class="p1">— Не называй меня так, дочь блудница, — резко сказала Валентина, оглядывая меня с ног до головы. — Почему ты еще в спальне? Почему не помогаешь накрыть на стол. Вчера я тебе это простила, но сегодня...
— А почему вы все еще тут, матушка? — спросила я, вставая с кровати.
— Это мой дом, я хожу, где хочу, — ответила мне свекровь с наглой улыбкой.
— Это я прекрасно понимаю, — я пожала плечами, принимая от Иры стакан воды. — Но почему вы еще не на кухне?
— Что? Почему мне надо...
— Чтобы показать мне пример, — я невинно улыбнулась. — Раз матушка утверждает, что она хозяйка дома, то она должна быть на кухне, чтобы вести хозяйство.
— Все сказала?
— Да. А вы?
Валентина усмехнулась и вышла из комнаты, так больше ничего и не сказав. Я передернула плечами и только после этого смогла сбросить улыбку с лица. Раздражает. Даже с утра не могу побыть одна!
— Госпожа, как вы себя чувствуйте? — тихо спросила Ира, обеспокоенно рассматривая меня.
— Все хорошо, — я кивнула. — Лучше подыщи мне платье. Мое вчерашнее уже следует постирать.
Только сказав последнее слово, я тут же вспомнила свой сон и скривилась. Страшно мне было совсем не из-за русалки, нет. Пусть она чуть и не убила ребенка, но прислуга даже не заметила исчезновения Нади. Или заметили, но решили, что если она умрет, будет лучше? Я даже не знаю, какой из этих вариантов хуже.
Ира подала мне два платья — одно легкое белое, а сверху голубой сарафан. Они были достаточно широкими, поэтому я спокойно их надела. Даже живота не было видно. Идеально. Даже настроение улучшилось. Ненадолго.
Когда я пришла в столовую, то поняла, что стол на меня накрыт не был. Глеб сидел за столом, опустив взгляд и просто ел, никак не реагируя на мое появление. Я нахмурилась, остановилась на пороге и тут же поймала сочувственный и виноватый взгляд Алексея.
— Ох, Божечки, — с улыбкой сказала свекровь, посмотрев в мою сторону. — Ты же сказала, что тебе нехорошо, поэтому я попросила не накрывать тебе на стол.
— Ничего страшного, матушка. Я сама себе приготовлю. Все равно здешние блюда мне не очень нравились.
Я резко развернулась и вышла из столовой, пока эта змея снова не начала открывать рот. Терпение у меня есть, но оно не резиновое. А эта женщина явно пытается спровоцировать меня, чтобы после унизить перед всеми. Я уже представляю эту картину — вот, она напала на пожилую женщину, она блаженная, ее надо в монастырь... Или что-то вроде.
— Ира, где тут кухня?
— Пройдемте за мной, госпожа.
Служанка провела меня по коридору к лестнице на второй этаж, но не пошла наверх, а резко повернула влево. Там был еще один узкий коридор, заканчивающийся огромной кухней. Я даже застыла, увидев такие размеры. И печи тут было две. И посуды много. А ингредиентов! И даже перец имелся! И томаты!
— С этого дня начну готовить себе сама, — пробормотала я, проходя внутрь.
На кухне было не так много людей, но главную повариху я узнала сразу — по выражению лица. У меня на работе была такая же — злая, недовольная и очень уставшая. Зная, сколько они готовят, уверена, что проснулась эта бедная женщина до рассвета.
— А ты кто такая? — рявкнула повариха, заметив меня. — Что тут делаешь?!
— Татьяна Павловна, — тихо пропищала Ира, — это молодая госпожа. Ей велено готовить еду себе самостоятельно.
— А. Понятно, — женщина сразу изменилась в лице и глянула на меня с презрением. — Ты готовить-то умеешь, «госпожа»?
— Умею. Можете не волноваться, — тихо произнесла я, чувствуя, как начина закивать.
Слава двум Богам, что она решила просто меня не трогать и не обращать внимания. А я тем временем взяла небольшой горшочек и задумчиво посмотрела на него. Сделать еду в горшочке? А почему нет? Мясо куриц есть, картофель есть, лук репчатый я тоже вижу. И даже масло есть! Все просто идеально.
Приготовление заняло достаточно времени, но благодаря Ире я справилась куда быстрее, чем думала. Служанка, почуяв запах, посмотрела на меня таким удивленным взглядом, словно я не еду приготовила, а ведьмино зелье. Но она ничего н сказала, вытащила из печи горшочек, с помощью рукавиц поставила его на поднос и понесла в столовую.
К моему удивлению, так еще сидели люди. Видимо, свекровь ждала моего появления, чтобы сказать, какая я никчемная и неумелая. Я видела, что она даже рот уже открыла, когда до нее донесся аппетитный запах.
— Это что такое? — нахмурилась женщина, провожая меня взглядом.
Я села на свое место, дождалась, пока Ира поставит горшочек предо мной и только после этого посмотрела на свекровь и мило улыбнулась.
— Это называется домашнее жаркое из курицы в горшочке, — ответила я, аккуратно поднимаю крышечку с горшка.
Запах заполнил все помещение. Глеб наконец-то поднял на меня взгляд и посмотрел так, словно только заметил мое появление. Не то, чтобы меня волновало его здоровье, но выглядел мужчина как-то болезненно. Я вопросительно посмотрела на Алексея. Тот нахмурился и слегка пожал плечами.
— Выпороть всех, кто приготовил этой негоднице еду! — громко сказала Валентина, привставая со стула. — И позовите Татьяну. Ну, попляшет она меня...
— Но госпожа! — слуги, стоящие у стены, упали на колени. — Никто не помогал младшей госпоже готовить! Она делала все сама!
Я взяла в руки вилку, проткнула ароматный картофель и положила его в рот. Он буквально растаял на языке, отдавая все сочетания вкусом мне. Я улыбнулась и с насаждением продолжила есть. Мне было все равно на разборки слуг со свекровью. Я в любом случае не задержусь в этом месте.
От поглощения еды меня отвлекал пристальный взгляд Глеба. Наконец-то я не выдержала и посмотрела на него. В столовой все еще разносились крики, и стоял неимоверный гвалт. А я смотрела в голубые глаза Глеба и понимала, что он борется чем-то внутри себя. Иногда его брови сводились к переносице, иногда он начинал улыбаться, а иногда его лицо становилось равнодушным. На самом деле меня очень напугала эта смена эмоций. По спине пробежал холодок. И чтобы как-то отвлечься, я подцепила кусочек мяса и сунула его в рот Глеба.
— Вкусно, правда? — нервно улыбнулась я, когда мужчина
