Эспик задышала тяжело и часто.
— Вот он, твой шанс, Руна. Хватай его, давай же, иначе, клянусь, это сделаю я.
Шейд остановился перед Руной.
— Кофе.
Это слово слетело с его губ так, словно он приглашал ее к оргазму.
— Да, — прошептала она, потому что он мог бы дать ей… ох, ну конечно. Кофе. Она прочистила горло. Дважды. — Обычный, большой или гранд?
— Тот, который самый большой.
— Какой кофе предпочитаете?
— Крепкий и горячий.
— Молоко? Соя? Сливки?
— Ад и все дьяволы. — Он положил ладони на стойку и наклонился вперед. — Просто. Кофе.
Его напряженный взгляд нахально оценивающе ощупал ее фигуру, что должно было возмутить, но лишь заставило сердце биться быстрее.
— Хотя я соблазнился бы на что-нибудь послаще.
Эспик подтолкнула ее локтем и шагнула вперед.
— Руна у нас стеснительная. У вас есть мотоцикл? Потому что она любит мотоциклы. Бьюсь об заклад, ей хотелось бы посмотреть на него.
— Эспик!
Щеки Руны вспыхнули от смущения.
— Руна, — мягко проговорил мужчина в коже, словно пробуя ее имя на вкус. — Хотите прокатиться?
— Хочет, хочет, — ответила за нее Эспик и поставила перед ним его кофе.
Руна покачала головой:
— Хорошо, — сказал он и бросил на стойку десять долларов. — Сдачи не надо. Пошли.
Не успела она вымолвить и слова протеста, как он схватил свой кофе, обошел стойку, взял ее за руку и повел к задней двери. Она уперлась ногами в порог.
— Послушайте, мистер…
— Шейд.
Странное имя. Хотя, впрочем, она работает с девушкой, которая называет себя Эспик.
— Мистер Шейд.
— Просто Шейд.
— Ну, значит, Шейд. Боюсь, я никуда с вами не поеду.
Он вскинул черную бровь и распахнул дверь.
— А кто сказал, что мы куда-то поедем?
— Но вы предложили прокатиться.
Ее широкая юбка обмоталась вокруг икр, когда он увлек ее в узкий переулок.
— Ага.
Она запаниковала. Этот мужчина может быть серийным убийцей или насильником, а она, вдвое меньше его, идет с ним в глухой переулок.
— Я не могу.
Вдруг она оказалась прижатой к стене здания его мощным телом, и его жаркое дыхание обожгло ей ухо. Обе его руки были у нее на плечах… а куда же он дел кофе?
— Я чувствую твое желание, Руна, — пробормотал он тягучим соблазнительным тоном. — Ты распускаешься для меня как цветок.
Он потерся о нее бедрами. Набухшая плоть под ширинкой ритмично касалась ее живота, обещая впечатления, которые она никогда не забудет. Этот мужчина просто ходячий секс — подавляющая масса мускулов, тестостерона и чувственности, против которых у нее нет защиты. Вряд ли хоть одна женщина могла противостоять Шейду. По крайней мере в мыслях. Тело же сдавалось сразу, без сопротивления.
Груди напряглись и стали покалывать, сердце лихорадочно колотилось о ребра, между ног сделалось жарко и влажно. Руна крепко сжала бедра, унимая тянущую боль между ними, но от этого стало еще хуже.
Ситуация стремительно вырывалась из-под контроля, и когда его язык проложил влажную дорожку вдоль шеи, а руки стали гладить бедра, она поймала себя на том, что ей наплевать.
Он скомкал ее юбку в кулаке и начал поднимать.
— Ты хочешь этого? — Легонько куснул в шею и вдавил мощное бедро ей между ног, создавая крайне эротичный, восхитительный нажим. — Вели мне остановиться, и я остановлюсь.
Вот ее шанс прекратить это и уйти. Вернуться в свое обанкротившееся кафе, а потом домой, к умирающему брату. По дороге домой ее могут ограбить и убить. Ее может сбить машина. Могут пырнуть ножом на станции подземки.
И она умрет с мыслью, что не рискнула ни разу в жизни.
Пальцы Шейда скользнули между их телами, погладив ее через влажную ткань трусиков.
— Итак?
— Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся.
Какой-то низкий, чувственный рокот вырвался из глубин его горла, когда он поцеловал ее. Это был не обычный поцелуй, а влажное облизывание губ, а потом глубокая, жаркая встреча языков, от которой она задышала тяжело и часто и так вцепилась в его куртку, словно никогда не собиралась отпускать его.
Треск разрываемой ткани запечатлелся где-то на краю сознания, вместе с шумом проезжающих машин, чьим-то смехом на тротуаре. Но ничто не имело значения, даже скольжение по ногам трусиков, падавших на асфальт.
Боже, это безумие. Секс с незнакомцем в переулке. Средь бела дня.
Миг просветления прорезался сквозь чувственный туман, когда он расстегнул «молнию» своих штанов. Она остановила его, твердо схватив за запястье.
— Почему я? — спросила она. — Там были и другие женщины, красивее, сексуальнее.
— Я почувствовал твою нужду.
Это был странный ответ, но в следующую секунду он уже проталкивался в нее, несмотря на удерживающую его руку, и ей стало все равно, откуда налетел этот ураган. Инстинкт возобладал, и она обвила его ногами за талию и застонала, когда он протиснул в нее кончик своей плоти.
— О Боже, — выдохнул он, — ты такая тугая.
Шейд немножко отстранился и снова вошел, уже чуть глубже. Легкое растягивающее ощущение смягчило остроту наслаждения, когда головка его пениса прокладывала себе путь через ее узкий проход.
— О-о. — Она выгнула спину, и он обхватил ее сзади рукой, поддерживая. — Еще. Я хочу еще.
Словно дождавшись разрешения, Шейд вонзился глубоко, разрушая наслаждение волной боли. Он замер с напряженным лицом.
— Ты как?
— Прекрасно, — выдавила Руна, когда боль отступила. — Просто давно не занималась этим.
Годы, точнее сказать. Она лишилась девственности в старших классах с парнем, который клялся, что любит ее, но через два дня уже точно так же любил другую.
— Надо предупреждать, — прорычал он, — я был бы мягче.
— Просто закончи, — попросила она, и, грубо выругавшись, он начал двигаться в ней.
Не было никакого разжигания, как она ожидала. Никакого мягкого, приятного нарастания ощущений.
Был мгновенный всплеск, взрыв, от которого она закричала бы, если б он не зажал ей рот ладонью. Его мощные толчки вдавили ее в стену, но ей было все равно, потому что новый взрыв сотряс ее, и он задрожал, застонал, дернувшись в сильнейшем освобождении.
Когда они оба смогли дышать, она опустила ноги, а он вышел из нее и быстро застегнул ширинку. Теплая жидкость щекотно потекла по ноге, резко вернув ее к реальности.
— О Боже! Ты не предохранялся.
— Я совершенно здоров.
— Все равно.
Шейд закрыл ей рот поцелуем. Когда оторвался, у нее закружилась голова. Он взял ее за руку и повел к заднему входу в кафе. Но когда они уже почти дошли до двери, удар молнии снова воспламенил кровь.