Это был первый раз, когда Иссидорский заговорил о предстоящей практике. Все это время я боялась, что Дениэл откажет ректору в просьбе взять меня на свое судно и лишь сегодня смогла выдохнуть с облегчением.
— Или ты передумала?
Я улыбнулась, покачав головой.
— Нет, конечно. Спасибо.
— Пока не за что, надеюсь, ты докажешь мне, что я не зря поступаюсь своими правилами, не брать на борт не членов экипажа.
- Я буду очень стараться, проректор Иссидорский.
— Можешь мне поверить, там достаточно воды и без твоих слез, так что иди умывайся и бегом на пару к Вейлу. Не хочешь же ты лишить его удовольствия видеть тебя сегодня?
Улыбнулась, кивнув, и направилась к двери.
— И Жемчужинка…
Я обернулась, в волнении прикусив губу.
— Нет, ничего, можешь идти.
За три недели до окончания семестра меня от практики на судне Иссидорского отделяли лишь три зачета и два экзамена. И если за зачеты по вводному курсу, физической подготовке и устройству подводной лодки я не волновалась, то экзамены у Вейла обещают стать серьезным испытанием для моей нервной системы.
Декан так и не смирился с моим присутствием на факультете и жил казалось одной надеждой на предстоящие экзамены.
Правда меня немного успокаивал тот факт, что Дениэл будет присутствовать на обоих, но сдавать придется в любом случае мне.
Несмотря на серьезную нагрузку, уделяла все свободное время учебе и это давало свои плоды. Я не могу позволить Вейлу завалить меня и лишить мечты стать оператором погружения, не из-за его глупого предубеждения уж точно, тем более, что на практике превосходила в мастерстве даже второкурсников.
С ними я стала тренироваться после нескольких занятий со своей группой на глазах у Иссидорского. Проректор пришел к выводу, что этот уровень я уже перешагнула и направил к курсантам второго курса.
Мой дар за эти три месяца раскрылся почти на треть и я успешно проходила миссии на тренажере, чем несказанно радовала магистров и ректора.
Как и полагала, зачеты прошли незаметно на фоне предстоящего кошмара с деканом.
Утром первого экзамена по основам погружения я на нервной почве не могла проглотить ни кусочка, нервируя своей бледной физиономией ребят.
— Мэг, прекращай, не съест он тебя. Ты блестяще владеешь материалом, ему тебя не завалить, — пододвинул ко мне порцию блинчиков Орн.
— Завалить можно любого, — отмахнулась я от Дика, норовящего скормить мне свою мясную запеканку.
Сем тоже выглядел не особо радостным, но к нему Вейл вполне лоялен, в отличие от меня.
— С таким уровнем дара, ректор не позволит тебя отчислить, даже если ты вообще не будешь учить, — беззлобно добавил Тед.
Одна из причин, почему я общалась с ребятами было то, что несмотря на впечатляющий магический дар они мне не завидовали и не пытались уколоть из-за пусть и благородного, но недостаточно знатного происхождения.
Титула у родителей не было.
Другие же курсанты на нашем факультете предпочитали игнорировать меня, либо презрительно кривиться на очередную похвалу магистров.
Не став спорить, допила свой сок и направилась в аудиторию. Опозданий Вейл не спускал.
К слову Товеля до экзаменов допустили только после отработки всех нарядов, назначенных Мальком и публичных извинений перед ним.
Маркиз за эти месяцы, проведенные в компании швабры и туалетов, заметно присмирел. Тем более, что его отец в назидание лишил чадо карманных денег и запретил тому возвращаться домой на каникулах, велев посвятить время учебе.
Отвлекшись на мысли о вошедшем вслед за мной маркизе, я не заметила как появился декан.
— Нейстрид!
Я вздрогнула, бросив нервный взгляд на часы. До экзамена целых пятнадцать минут и, ожидаемо, проректора еще не было.
— Я жду! — рявкнул декан и мне пришлось подчиниться.
Сем сочувственно сжал мою руку и тихо пожелал удачи.
Это был самый короткий экзамен в истории МАМ.
Декан задал мне три вопроса один за другим и, не дав возможности ответить, вынес вердикт — неудовлетворительно.
— Свободны, курсант Нейстрид, — довольно усмехнулся Вейл одновременно с входящим проректором.
Иссидорский не меньше меня был удивлен.
— Декан Вейл, Вы решили провести экзамен без меня? Опрометчиво, я не давал Вам подобных полномочий. Курсант Нейстрид, покажите Ваш билет.
— Мне были заданы устные вопросы, проректор Иссидорский.
— Вот как? И Вы уже успели подготовиться и ответить?
— Тот кто знает, не нуждается в подготовке, а курсант Нейстрид пришла на экзамен неподготовленной. Я уже внес ее отметку в ведомость, она может быть свободной.
— Это Вы можете быть свободны, декан Вейл и если не прекратите эту комедию, то совсем.
— Вы не ректор, Иссидорский, не забывайтесь.
— Я уполномочен проконтролировать Вашу работу с этой группой и, в случае признания Вашей некомпетентности, доведу до сведения ректора необходимость освобождения Вас от занимаемой должности. Свободны, Вейл, экзамен я приму сам.
Возражать Вейл не посмел, лишь сверкнул ненавистным взглядом в мою сторону и вышел, чеканя шаг.
— Тяните билет, курант Нейстрид и идите готовиться, — устало кивнул на стол проректор, разминая шею.
Я посочувствовала мужчине. Наверняка у него есть куча других обязанностей, чтобы тратить время на нашу группу.
Вопросы попались несложные. Задачу на диффернетовку я решила быстро и первой вызвалась отвечать.
— Давайте, что там у Вас.
— Погружение на предельную глубину. В подводном положении подводная лодка может находиться на глубинах: перископной (7 — 9 м), безопасной (30, 40 м в зависимости от проекта лодки), рабочей и предельной. Рабочая глубина погружения — наибольшая глубина погружения, на которой подводная лодка может длительно находиться на ходу. Она составляет 70 — 90 % предельной.
— Довольно. Далее.
Я перевела дыхание и бросила взгляд на билет.
— Изменение глубины погружения подводной лодки осуществляется созданием дифферента, ходом и плавучестью. Если подводная лодка хорошо удифферентована, следует управлять только кормовыми горизонтальными рулями.
Носовые горизонтальные рули используются:
— при срочном погружении;
— на циркуляциях лодки;
— при наличии отрицательной плавучести;
— для создания дифферента при изменении глубины погружения;
— при движении под электродвигателями экономическим ходом.
— Довольно. Задачу решили?
Я кивнула, передавая Иссидорскому лист с решением и схематичным рисунком.
Пробежав решение взглядом, проректор задал несколько уточняющих вопросов и, поставив высший балл, отпустил.
Я вышла в коридор, не веря своему счастью.
Ребята встретили в столовой одобрительными похлопываниями и подначиванием.
— Что, Мег, тебя можно поздравить с успешной сдачей?
— Как быстро в нашей академии разносятся новости, — беззлобно усмехнулась я, послушно принимая из рук Дика обед.
— Сем мне все уши прожужжал о том, как Иссидорский ринулся тебя защищать, кстати почему?
По понятным причинам я не делилась с ребятами новостью о предстоящей практике под началом проректора, но поскольку ход их мыслей начинает принимать нежелательный оборот, придется приоткрыть завесу тайны.
— Ты сейчас ведь несерьезно, Мег? Не хочешь же ты сказать, что согласилась на практику на Призраке? Да у Иссидорского, что не миссия, то спасение мира. Его же бросают только туда, откуда все предыдущие экипажи позорно бежали, либо даже не добежали.
— Может не доплыли? — ехидно вставила я.
— Не смешно, Мегги. О судне нашего проректора легенды ходят, ты хоть понимаешь как это рискованно? — поддержал Орна Тед.
— А Вы хоть понимаете какая это удача для меня — практика на Призраке? Я даже увидеть его не мечтала воочию, а тут целый месяц да еще и не просто на экскурсию прийти, а участвовать в настоящей миссии.
— Мег, мы беспокоимся о тебе.
