А теперь, когда появилась иноземка с белыми волосами, – она обличительно ткнула в мою сторону пальцем, – нашему господину придется нарушить данное слово. Он всегда выбирает нетронутую новенькую. Это несправедливо, я целую неделю ждала своей очереди!
– Можно мне спросить? – я как на собрании протянула руку вверх. Все взгляды тут же переместились на меня. Не успев услышать надменное «говори», выпалила: – А что значит «нетронутая»?
В ответе, о котором я догадывалась, скрывался единственный шанс выбраться из сексуальной заварушки нетронутой… э–э–э…то есть избежать постели халифа.
Мне всегда говорили, что у меня богатая фантазия. Поэтому воображение быстро нарисовало невысокого мужчину с огромным животом (я знаю, как выглядят любители плова) и волосатой грудью. Носитель широких полосатых шальвар в предвкушении облизывал губы и тянул ко мне руки. Дорисовав недостающие детали, увидела человекообразного Джабба Хата, держащего на цепи прекрасную принцессу Лею. Бр–р–р–р!
– Нетронутая – означает, что твое тело не познало мужской ласки, – с достоинством произнес глава евнухов.
– А если познало и не раз? – решила уточнить я, но услышать ответ не успела, лишь заметила, как евнух вдруг посерел лицом. И тому была веская причина.
– Кто привел в гарем распутницу?
На этот раз евнухи сбились в кучу, а женщины в бассейне расслабились и заулыбались. Их шанс оказаться в постели повелителя резко вырос.
Между тем, на застеленном коврами возвышении, где был установлен огромный диван, оббитый красным бархатом и обложенный десятком подушек с золотыми кистями, появился высокий мужчина в распахнутом на безволосой груди халате.
– Кто привел в гарем распутницу? – еще раз спросил он, наблюдая, как евнухи падают ниц, а женщины погружаются в воду по самые глаза.
Я перестала дышать. Как же халиф оказался хорош!
Черные волосы ниспадали тугими кудрями на широкие плечи, аккуратно подстриженные усы, оставляющие на обзор лишь нижнюю губу, плавно переходили в небольшую, но густую бороду…
«Дура я. Зачем вообще открыла рот? Девственница – не девственница! Может во сне у меня второй шанс».
…соболиные брови венчали его темные глаза, которые… метнули в мою сторону убийственную молнию. Острие той молнии вместо того, чтобы сразу лишить жизни, вызвало тахикардию. Я неосознанно схватилась за грудь, и глаза громовержца последовали за моей рукой.
Не нащупав на себе никакой одежды, схватилась и за вторую грудь. Взгляд мужчины бросил попытку рассмотреть спрятанное под руками, плавно пошел вниз, оставляя на коже горячий след. Пока я решала, что важнее: прикрыть грудь или тот островок, где росли светлые волосы, «наш господин» сделал шаг в мою сторону. Я не нашла ничего лучшего, чем соскользнуть в бассейн. Зеленоватая вода хоть и прикрывала тело полупрозрачной кисеей, заставила взгляд громовержца вернуться к моему лицу.
Он присел на корточки у самой кромки бассейна и спросил:
– Кто такая?
«Боже! – мысленно помолилась я, глядя в прекрасные очи. – Дай мне сил не выкрикнуть «Я твоя мечта!», дай сдержать порыв! Пусть он сам протянет руку и я, скромно потупив взор, последую за ним хоть на край земли!»
– Мой господин, – главарь евнухов дернул подбородком, когда на колени рядом с ним упало новое действующее лицо и что–то горячо зашептало в ухо. Невесть откуда появившийся старец в высокой чалме перед поклоном ужалил меня злым взглядом. – Сжальтесь, но мы не знаем, откуда она взялась! Вода в хаусе вдруг забурлила, я сунул руку и вытащил ее за волосы…
– Мой господин, мы ее даже не осматривали! – затряс длинной бородой старик.
– Шайтан, шайтан! – понеслось со всех сторон.
Господин протянул руку, дотронулся кончиками пальцев до моих волос, нежно провел по скуле. Я потянулась вслед за ладонью, принимая ласку.
– Как жаль, что я не люблю светлые волосы, – сказал он, отряхивая мокрую руку. – В зиндан ее.
Вот это сон!
Меня выдернули из воды два огромных бугая и поволокли в тот же проход, куда совсем недавно увели несчастную девочку, попавшую под горячую руку евнуха.
– Ай! Больно же! – выкрикнула я и попыталась перебирать ногами, но после резкого рывка, чуть не оставившего меня без руки, прекратила всякие попытки вернуть хоть какое–то самоуважение и повисла безвольной марионеткой. Уже на выходе как могла повернула голову и краем глаза заметила, что халиф, со сладострастной улыбкой на губах, бросил яблоко той самой красавице, что пыталась меня утопить.
«Вот, значит, как проходит отбор в гареме! – подумала я. – Одну пришлепнули, вторую тащат в какой–то зиндан, третью, которая чуть ли не стала убийцей, награждают яблоком и ночью любви. Правильно сказал товарищ Сухов: Восток – дело тонкое».
А вообще–то, пора бы проснуться.
– Скажите, пожалуйста, а что такое зиндан? – поинтересовалась я у своих провожатых, глядя на них снизу.
– Сейчас узнаешь!
Короткий ответ не удовлетворил, и я хотела было уточнить, но вдруг заметила в одной из комнат ту самую девчонку, которую утащили с мешком на голове – она сидела за низким столиком и пила чай с халвой. А ведь как кричала, актриса!
Увиденное немного успокоило.
Может быть зиндан какое–нибудь приятное место, где мне тоже дадут сладостей?
Когда меня поставили на край ямы и стали обвязывать веревками, я поняла, как сильно ошибалась. Снизу несло немытыми телами, испражнениями и болезнями.
Хочу проснуться, хочу проснуться, хочу проснуться…
– А–а–а–а! – закричала я, ощутив толчок в спину, и откликнувшаяся стоном темнота протянула ко мне руки.
Звон будильника прервал страшный полет.
Я села на кровати и едва не стукнулась лбами с Галкой, которая как раз склонилась надо мной.
– Женька, ты чего кричишь?
– Уф, как хорошо, что ты завела будильник!
– Какой будильник, милая? Проснись!
Я перевела глаза на тумбочку и не нашла ничего, кроме стакана, из которого перед сном хлебнула «Любарум». Однако, какое хорошее лекарство! Вырубило с пяти капель.
Досада кольнула под ребро, когда я вспомнила о вчерашнем инциденте с Никитой.
Рассказать Галке или нет?
Подруга между тем потрогала мой лоб губами.
– Нормально вроде. Или я с мороза не пойму? – она погрела дыханием руки, и ее прохладная ладонь отметилась в том же месте, где до этого побывали губы.
Я отмахнулась, откинула одеяло, сунула ноги в тапки с ушами зайца и, почесываясь, поплелась в ванную, по пути бросив взгляд на настенные часы – шесть ноль две.
– Какой такой мороз?
– Так снег выпал, выгляни в окно.
– Потом, Галчонок. Все потом. Меня другой белый друг ждет.
Подруга встала за дверью.
– Жека, что случилось–то?
– Почему сразу «случилось»? – откликнулась я. Так и не решив, стоит Галке знать о моей ссоре с Китом или лучше вообще ничего не говорить, прокричала, рискуя разбудить соседей: – Все в порядке! Вчера вечером дождило, и ничего не предвещало буйства зимы. Она наступила как–то внезапно!
– Все в порядке? А кто звонил мне в час ночи, что духи больше не нравятся? Нормальное такое время для гламурных разговоров. Не держи меня за идиотку.
– Ну ты же приперлась ко мне в шесть? И заметь, я тебя не пытаю…
Галка, не
