Если честно, меня тоже практически ничего не волновало. Я лишь хотел забыться в привычной школьной суматохе и выкинуть из головы странное послание, появившееся в моей папке. Если целое лето напролет вы постоянно находились на волосок от смерти, то первый день покажется вам раем. Я потащился в столовую, где на ланч в честь начала учебного года нам выдавали сэндвичи с говядиной в остром соусе.
Лену и Ридли я увидел сразу. Они устроились за оранжевым столиком, а вокруг них, словно стервятники, кружили парни. Думаю, слухи о Ридли разнеслись по всей школе, и мальчишки хотели ее «заценить».
— А где Линк?
Ридли кивнула в другой конец столовой: мой друг курсировал по проходам словно игрок основного состава, которому вручили кубок чемпионов. Поднос Ридли ломился от яств. Она выбрала себе шоколадный пудинг, ломтики сухого бисквита и вишневое желе «Джелло».
— Проголодалась, Рид?
— Что тебе ответить, Любовничек? Девочки любят сладкое, — отозвалась она, увлеченно ковыряясь в тарелке с пудингом.
— Не дразни ее. У нее сегодня выдался тяжелый день, — предупредила меня Лена.
— Ладно тебе! Какая неожиданность! — пошутил я, беря первый сплющенный сэндвич. — А что случилось?
— Гляди, — ответила за нее Лена и кивнула в сторону Линка.
Ничего себе! Линк водрузил одну ногу на пластиковую скамейку и болтал с группой поддержки. Особенно с их капитаном. Ридли нервно доедала четвертый шоколадный пудинг.
— Ерунда, Рид! Ведь Линк такой, какой есть. Незачем нервничать!
— Стоп! — отрезала она. — Мне без разницы, что он вытворяет! Завтра я все равно сюда не пойду! Школа — это сплошной дебилизм! Бродишь по коридорам, как стадо баранов, птиц или…
— Косяк? — не выдержал я.
— При чем тут косяк?! — раздраженно крикнула Ридли.
Она точно возмутилась из-за моей реплики.
— Я имею в виду косяк рыб. Если бы ты училась в школе, то наверняка знала бы об этом! — объяснил я, едва успев увернуться, чтобы не схлопотать ложкой по лбу.
— Дело совсем в другом, — предостерегающе осадила меня Лена.
— Ясно. Рид — одинокая волчица, — сказал я, пытаясь проявить сочувствие.
Ридли опять принялась за пудинг, причем очень основательно. Я даже зауважал ее. Но глаз с Линка она не спускала.
— Стараться кому-то понравиться — просто унизительно. Жалкое зрелище! Так поступают только…
— Смертные?
— Да! — передернувшись от ужаса, подтвердила Рид и занялась вишневым желе.
* * *
Вскоре Линк смог добраться до нашего столика. Он плюхнулся на скамейку возле Ридли, и конец сиденья, где сидели мы с Леной, подскочил вверх. Раньше я был одним из самых высоких парней в «Джексоне», а сейчас Линку оставалась до меня лишь пара сантиметров, не больше.
— Эй, а нельзя поаккуратней?
Линк немного привстал, и противоположный конец скамейки с глухим стуком стукнулся о линолеум. Все обернулись и уставились на нас.
— Простите, что-то я забываю. Но я нахожусь в стадии трансформации. Мистер Равенвуд говорит, что это похоже на переезд в новый район, когда ты еще ни с кем не знаком.
Лена пнула меня под столом, изо всех сил сдерживая смех. А Ридли особой деликатностью никогда не отличалась:
— По-моему, меня уже тошнит от сладкого. Ой, погодите, вру! От этого идиота! То есть от тебя, — и она выразительно посмотрела на Линка.
Линк довольно ухмыльнулся. Он обожал, когда Ридли была в подобном настроении.
— Твой дядя предупреждал меня.
— Нелегко быть суперменом, — заявил я, недалеко уйдя от истины.
— Я не шучу! Стоит мне присесть за чей-то стол, и все начинают подсовывать мне свои объедки. Наверное, думают, что я стану это есть!
— Вообще-то тебя раньше считали ходячей машиной по переработке отходов.
— Я могу поесть, если захочу, — скривился Линк. — Но еда какая-то безвкусная, как будто жуешь картон. Поэтому я соблюдаю диету Мэкона Равенвуда. Ну, в смысле, то тут сон перехватишь, то там.
— Чей сон? — напрягся я.
Если Линк питается моими сновидениями, то я ему задам! Я и без того кошмарами мучаюсь каждую ночь.
— Спокойно! У тебя в голове чудовищный бардак, и я к тебе ни за что не полезу. А вот насчет Саванны — ты не поверишь! Ей снятся уж точно не выпускные экзамены!
Выслушивать подробности никто из нас не пожелал. Ридли яростно вонзила ложку в вишневое желе, а я решил спасти ситуацию:
— Линк, я переживу без этого визуального ряда, спасибо!
— Ты ни за что не отгадаешь!
Если Линк признается, что видел Саванну в нижнем белье, то он покойник. Лена быстренько вмешалась в разговор:
— Линк, мне кажется, не надо…
— Ей снятся куклы.
— Что?! — изумленно воскликнула Лена.
— Барби, но не такие, как у девчонок в начальной школе. У нее все куклы нарядные: невеста, мисс Америка, Белоснежка. Она их держит в большой стеклянной витрине.
— Не зря я ее Барби обозвала, — хмыкнула Ридли, принимаясь за новую порцию желе.
— Ты на меня еще дуешься? — спросил Линк, обнимая ее.
— Да кто ты такой, чтобы я на тебя обижалась! — произнесла Ридли, глядя на него сквозь дрожащий красный кубик желе. — На кухне, по-моему, эти штуки не готовят…
— Конечно. Ты же держишь в руке настоящий «Джелло-сюрприз», — улыбнулся Линк.
— А почему сюрприз? — нахмурилась Ридли.
— Неизвестно, из чего его делают, — важно сказал Линк, ткнув в желатин пальцем.
— Ну и… — уточнила Ридли, отодвигая блюдечко от него подальше.
— Молотые копыта, шкуры и кости!
Ридли молча пожала плечами и засунула в рот ложку желе. У Линка не было ни единого шанса. По крайней мере, до тех пор, пока он не перестанет ошиваться в спальне Саванны Сноу по ночам, а затем день-деньской кокетничать с ней.
— Покидаем мячик после школы? — обратился он ко мне.
— Нет, — ответил я, засовывая в рот остатки сэндвича.
— Кстати, ты ведь сэндвичи терпеть не можешь!
— Ну да, но сегодня они вполне ничего.
Приехали… Если мне разонравилась стряпня Эммы и я полюбил еду из школьной столовки, то и до конца света недалеко…
«А если хочешь, сыграй с ними в баскетбол».
Лена предлагала мне то же, что и Линк — шанс помириться с моими бывшими приятелями, перестать быть изгоем — насколько это в принципе возможно. Но я опоздал. Друзья — именно те, кто остается с тобой в трудную минуту, и я прекрасно знал, кто есть кто.
«Нет уж».
— Но это же круто! И все давно быльем поросло, — принялся уговаривать меня Линк.
Он был совершенно искренним. Но «историю» сложно забыть, особенно учитывая тот факт, что «друзья» изводили и травили Лену в течение учебного года.
