особая сила. Они шерсть волков на себя накидывают, чтобы стать зверем. И заклинания особые читают.
Я моргнула, все еще не понимаю, в чем собственно разница. Перевертышам не надо читать заклинания? Думаю, да, раз мама написала, что надо просто ждать, когда дар сам проснется. Когда я буду готова.
И все равно мне совсем не верилось в то, что я какой-то там перевертыш. Поэтому я встряхнула головой и посмотрела на домового. Сейчас стоило подумать о способах побега.
— Скажи, пожалуйста, Алексею вот что: для начала нужно понять, как оседлать трех лошадей и выбраться незамеченными. По двору ходят много стражников, и они нас обязательно поймают.
— Запомнил, — домовой встал на ноги, а затем серьезно посмотрел на меня. — Но опасаться вам надо не простых стражников. Предыдущая Надежда сбежала с помощью своего дара и только это ей помогло. Ты так не сможешь.
И с этими словами домовой исчез. Я нахмурилась. Получается, Надя все же смогла овладеть своим даром? Но если она смогла сбежать незамеченной, кто ее убил? Разбойники? Или она не смогла скрыться полностью?
Как бы мне хотелось поговорить с Надей! Спросить у нее, почему она сбежала и почему украла печать. Расспросить подробнее, как она сбежала, и кто ее убил. Спросить, как она жила в этом месте и обнять, сказать, что все будет хорошо и что она больше не должна страдать. Пусть на теле больше не было тех ужасных ран, что были на ней, когда она жила с мачехой, душевные раны всегда оставались с ней.
Я легла на кровать и подумала о том, как было бы хорошо, если бы все, кто причинил Наде вред, испытали бы все то же самое.
« - Шевелись!
Кто-то больно толкнул меня в спину. Я упала на мелкий гравий, сдирая ладошки в кровь. Почему у меня такие крохотные руки? И где это я?
— Госпожа! Как вы?
Я подняла взгляд и увидела служанку с двумя косами и красной косынке. А, точно. Вспомнила. Я Надя, вчера мне исполнилось целых пять лет! А сегодня мачеха отправила меня на речку, стирать белье вместе с прислугой.
— Да все с ней нормально, Тамара! Идем быстрее, — громко крикнула одна из ушедших вперед служанок, бросив на меня пренебрежительный взгляд.
Такое поведение прислуги меня давно не удивляло. Мама умерла полгода назад, а папа, даже не выждав сорока дней, привел в дом другую женщину. И женился на ней. И после этого все служанки в доме была сменены. Я знала только Тамару. Ее не прогнали, потому что она вкусно готовила. И вот теперь даже она, бросая на меня виноватый взгляд, убегала вперед.
Я посмотрела на нее со слезами на глазах, но ничего не сказала. Ладошки больно. На улице холодно — уже зима скоро. И тазик слишком большой, я с трудом могу нести его. Но мне нельзя жаловаться. Матушка всегда говорила мне, что я со всем справлюсь. И я справлюсь!
Когда я дошла до места стирки, служанки звонко разговаривали и смеялись. Я видела, как сильно их руки покраснели в ледяной воде, но это их нисколько не волновало. Может быть, вода не такая уж и холодная?
Я присела на берегу, достала свою сорочку из тазика и опустила ее в воду. От холода свело пальцы. Но я только шмыгнула носом, протерла выступившие слезы и продолжила стирать. Я не буду просить помощи. Помощи просят только слабые дети. А я уже почти взрослая. Матушка говорила, что чем больше я вытерплю, тем быстрее стану счастливой. Интересно, почему?
Я взяла уже третью сорочку и опустила ее в воду, когда меня за запястье схватили чьи-то длинные и тонкие пальцы. Я успела подумать лишь о том, что они очень холодные, когда меня резко потянули в воду.
Из-за ледяной воды перехватило дыхание. Мне показалось, что на мгновение даже сердце перестало биться. Голова взорвалась болью, но боль быстро пропала. Я с трудом открыла глаза и увидела прекрасную девушку.
Ее зеленые волосы красивыми волнами плыли по воде, золотые глаза смотрели на меня с любопытством и интересом. Девушка была совсем без одежды, поэтому я успела заметить на ее плечах чешуйки.
Воздуха стало не хватать. Руки и ноги окоченели, и я перестали их чувствовать. Вот так я умру? Но матушка говорила, чтобы я жила. Чтобы я выросла...
— Не переживай, — голос русалки был журчащим и словно бы приглушенным. — Ты не умрешь. Такая славная девочка.
Я начала с трудом двигать рукам и ногами, в панике пытаясь выплыть на поверхность и сделать хотя бы вдох. Но одежда казалась такой тяжелой, а вода все тянула меня вниз...
— От тебя так вкусно пахнет, — руки русалки обвили меня за талию и потянули наверх. — Я просто хотела посмотреть на тебя поближе.
Я обессиленно опустила руки. Страшно мне почему-то не было. Голос русалки был добрым и мягким. Почти, как у мамы.
Когда моя голова оказалась на поверхности, я сделала глубокий и судорожный вдох. Легкие обожгло ледяным воздухом, и я громко закашлялась. Все это время русалка держала меня над водой. Мой затуманенный взгляд метнулся в сторону служанок, я хотела позвать на помощь, но... никого на берегу не оказалось. Их силуэты удалялись по дороге, в сторону нашего дома.
— Тебя снова бросили?»
Я открыла глаза и увидела светлую ткань балдахина. В дверь постучали. Видимо не первый раз. Я разрешила войти, а сама прижала руки к лицу. Что за паскудный сон? Хотелось вернуться туда, к реке, ударить каждую служанку по щеке и... а что я могла сказать им? Они даже не заметили, что Надя пропала.
— Госпожа? Вы плохо себя чувствуете? — обеспокоенно спросила Ира, подходя к кровати.
— Все хорошо, — глухо произнесла я в ладони.
— Все еще спишь, лентяйка?
Я медленно отняла руки от лица, чтобы увидеть в дверях свекровь. Она бесцеремонно вошла в комнату и оглядела ее с таким презрением, словно зашла, как минимум, в свинарник.
— И вам доброе утро... матушка, — ласково произнесла я, с удовольствием наблюдая, как лицо женщины искривляется в брезгливости.
У меня был большой опыт общения с людьми. И, как правило, людей раздражает, когда на их выпады, никак не реагировать. Поэтому я старательно делала вид, что все в порядке. Сейчас не время терять голову и нападать на пожилую женщину. Не звери же мы.
