхищение. Мне сказали, что ты проснулась, и я всех опередил.
— Соня не может пока говорить, — вклинивается Авивия.
— Я ухожу, надеюсь, у нас будет время пообщаться, — он улыбается и уходит. Я застываю, глядя ему вслед. Какой симпатичный у Авивии друг: высокий, широкоплечий, с пронзительным взглядом серых глаз. Наверное, был влюблен в Авивию в молодости. Я же видела, как он на неё посмотрел.
Но как все здесь оказались? Что произошло? Я перевожу вопросительный взгляд на Авивию, желая услышать подробности, она подбивает подушки, помогая немного приподняться.
— Мечислав бывший гонщик, чемпион Верховии, — говорит Авивия, глядя в сторону, — так получилось, … провидение привело его ко мне, он случайно зашёл в лавку. Я рассказала ему о вас, и он предложил помощь. Полетел в Светозар, встретился с Селиной, а потом помчался в Овечечку. Появление Ильзы Раструб испугало Селину, и Мечислав ринулся в Овечечку, чтобы предупредить об Ильзе. Он вовремя появился. Парни вместе с Мечиславом рванули к тебе, ведь ты осталась одна на берегу Ледяного озера. Остальное ты знаешь, — Авивия вздыхает.
— Хорошо, что они успели. Ты видела, что произошло над озером?
Пожимаю плечами и дико радуюсь, что не могу говорить. Мой рассказ в лучшем случае Авивия посчитает посттравматическим бредом, в худшем — галлюцинацией, вызванной умственным расстройством с раздвоением личности. Кстати, надо подумать, что я буду сочинять, когда смогу выдать членораздельные звуки.
Целый день вокруг меня хоровод знакомых лиц: Асанна, Ларри, Добромир, Авивия, Селина и Бажен — муж Селины. Все они как будто поставили цель не оставлять меня одну, при этом ловко уходя от вопроса, где Эрвин. Обещали, что он скоро появится, и советовали не волноваться. Чем больше советовали, тем больше я злилась. Их успокаивающие улыбки и умиротворенные разговоры будили во мне ураган.
Совсем отчаявшись услышать правду, я спирепо взглянула на очередного посетителя — Мечислава Княжича. Он хоть и понравился мне вначале, но к вечеру я была в таком состоянии, что впору было надевать на меня смирительную рубашку, чтобы я не покусала гостя.
— Эрвин в тюрьме, я только что оттуда, — сказал без предисловий Мечислав, и я почувствовала, как кровать закачалась подо мной, — Эрвина обвиняют в смерти Иоланы, а Добромира, он сейчас здесь под домашним арестом, что не помог спасти девушку. Ты могла бы свидетельствовать в защиту Эрвина, но
