Теург вскинул брови и пожал плечами:
— Ну что ж! Раз такое дело, то я даже готов отдать тебя ему, безвозмездно, но при условии, что он пересечет Аустмарр и явится сюда лично. Кто я такой, чтобы вставать на пути у настоящей любви?
Издевается! Я задыхалась от тихой ярости.
— В общем-то, никто, — прошипела я в ответ.
— Только вот жаль, что ты его не любишь.
— Это почему же?
— Потому что тогда ты бы с грустью смотрела туда, — он махнул рукой в сторону моря, — а не с вожделением сюда, — указал на себя.
— Да ты… ты…! — уровень негодования достиг критической отметки, перегревшийся от злости мозг засбоил и отказывался выдавать достойный ответ. Я лишь бросала на Теурга испепеляющие взгляды, удивляясь, почему на нем еще не дымится одежда, и до хруста сжимала кулаки.
— А что, ты уже закончила уборку в моей комнате? — не дожидаясь взрыва, добил Теург.
— Даже и не собираюсь начинать! — кинула в ответ, вызывающе глядя прямо ему в глаза.
Теург шагнул ко мне. Сердце предостерегающе екнуло, я попятилась назад, наступая в воду.
— У тебя странное понимание о поведении рабыни, — Теург медленно надвигался на меня, глаза его сузились до темных щелок. — А ты сейчас моя рабыня. И я волен тебя убить, продать или отпустить.
— Не волен! Слишком далеко ты за мной ходил, чтобы вот так взять и убить! — продолжала перегибать я, на всякий случай отступая поглубже в воду.
Резко выбросив вперед руку, Теург сжал пальцы на моем горле. Судорожно хватая ртом воздух, я вцепилась в его запястье, пытаясь разжать железную хватку. Ноги едва доставали носками дна, еще движение, и он сломает мне шею!
— Ты слишком заблуждаешься, полагая, что нужна мне, — зловеще прошептал он прямо в ухо.
— Не нужна, так отпусти! — прохрипела я.
— Да пожалуйста! — я не успела опомниться, как Теург разжал пальцы и, не удержавшись на ногах, я рухнула прямо в воду.
Холодная вода быстро смыла жалкие остатки ярости и отваги. От неожиданности я даже не закричала и не попыталась побыстрее вскочить, а только испуганно взирала на него снизу вверх, сидя по пояс в воде.
— Завтра ты попробуешь снова, Фел, — проговорил Теург, наклонившись ко мне. — И если мне что-то не понравится, я буду вынужден пересмотреть условия твоего содержания.
Развернувшись, он зашагал прочь, а я так и осталась сидеть в воде, прижимая руки к груди.
Мысли роились в голове, как бешеные пчелы. Чего я такое творю? А ведь дело в том, что, похоже, я не боюсь его. Почему? Рассказы служанок? Да мало ли, что они несут. Расслабляться только поэтому глупо. Нет. Поведение самого Теурга. Он явно не собирается не только убивать меня, но и причинять какой-либо вред. Дикий жестокий варвар, каким я его себе представляла, просто обязан был наказать меня за дерзость. А он… Последние слова он произнес с плохо скрываемой улыбкой, я заметила это! Как он меня назвал? Фел? Из его уст это прозвучало так уютно и нежно, словно… поцелуй.
Я выловила из воды надувшийся парусом фартук и прижала его к груди. Боже, как же глупо наверно я сейчас выгляжу!
Глава 4
— Марта, я не справлюсь! — сидя на кухне рыдала я, размазывая по лицу слезы мокрым грязным фартуком. — Я никогда не найду общего языка с этим самовлюбленным негодяем!
— Ну что вы такое говорите, леди Фелина! — Марта всплеснула полными ручками. — Вам просто надо успокоиться!
Воспоминания об утреннем унижении душили, отчаяние и обида выплескивались водопадами злых слез.
— Марта, но он вздумал играть со мной, словно с вещью! Да как он смеет! Ты знаешь, как он разговаривал со мной? Это просто немыслимо!
— Ну что поделаешь, леди Фелина, зато его шутки вполне безобидны, — Марта аккуратно разжала мне пальцы, отобрав мокрый фартук. — Он молод и горяч, и мы все давно привыкли к их с братом выдумкам и развлечениям. Сейчас хоть возмужали и поутихли чуток, а по юности что творили — волосы дыбом вставали!
— Вот этого я и боюсь! Я не желаю быть игрушкой в его шалостях!
— Ой, ему хватает дочек местных бондов, если вы об этом! Теург не так воспитан, да и нет ему нужды домогаться женщины против ее воли, желающих и так хватает! — Марта расхохоталась.
— Марта, я ему не нравлюсь! — неожиданно снова разревелась я, задетая за живое.
— Вот и хорошо! — она заботливо отерла мое лицо сухим полотенцем. — Вы же не замуж за него собираетесь! Когда-то ситуация все равно разрешится, и он вас отпустит.
— А теперь я должна терпеть его унижения? — всхлипывая и заикаясь проговорила я, в глубине подсознания считая главным унижением его безразличие.
— Леди Фелина! Вы же женщина! Может в вашем положении все-таки стоит поумерить свой пыл и пойти на некоторые уступки?
Мдаа, как ни крути, а она права, по факту сейчас я действительно рабыня, и мне невероятно повезло, что при подобном поведении я еще не сижу где-нибудь в подвале на цепи с кляпом во рту. Кляп я точно заслужила.
— Он запрет меня в подземелье с крысами! — представив себе перспективу, снова залилась слезами я.
— Он так сказал? Значит, запрет, — утвердительно заключила Марта, старательно пряча улыбку.
— Марта!
— Леди Фелина! Хватит говорить ерунду! Возьмите себя в руки и сделайте так, как он хочет, чтобы не разжигать дальнейшие споры! Возможно, он просто потеряет интерес! — Марта подхватила тряпку, вытирая натекшие с меня лужи. — И переоденьтесь уже поскорее, еще не хватало простудиться!
***
Несмотря на боевой настрой, следующее утро моей «службы» выдалось еще хуже предыдущего.
— Доброе утро, хозяин! — проорала я, уверенной рукой отдернув тяжелую штору.
— Ну надо же, не проспала, — Теург зевнул и сладко потянулся. — Опять промашка. Нельзя будить хозяина, пока он сам не проснется. Чему вас вообще учат в вашей Европе? Элементарные правила этикета хоть освоили?
Кто бы говорил! Дикий северный варвар из леса будет читать мне нотацию про этикет!
Я мысленно сосчитала до десяти и спокойно доложила:
— Марта подала завтрак в гостиную. Или изволите позавтракать здесь? Я постелю вам волчью шкуру, — последнюю фразу я выделила интонацией в надежде донести до него, что именно я думаю относительно уровня его культуры.
Теург уселся на кровати, положив локти на согнутые колени. В его глазах блеснули искорки любопытства.
— Ты знаешь, идея неплоха, в наших краях это в общем-то норма, — поддержал он меня в той же манере. — Но над интонацией поработай.
— Я лишь хотела сказать, что завтрак готов, хозяин, — поспешила исправиться я.
— Позавтракаешь со мной?
— Мой статус не позволяет завтракать с господином.
— А на волчьей шкуре? — улыбнулся Теург.
— Не положено, хозяин, — мне пришлось отвернуться к окну, чтобы скрыть улыбку.
— Ладно. Тогда развлеки меня разговором, пока я одеваюсь. Чем ты намерена заниматься сегодня?
— Пойду на берег и буду с грустью смотреть в сторону моря.
Ох, что-то не получается у меня быть уступчивой. В памяти всколыхнулось вчерашнее унижение, и язык чесался брякнуть что-нибудь язвительное.
Теург засмеялся:
— Полагаю, будет глупо с моей стороны просить тебя предупредить, если вдруг несметные полчища твоего могущественного жениха появятся в моих водах?
— Полагаю, будет глупо с моей стороны докладывать вам об этом.
— Тогда мне придется занять тебя каким-нибудь поручением. Ну хоть что-то ты должна уметь делать?
Ах вот как! Снова эти намеки на мою никчемность!
— Умею ставить на место зарвавшихся самовлюбленных наглецов, — прошептала я и похолодела.
Теург слегка подался корпусом на меня, его глаза превратились в две темные щелки:
— А кто-то сегодня очень смел. Мне показалось, или ты бросаешь мне вызов? — от его вкрадчивого голоса становилось не по себе, похоже это не к добру. Ладони вспотели от волнения, а в голову закралась запоздалая мысль, что зря я опять все это устроила.
