Трудно было жить.
Дикий, жалобный, сорвавшийся с цепи кашель сталь душить горло.
Я выплевывала свою ржавчину из себя, но так и не ставало легче.
— Прости, — и вновь этот невнятный голос. — Прости.
Снова боль.
Я машинально сжала руки.
— Потерпи, скоро будет легче. Легче.
Легче уже никогда не будет.
Я лежала в чьих-то объятиях… и боялась признаться в том, кто это.
Да и зачем.
Покой. Я хочу покой.
— Я хочу умереть.
— Нет, — дрожащим, но уверенным в себе голосом прошептал он.
— Прошу…
— Нет.
— Эмиль…
— Нет. Теперь все будет по-другому.
— Кому тут врача, кому плохо?
— Здесь мы, здесь, — надрывно зарычал мой "враг", заботливо прижимая еще крепче меня к своей груди.
Я лежала на полу в его объятиях, на его коленях, лицом тулясь к груди.
Удивительно, что нужно сотворить, что пройти, что бы потом попасть в рай.
* * *
Следующий месяц я провалялась в больнице.
Сотрясение мозга, перелом трех ребер.
Синяки, отеки органов и прочая хрень.
В общем, как говорят врачи, мне нереально повезло, что я выжила.
Повезло.
Даже не знаю…
Повезло. Может, и повезло, а может, и нет.
Тех парней так и не нашли. Они вроде бы сбежали в тот вечер из Колледжа. В общем, поиски продолжаются.
Жаловаться и наводить стрелки на Матильду я не стала. Это было почему-то важно Эмилю. Неужели она ему так важна?
Ах, Готье, мой Готье.
Все эти дни и ночи я только и думала о нем.
Видимо, в пари играть я слаба.
Эмиль пришел ко мне только раз, еще в самом начале, через день, когда мне снова стало плохо.
А потом, а потом… словно меня и нет, словно его нет. И никогда не было.
Я сходила с ума. И все те полные любви, дружеской заботы слова и действия Мелани и Браяна, моей истерической матери и отца, и на грамм не ставали вровень в моем сердце с… хоть и крохотной, но весточкой о Готье.
Я чувствовала его рядом. Я мечтала о нем.
Сотни раз.
Пара глаз.
Я прокручивала в голове все наши встречи, наши взгляды, наши ссоры… Все те слова, сказанные в тот вечер.
Он меня тогда спас.
Именно он обнаружил меня ночью в туалете, без сознания и с огромной потерей крови. Именно он сообщил всем о случившимся и вызвал скорую.
Именно он был со мной всю ту ночь.
Был и ждал, ждал, что я выживу.
Он хотел, что бы я жила. И вот оно.
Теперь я живу ради тебя, Эмиль.
Но это секрет.
Пока…
И с ним на устах каждый раз я засыпаю и просыпаюсь.
Вот так и живу.
— Габи? Ты чего? — не мог поверить своим глазам Браян.
— Соскучилась, — сказала первое, что пришло на ум, и вошла в кабинет.
— Тебе же только с понедельника на учебу, — не унимался дружок, бежа за мной, да едва не наступая на пятки.
— И что? — издевается? Еще чуть-чуть и выйду из себя. Какая ему хоть разница?
Я ступила еще один шаг и застыла. Застыла в нерешимости.
— Привет.
Удивительно, но я "его" спугнула.
Резко развернулся. Уставился мне в глаза.
Я ждала улыбки, ухмылки, насмешки, но лицо по-прежнему оставалось каменным.
— Здравствуйте, мисс Грейс.
Было сложно верить своим ушам. И глазам.
Равнодушие.
Было сложно дышать.
Апатия.
— Эмиль, — робко позвала я.
— Проходите, присаживайтесь, сейчас будет звонок.
Уж лучше клыки в шею, чем эта холодность. Пуля в лоб. И чтобы не дергалась.
Я все еще смотрела ему в глаза, но ни единая эмоция на его лице не выдала все то, что было между нами. Когда-то было…
Другой человек.
Ноги подкосились, и, если бы не Браян, то я точно бы развалилась на полу.
— Пошли, Габ. Не стоит…
Да откуда тебе знать… что стоит, а что нет?
Я едва сдерживала слезы.
Только бы не разреветься.
Уж лучше бы я сдохла, как собака, в том туалете под батареей, чем вот так.
Все один час и двадцать минут я смотрела на него, в его глаза, и пыталась отыскать среди голубых льдин своего Эмиля. Но там было пусто. Там не было ничего, ничего… моего.
Едва прозвенел звонок, как Готье сгреб свои листочки в кучу и моментально вылетел из кабинета.
Словно я прокаженная, больная.
Я сидела в нерешимости.
Действительно, все оборвалось. Все, о чем я думала, на что рассчитывала — исчезло. Растворилось. Вымерло.
И что теперь? Что дальше?
— Габи, Габи, — шепотом позвал меня Браян.
Я молчала.
— Габи, ты слышишь меня?
— Да.
— Следующая пара у него в 234 центрального корпуса.
Мой взгляд робко скользнул в сторону друга.
Я ждала усмешки, шутки, но в ответ была лишь искренность и забота.
— Спасибо.
* * *
Я опоздала. Пара уже началась.
А может, он сам ее начал раньше, прежде… чем я снова начну его доставать.
Я не знаю, что делать. Я осознанно сдаюсь. Я сдаю карты, поднимаю руки.
Я верю, верю, что после всего того, что было…. он Браяна не тронет. А я…я? Я готова на все. Это мой выбор. Готова, но больше… без него… я не могу. Не могу.
Глубокий вдох. Руки в кулаки.
Заветный стук в дверь.
Буквально секунда.
— Да, кто там?
Открыла дверь. Выдох.
— Мистер Готье, можно вас на минутку? — неужели он думал, что я не посмею?
Раздраженно скривился.
— Ладно, ребята, пока перерисовывайте схему, а я потом вам все объясню.
Эмиль.
Торопливо закрыв за собой дверь, он уставил в меня свои льдинки.
— Нам нужно поговорить.
Снова глубокий вдох. Выдох.
Молчание.
— Прошу… Я больше так не могу. Эмиль.
Тяжело сглотнул.
— Хорошо, жди в кафе. У меня это последняя пара, так что… Жди.
Шаг в сторону. Торопливо заскочил в кабинет и закрылся…, спрятался от меня за дверью.
