— Лагранж, — крикнула я в потолок. — Прекращай идиотизм, я не собираюсь никому ничего рассказывать.
Тишина. Я встала, подошла. Невидимая преграда была на месте.
— Хватит уже, — попросила я, чуть тише. Жалостливая покорность на задир действует обычно неплохо, если не перегнуть и не скатиться в тряпку, о которую ноги можно вытирать.
Тишина.
Активировав руны, я размахнулась и ударила вперед изо всех сил.
На этот раз отдача была такой, что меня швырнуло в стену, выбив воздух из легких, и даже на мгновение потемнело в глазах.
— Пожалуйста, хватит.
Горло сдавило спазмом, в животе неприятно заворочался страх.
Что-то во всем происходящем было неправильное. Непохожее на обычные разборки между воспитанниками.
Паника нарастала.
Я орала, билась, швырялась силой в преграду.
Тщетно.
Меня снова трясло, только внутри уже не осталось ни магии, ни слез для того, чтобы устроить полноценную истерику.
Набрав в грудь побольше воздуха, я в последний раз разбежалась и, зажмурившись, рванула вперед, готовясь размазаться в лепешку или пробить ловушку…
Удара не случилось, случилось падение. На мгновение ослепнув, я завизжала сорванным голосом и рухнула на пол.
Пол подо мной завозился и произнес:
— Охренеть, бука, ты с какого перепугу на людей с потолка кидаешься?!
Я распахнула глаза. И оказалась нос к носу с Лагражем.
Лагранж.
Лагранж?!
Не соображая толком, что делаю, я рывком выпрямилась на его животе, от чего парень сдавленно охнул, и ударила его кулаком в грудь. И еще. И еще. Это он! Это все-таки он устроил! Он! Больше некому!
— Эй!
Четвертый удар был перехвачен, пятый тоже.
Я бессильно дернулась в железных тисках, сдавивших запястья, и попыталась укусить.
— Стой, психованная! Вырублю ведь ненароком!
Почему эти слова меня остановили, я не знала, но я застыла, тяжело дыша, попавшись на крючок прозрачно серого взгляда, а потом медленно произнесла:
— Не смей больше так делать, понял?
— Да что делать?! — искренне изумился парень. — Искать тебя не надо было? Ну извини, тебя ищет весь замок, могла бы броситься на кого-нибудь другого, я вообще не при делах, нас всех заставили.
Что-то было в его голосе. Полное отсутствие фальши.
Я покосилась по сторонам. Мы были в коридоре, неподалеку от внутреннего двора. В том самом коридоре, где мы уже сталкивались в пятницу вечером.
Как такое вообще возможно?..
— Пусти. — Я дернула на себя запястья.
— Слезть с меня не хочешь? Нет, вообще неплохо устроилась, но все же не посреди коридора ведь, давай хотя бы до душевых дойдем, тут рядом.
С наслаждением ткнув его освободившимся кулаком еще раз, точнехонько между ребер, я подскочила. Лагранж сел, не торопясь вставать на ноги, и пристально посмотрел на меня снизу вверх.
— Как ты это сделала?
— Что? — буркнула я, одергивая платье. Мысли путались, слишком много потрясений за короткий срок.
— Как ты спряталась, что тебя никто не мог найти? И как свалилась с потолка?
— Не твое дело, понял? — огрызнулась я. — Иди, куда шел.
Лагранж ухмыльнулся.
— Так я тебя шел искать, забыла? — Он наконец поднялся. — Идем, я отведу тебя к Кроучу. Весь замок на ушах стоит из-за одной маленькой седой девочки.
Он приблизился и взял меня за руку, которую я тут же выдернула.
— Не надо меня никуда отводить, я в состоянии везде дойти сама.
— Ой ли?
Даниэль приподнял брови, и я только сейчас заметила что на виске у него красуется ссадина-кровоподтек, которой однозначно не было еще сегодня утром, когда я видела его в последний раз. Опять подрался с кем-то? Поэтому пропустил первое занятие?.. Ой, да какое мне до этого дело?
Боже, ну почему так выходит, что я раз за разом сталкиваюсь с этим типом?
Я хотела обойти его, считая разговор оконченным, но Лагранж вскинул руку, перегораживая мне проход.
— Почему ты разозлилась на меня?
Очень легкий вопрос!
— Потому что ты меня бесишь! Дай уже пройти, и меня полностью устроит, если ты и дальше не будешь меня замечать, как не замечал три недели до этого. Будет очень любезно с твоей стороны.
— Нет, бука, — он мотнул головой, полностью проигнорировав всю вторую половину моего ответа. — Ты разозлилась на меня, потому что думала, что я это сделал. Сделал что? Где ты была эти шесть часов? Тебя кто-то где-то запер? Как ты выбралась?
Шесть часов?.. Ничего себе номер. И как я объясню это воспитателям?..
— Я уже сказала. Тебя это не касается, Лагранж. Ты меня искал? Нашел. Свободен. Занимайся своими делами. И не смей за мной идти, а то я могу и передумать насчет рассказа о сегодняшней ночи. И посмотрим, кому из нас будет хуже, если я расскажу. Ты не один здесь угрозами бросаться умеешь.
С этими словами, я поднырнула под его руку и зашагала по коридору в сторону ректорского кабинета.
Пристальный взгляд сверлил лопатки, но удерживать и догонять меня парень не стал.
Даниэль
Я стоял и смотрел на удаляющуюся спину — нарочито расправленные плечи и деревянная походка. И кончик светлой косы, покачивающийся чуть ниже талии. Сначала эта девица свалилась мне на голову из ниоткуда, потом попыталась избить ни за что, а теперь потребовала, чтобы это Я оставил ее в покое. Восхитительно!
Странности множились.
Утром, провалившись в стену и потеряв сознание от удара, я пришел в себя в собственной комнате. А то, обо что я ударился, было просто-напросто моей кроватью. И тогда я всерьез засомневался в собственном рассудке — а была ли стена-губка, а было ли падение? Может быть, я сам не заметил, как дошел до комнаты, а потом промазал, пытаясь улечься. С учетом моего состояния это было бы совершенно не удивительно.
И сомневался я до того самого момента, как на меня свалилась с потолка Элалия Хэмптон.
Девчонку шесть часов искали наставники, а последние три часа к делу подключили и старших воспитанников. Замок перерыли от подвалов до крыш башен, но она как сквозь землю провалилась. Если учесть, что “Зеленые Горы” — заведение, которое по степени надежности может соперничать с лучшими тюрьмами мира, пропажа с его территории воспитанника — это знатный форс-мажор.
Я, признаться, больше прогуливался, чем искал. Хоть мне и было любопытно, как у белобрысой получилось так хорошо обвести всех вокруг пальца…
А теперь в мою голову закралась мысль о том, что кое-кто тоже познакомился с утягивающими в неизвестность стенами, имеющими привычку выплевывать людей из себя в самых неожиданных местах.
Любопытство подзуживало хорошенько девчонку расспросить, но ту откровенно трясло и колбасило, и я отступил. Пусть. Потом. Никуда мы отсюда не денемся.
Зато ее явление удачно напомнило кое о чем.
Я выждал некоторое время, усевшись на подоконник и прикрыв глаза. Достаточное, как мне показалось, для того, чтобы седая девочка дошла до кабинета ректора, получила на свою голову нагоняй и была отправлена к себе. А потом направился по ее стопам, в приемную. Мне нужен был телефон.
На самом деле “мое” время еще не наступило, для разговоров с родителем мне полагалось являться в девять пятнадцать по средам, о чем секретарь не преминула мне напомнить со строгой миной, но из уважения к Эрику Лагранжу…
Всего один долгий гудок и конфетный голос на том конце провода:
— Приемная мистера Лагранжа, я вас слушаю.
— Мне нужно поговорить с отцом.
— Добрый день, мистер Лагранж. Я сейчас вас переключу.
Хриплое щелканье в трубке. Один, два, три…
— У меня для тебя есть тридцать секунд. Что?
— Мне нужны книги по юриспруденции. Гражданское, семейное и финансовое право. Любые, кроме Смитта, Лаверса и какого-то там “штайна”. Еще практические разборы громких дел в этих сферах.
В трубке на мгновение повисла тишина.
— Специфическая литература, — наконец произнес отец. — Позволь узнать, зачем?
