Сколько прошло времени? Сказать было сложно, часов у меня под рукой не было, но по внутренним ощущениям достаточно, а значит, скоро всё свершится. Обернувшись туда, куда прибывали экипажи гостей, я прислушалась и прерывисто вздохнула, до моего слуха донесся перестук копыт. Значит, пришло мое время, и, развернувшись, я вновь сменила направление, мысленно представляя происходящее. Вот карета остановилась, лакеи спешат опустить подножку и стоят, низко склонив спины. Подошвы ботинок ступают на землю, и тот, ради кого я нарушаю правила, шагает в сопровождении своей личной охраны по дорожке, где его ждут даже больше, чем меня, и где должна уже стоять я…
Выдохнув, я решительно тряхнула головой и направилась по другой дорожке, пересекавшей широкую аллею. Каждый шаг – это удар сердца. Оно грохочет у меня в ушах, подобно набату во время пожара. Наверное, щеки и глаза горят, будто я в лихорадке. Пусть так, пусть. Отступать уже некуда. Струшу и сбегу, и все представление меня свету заиграет иными оттенками.
— О, Хэлл, будь со мной, — шепнула я и вышла на аллею.
Он был совсем рядом, и мое появление вынудило замедлить шаг. Взор холодных серых глаз остановился на мне, и я ответила прямым взглядом. Глаза в глаза… Непочтительно, преступно, непозволительно. Плевать, я ждала этой минуты весь последний год. Дыхание вдруг перехватило, и я, опустив глаза, наконец, присела в реверансе, приветствуя своего государя.
Все мысли, словно перепуганные птички, разом разлетелись под напором бешеного сердцебиения. И лишь одна продолжала бежать по кругу: «Лишь бы не прошел мимо, лишь бы не прошел мимо…». Но, наверное, Хэлл и вправду сегодня держал меня за руку, потому что моя молитва была услышана.
— Кто вы, очаровательное создание?
Голос монарха был низким, интонация повелительной. Этот человек привык приказывать и диктовать свои условия. Он был жестким, мог быть жестоким, но мне нужна была его благосклонность. Он был мне нужен! Мой трепет был велик, волнение, почти испуг, казались, непреодолимы, но волна негодования на саму себя за внезапную нерешительность помогла собраться. Сделав первый шаг, нужно было сделать и второй, иначе не стоило и затевать.
— Я та, ради которой вы покинули дворец, Ваше Величество, — распрямившись, ответила я, вновь глядя ему в глаза. Голос прозвучал на удивление твердо. Пусть вызов, пусть примет его. Я не такая, как все, пусть поймет это прямо сейчас. Я не боюсь! — Младшая баронесса Тенерис-Доло.
Взгляд королевских глаз, внимательно изучавший мое лицо, скользнул на шею, задержался на ямочке между ключицами и спустился еще немного ниже. Монарх отступил на шаг, оглядел меня теперь полностью, я заставила себя выдержать осмотр без открытого смущение, впрочем, и кокетничать я не собиралась вовсе. Я не развратная особа, я – потомок благородного и славного рода, много столетий служившего правящей династии. Впрочем, вскоре мои веки дрогнули, и глаза я все-таки отвела под тихую усмешку государя.
— И что же вы, юная баронесса Шанриз Тенерис-Доло, делаете здесь, когда уже должны ожидать моего появления рядом со своими гостями?
— Именно туда я и направлялась, Ваше Величество, — уверенно солгала я. — Позволите ли мне продолжить путь?
— Разумеется, — ответил король и посторонился, пропуская меня.
Я сделала мимо него несколько шагов с неестественно прямой спиной, продолжая ощущать на себе взгляд монарха. Признаться, я пребывала в прострации. Дерзкая, самоуверенная, безумная девица, которая повела себя так, будто перед ней и не король вовсе. И все-таки я сделала это намеренно. Много раз воображая нашу встречу, я выстраивала линию поведения по разному, и, в конце концов, решила, что запомниться я могу именно такой – бросившей вызов самому королю. Страстный охотник не мог его не принять.
— Не спешите, дорогая Шанриз, — остановил меня голос монарха. Я округлила глаза, чувствуя усиливающийся трепет, но к нему повернулась, удерживая на устах вежливую улыбку и вопрос в глазах. Государь приблизился ко мне. — Мне вдруг пришло в голову, что я должен теперь стоять здесь и выжидать, пока вы будете представлены гостям, чтобы после явиться и познакомиться с вами. Однако это недопустимо, я ведь король, верно? Кто заставляет короля ждать? Я непременно обижусь, уж каков есть. — Он развел руками, а я, чуть помедлив, кивнула и затаила дыхание: — Но если я отправлюсь к вашим гостям первым, тогда вас назовут неучтивой особой, а ваши родители окажутся в неприятном положении. — Я слушала, не спеша заговорить сама. — Выходит, чтобы не заставлять меня ждать, и не выставлять вас в не лучшем свете, нам придется идти вместе. Позволите предложить вам руку?
— Почту за честь, Ваше Величество, — ответила я, снова присев в неглубоком реверансе. После поглядела на него с чуть смущенной и потому искренней улыбкой и накрыла сгиб локтя пальцами.
Распорядитель, указывавший королю дорогу, снова зашагал вперед, мы последовали за ним, а за нами и охрана монарха. Король не спешил, я тем более. Его появление было невероятной милостью. Государи всегда посещали подобные торжества, однако это касалось высоких родов, служивших при дворе. Мы были лишь средней ветвью, и подобного роскошества баронам Тенерис не полагалось, однако глава рода – граф Сейрос Доло имел необходимый статус, и отец сумел убедить его поспособствовать с приглашением.
Его сиятельство неожиданно согласился. Так как у графа не было дочерей, то он сослался на меня, как на единственную девицу, наиболее близкую по родству и любимую им, как дочь. И Его Величество милостиво согласился. Об этом мне сообщили месяц назад, чем едва не довели до обморока. Я так долго мечтала о встрече с монархом, выдумывала множество вариаций нашего с ним знакомства, и вдруг он сам должен явиться на день моего рождения! И как расценить подобное, если не как не удачу?
И вот я шла под руку с тем, кому были посвящены мои мысли столько времени. Он оказался невысок и не плечист, даже худощав. Одет был по моде, как многие, кто прибыл сегодня в наше поместье. Ни короны, ни других символов власти. И если бы я не видела его портрета, то могла бы усомниться, что передо мной наш правитель. А еще в нем не было красоты. Черты лица казались резкими и грубоватыми, но ощущался стержень и внутренняя сила. Это ощущение завораживало. Чувствуя под пальцами ткань его сюртука, я думала, что сплю, потому что это было слишком фантастично, чтобы оказаться правдой.
И все-таки король шел рядом. Он поглядывал на меня, я видела это, потому что сама время от времени бросала взгляд украдкой.
— Как любопытно, — снова заговорил Его Величество, и я с готовностью посмотрела на него: — Я чувствую себя отцом, который ведет свое дитя. И в этом что-то есть. — Он чуть прищурился и вопросил: — Вы не находите возмутительным, что девушка обязана в одиночестве являться перед взорами стаи хищников?
— Хищников? — переспросила я.
— А вы считаете, что там вас ждут сплошь чистые души, готовые порадоваться вместе с вашими родителями дню совершеннолетия их дочери? — полюбопытствовал государь и вдруг остановился, вынудив остановиться и меня. — Не хочу вас пугать, но это не так.
— Я не боюсь, — ответила я.
— Да, вы удивительно уравновешены, — согласился Его Величество. — Не растерялись, встретившись со мной, что удивительно.
— Вас я тоже не боюсь, — сказала я и улыбнулась. — Вас я почитаю, государь.
— Вот как, — он хмыкнул, и мы продолжили свой путь.
Впрочем, уже почти добрались, и я увидела, как один из лакеев метнулся к пруду, чтобы доложить о приближении высочайшего гостя. Разумеется, сообщит и обо мне. Надеюсь, матушку не хватит удар…
— Так что же вам подумалось, Ваше Величество? — спросила я, возвращаясь к тому, что так и не договорил государь.
— Ах да, — ответил он. — Мне подумалось, что пора менять устои, — я посмотрела на него с интересом. — Было бы справедливо, чтобы девицу вел ее отец. Это станет хорошей традицией, как вы думаете?
— Думаю, что мой король мудр и его решения верны, раз приняты им, — ответила я, сдержав непочтительное фырканье.
