И я неожиданно сообразила, что воду всегда можно поменять… А то и просто выкрутиться как-то иначе.
Вот до чего докатилась со своими претензиями! Чуть не выставила себя идиоткой. Хотя, как по мне, удобнее (и быстрее!) было притащить много пустых тазиков и пару вёдер — одно с горячей, другое с холодной водой… Но разве это так важно? Ведь главное — результат.
Присмирев, я покорно встала и небрежно вскинула руки, умудрившись даже не поморщиться. А девушки, ловко разорвав «полотенце» (или чем это было) на лоскуты, уже подступили ко мне…
Приготовившись к неприятной процедуре, я прикрыла глаза… Чтобы через какую-то секунду распахнуть их обратно, почувствовав поистине ледяное прикосновение к шее!
— Холодно! — взвизгнув, я резво отскочила в сторону. — Как из колодца… Неужели нельзя было её чуточку подогреть?!
Внутри меня клокотал гнев, грозя вылиться в настоящий скандал… Однако я мужественно держалась. Потому что основной причиной злости были не действия служанок, а адская боль, вызванная собственной неосторожностью — от испуга я сжала ладони, невольно потревожив ожоги. И пусть одна из девушек в прямом смысле приложила к этому руку, я не стремилась обвинять её во всех грехах.
— Я грела, госпожа, — сжавшись, тихо сказала Глита.
— Вам просто надо привыкнуть к этой температуре, — добавила экономка. — Продолжим.
И верно — через минуту неприятные ощущения, вынуждающие меня напрягаться и стискивать зубы, прекратили доставлять серьёзный дискомфорт. Разве только кожа осталась покрыта мурашками, да волосы по всему телу встали дыбом, включая тонкий незаметный пушок… А заодно о себе напомнило низменное желание опорожнить мочевой пузырь.
Нет, прошлым вечером меня уже посещали мысли отправиться на поиски местного туалета, но под кроватью обнаружился металлический горшок с типичным жёлтым налётом на внутренней поверхности — и я, не покидая пределов спальни, сделала все свои надобности туда… Что, кстати, оказалось довольно трудно с учётом забинтованных конечностей даже на фоне обезболивающей мази. А теперь в помещении ещё и зрители присутствовали!
Потерпев несколько минут, я поняла, что дальше откладывать некуда, в отчаянии окинула взглядом комнату — и ужаснулась, случайно наткнувшись на тазик. Вода в нём аж почернела! А девушки продолжали невозмутимо макать туда тряпки под строгим присмотром Лайи…
— Мне кажется, — не скрывая недовольства, начала я, — вы меня не моете, а раскрашиваете.
— Мы почти закончили, — проигнорировав суть замечания, отозвалась экономка.
— Если я буду вся в разводах, ваши старания пропадут даром, — парировала. — И мы точно не успеем вовремя, — припечатала напоследок.
Потому что грязной я никуда идти не собиралась!
Вероятно, решимость стоять насмерть отразилась на моём лице, и Лайя, скривившись, словно проглотила нечто невероятно горькое, лениво махнула Глите на выход. Оставшись без помощницы, Нара ускорилась, в считаные секунды протёрла мне ноги и, повинуясь властному кивку экономки, ловко натянула на меня панталоны… Я и опомниться не успела, как они врезались центральным швом мне прямо в самое сокровенное! А когда открыла рот, чтобы вывалить, подобно урождённой аристократке, на неаккуратную служанку КамАЗ словесной грязи, Лайя подарила мне такой выразительный взгляд, что желание качать права завяло на корню, а я потеряла свои первые позиции.
Ничего, привыкну. Ходят же как-то местные женщины…
— Присаживайтесь, — указав на невесть откуда взявшийся стул, сухо обронила экономка. — Создание достойной причёски — процесс длительный, и отсутствие нижнего белья доставит вам некоторое неудобство, — язвительно добавила она.
Что было, в общем-то, излишним. Я уже сама обо всём догадалась, едва только опустилась на стул… Его сиденье оказалось обито очень грубой тканью, которая кололась даже сквозь панталоны, а отдельные элементы буквально впивались в ягодицы своими острыми кончиками!
На фоне такого массажа в туалет захотелось ещё сильнее — и я, обнаружив, что Нара куда-то испарилась, всё-таки решилась огласить свою проблему.
— Лайя, а где можно справить малую нужду?.. — поинтересовалась смело.
В конце концов, ничего неприличного не прозвучало! Я специально выбрала наиболее нейтральную фразу, чтобы никто не счёл меня невоспитанной грубиянкой.
И всё же, услышав вопрос, экономка презрительно ухмыльнулась, словно я с разбегу нырнула в глубокую выгребную яму и принялась радостно там плескаться, разбрызгивая вокруг отходы человеческой жизнедеятельности… Что стало последней каплей.
Старательно создаваемый образ уверенной в себе девушки рассыпался в пыль — и на стуле, отчаянно краснея, вновь очутилась маленькая потерянная сирота.
Не выдержав противостояния, я отвела взгляд, прикидывая, чем мне аукнется этот проигрыш…
— Вы прекрасно знаете ответ, — соизволила снизойти до меня Лайя. — И подтверждение мы наблюдали сегодня под кроватью.
А казалось, краснеть дальше некуда… Как же я ошибалась!
— Пожалуй, мне необходимо отойти, — спустя несколько секунд объявила собеседница. — Надеюсь, вы справитесь самостоятельно.
И женщина покинула спальню в сопровождении дробного стука каблуков, каждым шагом забивая гвоздь в крышку гроба моих надежд…
Она победила. Этот факт следовало принять.
Я никчёмная актриса.
Глава 8. Какие бывают наряды
К возвращению слуг мне полегчало как физически, так и морально.
Избавившись от лишней жидкости и попутно поправив жутко неудобные панталоны, я уселась обратно на стул и чинно сложила руки на коленях, словно никуда не отлучалась. Натруженные ладони пульсировали болью, сквозь повязки проступила розовая кровь, и я, рассчитывая отвлечься, решила обдумать своё бедственное положение.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что ничего непоправимого не произошло. Ну, одолела меня экономка — что такого? Она всё равно осталась ниже по положению и, по сути, по-прежнему мне подчинялась. Просто не стоило так резко менять правила игры… Лайя была умна и обладала значительным багажом жизненного опыта. Одержать верх над более слабым противником для неё не составило особого труда… К тому же она явно владела настоящей информацией о моём неожиданном появлении в доме Таэра, а я этого не учла. Мне следовало больше прислушиваться к её словам… Хотя стремления помыться это не касалось.
Чистота — дело святое!
Едва я успокоилась, как двери тут же распахнулись, пропуская внутрь загулявших девушек с кучей подозрительных баночек и небольшим ведёрком… А за ними в спальню величаво вплыла экономка, бережно удерживая в руках пышное синее платье — и у меня перехватило дыхание от восторга.
В нём было прекрасно всё! И блеск струящейся ткани, и шуршание нижних накрахмаленных юбок, и чуть заметная перламутровая вышивка на корсете, и лёгкие воздушные рукава… Настоящий бальный наряд! К нему даже туфельки на танкетке прилагались, такого же яркого сочного цвета…
Не в силах отвести взгляд, я проследила, как Лайя медленно прошла мимо, аккуратно уложила платье на кровать и заботливо расправила все складки… А в голове крутилась лишь одна мысль: «Неужели это принесли для меня?!» Большего счастья и представить было нельзя! Я любила, обожала, боготворила платья! С детства не вылезала из юбок, считая штаны прерогативой мужчин. Даже в приюте отказывалась носить джинсы, не видя в них ничего удобного! И теперь будто очутилась в раю… Из которого меня внезапно выдернули.
В прямом смысле.
От неожиданности я коротко вскрикнула и рефлекторно схватилась за голову, откуда кто-то безжалостно выдрал клок волос… Точнее, попыталась схватиться, напрочь забыв об ожогах — чем только усилила свои страдания.
— Простите, госпожа, — виновато пропищала Нара. — Волосы сильно запутались…
Сказать откровенно, её слова меня ничуть не удивили. Странно, что после всех моих злоключений на макушке в принципе ещё что-то сохранилось…
А между тем мучения продолжались. Служанка активно тягала меня за шевелюру (разумеется, из лучших побуждений), царапала острыми зубчиками нежную кожу и мотала из стороны в сторону так, что перед глазами всё аж плыло… Правда, в последнем, скорее, были виноваты слёзы, непрерывным потоком текущие по щекам.
