Что тут еще интересного? Записи неофициальных бесед с Полиной, сделанные магистром Эйлеаном. Вот оно! Протокол первичного осмотра места происшествия. Зачитанный почти до дыр — даже чернила немного стерлись, и теперь я вчитывался в скупые строчки. Конечно, в протоколе все обставили так, чтобы не осталось сомнений в моей вине — нашли слепок магии. Правда, целительского заклинания, но какая разница? Если бы я тогда успел хоть на мгновение раньше! Таймус был бы жив. Но — не успел. И все мои целительские способности оказались использованы впустую. Причина смерти… И еще одна приписка — магистр Эйлеан обнаружил следы постороннего заклинания. Сначала написал, что светлого. Затем перечеркнул и дописал: темного. Так светлого или темного? И если там присутствовала смесь двух типов магии…
Вспомнился недавний разговор с братом, когда Фил рассказал мне, что владеет не только положенной ему тьмой, но и светом. Были ли у королевского рода другие потомки? Даже по женской линии? Надо проверить.
«Потомки по женской линии» — вывел я.
И еще одно — наш неведомый братец. Вот как найти его, я не имел ни малейшего понятия. Итак, что мы имеем? Магистр Таймус был убит заклинанием, созданным в проекте «Аргентум». Если у меня будет список тех, кому оно известно, я смогу навести справки, проверить и выяснить, кто именно мог быть причастен к убийству.
Я поднялся и прошелся по комнате. Столько бумаг и так мало толку! Потому что большинство из них делали под меня.
Вдруг по комнате будто пробежала волна магии. Я даже ничего не успел сделать, когда в центре заклубился туман, и из него шагнули Полли и белый волк. Волк что-то рыкнул, предназначенное не для меня, гордо задрал нос и прошествовал на кухню, а я уставился на Полли.
— Здравствуй. — Она избегала смотреть мне в глаза. Вместо этого теребила кружево на платье и глядела в сторону.
Первым порывом было подойти и обнять, но я напомнил себе о написанном письме и принятом решении. Нет, нельзя. Иначе она будет под ударом, а я не хочу, чтобы она и дальше страдала.
— Здравствуй, Полина, — ответил холодно. — Зачем пожаловала? Я не ждал гостей.
Полли подняла голову, и меня будто пронзило молнией. Она боялась. Чего? Что оттолкну? Что знаю больше, чем надо? Можно было сколько угодно повторять себе, что стараюсь для ее блага, но на самом деле это я — трус. А вдруг не смогу ее защитить? Вдруг на этот раз все кончится куда хуже? В любом случае я не остановлюсь!
— Этьен рассказал мне, что ты приходил в магистрат, — тихо ответила она, снова отводя взгляд. — Мы с Филом волнуемся.
— Нет причин для беспокойства. Я справляюсь.
— Анри…
Она шагнула ко мне, я сделал шаг назад. Не сейчас, Полли!
— Почему ты не хочешь меня видеть? — На нее было жалко смотреть. — Если из-за того…
— Мне кажется, я предельно ясно изложил все в письме. Думал, оно расставит все точки между нами.
— Каком письме? — Полли выглядела растерянной. — Я ничего не получала.
— Но… как?
Я на мгновение растерялся. Просил ведь передать лично в руки! А теперь получается, что Полина — здесь и никакого письма в глаза не видела, а сказать ей все прямо…
— Я написал в нем, что разрываю нашу помолвку. И некоторые свои другие соображения по поводу… предмета нашего последнего разговора.
Что-то не ладилось. Я не мог убедить Полину, что она мне не нужна. Я себя не мог в этом убедить! Полли, ну почему все так?
— Можно задать тебе один вопрос?
Видимо, Полли легче было говорить, глядя куда угодно, только не на меня. И пусть.
— Задавай, — ответил я, усаживаясь в единственное в комнате кресло. Сейчас не время менять принятое решение. Нельзя, иначе следом за моей головой полетит и ее.
— Кто тебе рассказал о судье?
Быстро же распространяются слухи… Хотя было бы странно, если бы новые друзья Полли не рассказали ей о пропаже Вайхеса.
— О каком судье?
— Анри, не играй со мной! — Полли взглянула на меня, и я понял, что шутки закончились. — Просто ответь. Думаешь, я не понимаю, куда делся Вайхес? Или почему маркиза Авертаса вдруг замучила совесть? Год не мучила, а тут! Это был Пьер?
— Да, господин магистр рассказал мне много интересного — того, о чем должна была поведать ты. Ткнул носом, как котенка. Мол, чего вы хотите, граф, если не знаете даже этого? А я знаю и имею право…
Я все-таки вскочил на ноги и расхаживал перед Полли из угла в угол.
— Я не хотела этого, — с горечью ответила она.
— А я хотел?
Мы замерли друг напротив друга. Она волновалась, я чувствовал и понимал это. И ничего! Ничего не мог с этим сделать именно сейчас. Сдаться? Уступить? И что будет потом? Когда ее же приятель заинтересуется, а не причастен ли, случайно, некий Анри Вейран к убийству почтенного судьи?
— Выслушай меня, Анри. Я понимаю, почему ты не хочешь меня видеть. Понимаю, что ты обижен, и я никогда не смогу это изменить.
— Я? Нет, Полли, ты не права. Я не обижен, а просто в ярости! Почему ты мне не сказала? Почему то, что касается любимой женщины, я должен узнавать от постороннего мужчины?
— Потому что ты бы все равно не успокоился!
— А сейчас я спокоен, по-твоему?
— Нет, — признала Полина. — Так что там насчет письма? Наша помолвка — это единственная информация, которая до меня не дошла.
— Не единственная. Я писал, что не хочу тебя видеть и прошу строить жизнь с тем человеком, который сделает тебя счастливой.
— А если этот человек — ты?
Мы стояли и смотрели друг на друга. Было больно! Так больно, что хотелось разгромить тут все, не оставить камня на камне. Но я не видел выхода, будто бы продолжал блуждать в пустоте. Ни выхода, ни входа. Ничего! Только серый туман. Сколько храбрости надо было Полли, чтобы прийти ко мне? Я ведь обидел ее еще тогда, у нас дома. Но она пришла. А я…
— Я никого не смогу сделать счастливым, Полли. И те силы, которые закручены вокруг нашей семьи, рано или поздно доберутся до тебя. Что тогда?
— Может, позволишь мне самой решать?
— Не позволю!
— Какой же ты упрямый, Анри! — взвилась Полли, видимо забыв обо всем. — Я битый час пытаюсь тебе объяснить, а ты никак меня не услышишь. Я уже вмешалась во все это. Все прекрасно знают, что я — твоя невеста, мы не расстались, и мне известно гораздо больше, чем стоит знать. О какой безопасности может идти речь? Если даже магистр тьмы — и тот заинтересовался моей персоной. Ну ладно я. А Фил? Ты хоть знаешь, что его чуть не убили? И из-за чего? Из-за того, что кое-кто не умеет держать язык за зубами!
— Я знаю, Полли. Я…
— Нет, я не договорила. — Кажется, мне удалось вывести Полину из себя. — Твой брат в опасности, Анри. И если с ним что-то случится, это будет на твоей совести. В этот раз их было шестеро — и он справился только потому, что Пьер оказался рядом. Да, ты не будешь следить за ним день и ночь, только вот так отпускать одного — нельзя! Думаешь, ты нас защитишь? Как бы не так, Анри! Ты, наоборот, подставляешь нас под удар. Потому что до тебя не добраться, а до нас — проще простого. И кстати, я переехала к вам. Фил, конечно, никогда не позволит мне ходить за ним хвостом, но я хотя бы буду знать, что с ним и где он.
А ведь она была права. Но вместо того, чтобы спокойно слушать, я любовался ею. Одухотворенным лицом, глазами, полными огня, чуть приоткрытыми губами.
— Ты меня хоть слушаешь? — Полли заметила мой отсутствующий взгляд.
А я шагнул вперед, схватил ее в охапку и поцеловал. Так, словно в последний раз в жизни. Нет, мне пока нельзя менять свои планы. Пока — нет, потом будет видно. Но… как удержаться, если я желаю ее больше всего на свете?
— Анри? — Полли растерянно отступила.
— Возвращайся домой, — ответил я и отвернулся, чтобы скрыть свое состояние. — Дай мне время.
— После того, что ты устроил в магистрате? Ты чем вообще думал? А если бы их фехтовальщик тебя убил?
— То магистры бы обрадовались.
— А мы — нет!
Я молчал. Что толку продолжать разговор, если она права? Но сейчас мне надо действовать одному. Так будет проще и легче. И доказать, что Фил и Полли причастны к моим поступкам, не выйдет.
