— В каком ухе у меня звенит?
— Угу… Погоди, что?
— Всё с тобой ясно, Угу, — рассмеялся Элик. — О чём мечтаешь?
— Просто сны хорошие снились. Хотя не с этого всё началось…
И я поведала ему историю о появлении Призрачного дракона. Элик довольно долго хмурился, потом сказал:
— Значит, твоё предчувствие снова оказалось верным. Эх, мне бы хоть глазком на это существо глянуть! Ты в следующий раз буди, ладно?
Я кивнула. Совсем скоро нам предстояло покинуть судно, потому что на крутых берегах, среди зелени и тёмных скал, возникло Вихреградье.
Замок не был огромен и чересчур высок, хотя стройные башни кутались в небо, но я знала, что на побережье часто облака, как и тучи, опускались до самой земли. Он был серо-серебряным, светлым, и не давил на землю тяжёлыми пятками. Множество окон, балконы, переходы, и всё над морем, на самой вершине утёса, в прочном каменном гнезде, облепленном сияюще-белыми морскими берёзами. Сама крепость занимала склоны, спиралями тянулась до самых пляжей. Я могла представить, сколько там улочек, уютных двориков и тупиков. Не за один день удастся изучить! Элик широко улыбался рядом.
— Дивное место, — сказал он. — И сколько зелени! О, и чёрный виноград! Давно такой попробовать хотел. Как думаешь, нам в замке уголок выделят, или на задворки крепости отправят?
— Отправят, скорее всего, — отозвалась я. — Кому мы в замке нужны? Мне, впрочем, и эти прекрасные домики по нраву.
— Думаю, нужны, — возразил брат. — Видела, как воины Вихря на мой меч смотрели? То-то.
— Хочешь сказать, ты им всем подобных наделаешь?
— Нет, конечно, — нахмурился брат. — Но что Влас нас не прогонит — будь уверена.
Я пожала плечами, разглядывая крепость. Да, здесь бы мне хотелось жить. Мы с Эликом умели чувствовать магию, и я сразу поняла, что волшебство Вихреградья — не вымысел. Мне даже показалось на мгновение, что крепость двигается, словно мираж, но дрожание отдельных её частей прекратилось также внезапно, как началось.
А ещё я обратила внимание на девушку, что на внешней стене так и подпрыгивала от радости. Вот она вскинула руку, принялась махать… Кому, интересно?
Едва мы причалили, и Влас спустился на мостки, девушка тотчас повисла у мужчины на шее. Не знаю, что в этот миг случилось со мной, но сердце отчаянно сжалось, как будто прощально взметнулось потушенное пламя. Я погладила пса, который крутил головой, и снова поглядела на вожака: Вихрь что-то говорил незнакомке, едва заметно улыбаясь, и гладил девушку по голове. Потом кивнул на нас.
— Веда, ты чего это? — спросил Элик.
Я, оказывается, расплющила его ладонь.
— Прости. Задумалась.
Воины уже торопились домой через большую белую арку, на вершине которой сидел каменный дракон, а высокая девушка подошла к нам. Внешне она сразу мне понравилась: ясные васильковые глаза, и такие же длинные, как у меня, русые косы. Элик даже рот открыл: девушка поклонилась нам.
— Меня зовут Эльта Вихрь, я Власова сестра, — улыбнулась красавица, и я с улыбкой пожала её руку. Почему-то стало легче на сердце. — Брат просил покои вам присмотреть, да я уж знаю, куда селить. О, какой замечательный пёс! Не укусит?
— Нет. Можешь погладить. Его Хран зовут.
Эльта бесстрашно протянула руку ладонью вверх, и Хран тотчас её лизнул, позволив почесать висящие уши. К женщинам он относился покровительственно, и никогда не нападал.
— Я — Элик, кстати, — улыбнулся брат, склоняя голову. — А это моя сестра, Веда. Мы из рода Гроз.
Хвастался, конечно. Куда без этого? Я пихнула его в бок.
— Ой, правда? — всплеснула руками девушка. — Грозовые кузнецы? Как удивительно! Что с тобой? — забеспокоилась она, видя, как Элик поморщился.
— Он был ранен, — ответила я за брата. — Мы рады познакомиться, Эльта.
— И я вам рада. Пойдёмте! — она мотнула светлой головой. — Не знаю, как ты наверх забираться будешь, Элик… Да только внизу свободного места нет.
— Дойду уж, не развалюсь, — проворчал брат. — Просто с непривычки земля слегка качается.
Девушка спрятала улыбку, а я подумала, что мы с ней, возможно, подружимся. Подруги у меня никогда не было — на острове не с кем было, кроме мамы, о сокровенном говорить, а потом и не до дружбы стало. Элик оставался моим единственным родным человеком, которому можно доверять, но некоторые вещи мы не обсуждали никогда. Например, я не могла поговорить с ним о том, что уже давно не шила себе новых платьев и не вплетала в волосы цветные ленты… Мы оба грустили, но Элик по-мужски сдержанно и скупо, не разводя мокроту. Мне же порой хотелось выпустить хотя бы часть горя, однако я никогда при брате не плакала, предпочитая для слез уединяться в чаще леса или на пустынном берегу.
Думая об этом, я смотрела по сторонам, подмечая удобные причалы, большие шершавые валуны внешней стены, длинные лестницы, арки и украшенные мозаикой галереи. Повсюду что-то цвело, карабкалось по стенам, журчало… Пруды, и клумбы, и садики были самых разных размеров и мастей, и людей в ранний час тоже было немало, но все они нам улыбались.
— Там у нас пекарня. Там прядильная. Там лошадей держим, — показывала Эльта. — Это южный двор. Там пруды. Там рыбацкие причалы. Южнее хлебные поля, а если на север — там красивые утёсы. А вот главный вход в замок, нам сюда.
Я вовремя опомнилась и закрыла рот. Да, крепость ставилась на века, но была она, несмотря на свою прочность, ещё и красива. Как много цветов пестрело вокруг, сколько старых раскидистых деревьев подвинуло корнями камень! А как всё цвело — ярко-розовым и фиолетовым, небесным, жёлтым и белым! И каждый уголок манил остановиться, рассмотреть ближе, узнать и почувствовать древние тайны, которых наверняка было немало.
Площадь перед замком была широкой, в центре сияло прозрачно-голубое озеро с фонтаном в виде кита. Плавали горделиво чёрные лебеди, а на алых кувшинках сидели, замерев, огромные синие бабочки. Мы прошли мимо высоко бьющей из китовой головы струи, и я подумала, что никогда и не надеялась вживую увидеть подобное чудо мастерства. Устройство фонтана было описано в одной из самых любимых наших с Эликом книг, повествующей об удивительных «механизмах» древних творцов.
За площадью начинались сады. Честно говоря, я представляла крепость каменной, но она была живой и поющей. Порхали помимо бабочек хоа — магические полупрозрачные существа, которые любили густую листву и травы.
— А вот и нужная дверь. Вы не ошибётесь, она единственная красная. Ещё можно пользоваться жёлтой и голубой, но они все в разных концах замка.
— А псу наверх можно? — спросила я.
— Конечно. Он ведь где попало пачкать не будет? Ну и славно!
Эльта пошла вперёд по коридору, касаясь кончиками пальцев стен, и камни под её рукой начинали медленно светиться. Значит, точно замок строили великие умельцы!
— Почти в каждой комнате есть два-три живых камня. Вы скоро научитесь запоминать их, и не заблудитесь. Там мои братья живут, Влас, Илья и Эрх, — показала она налево. — Моя комната поблизости. А ваша здесь будет, по лестнице выше и направо. — Она дёрнула ручку тёмной двери, и мы оказались в небольшом уютном помещении.
Здесь было два окна, маленький балкончик, что заселили ярко-розовые вьюны, а внутри низкий шкаф с красивой резьбой, широкая лавка у окна, и две кровати на низких ножках. То есть гораздо больше того, к чему мы привыкли за три сиротских года. Хран тотчас вышел на балкон, да там и улёгся, вытягивая лапы. Понял, умный, что больше уже никуда не отправимся в ближайшее время.
— Там купальня с камнями, — показала девушка маленькую дверь слева. — Нравится?
— Прекрасное место! — искренне улыбнулась я. — Большое тебе спасибо!
Эльта похлопала по кроватям.
— Я велю принести тюфяки и подушки. Брат сказал, ваши родители погибли, и вы скитались долго… Всё, что необходимо, найдём.
— И мы в долгу не останемся, — тяжело опустился на лавку Элик. — Будем трудиться, как и остальные.
Брата явно беспокоили раны, да и мои повязки надо было поменять. На корабле я к ним даже не прикасалась — не при воинах же раздеваться!
