– Да зачем вам город! Что вы там делать будете! – воскликнула она всплеснув руками.
– Да что угодно! Замуж выйду! На работу устроюсь, я, между прочим, дипломированный ювелир!
На самом деле, до диплома мне далеко еще было, но тут же все таки были средние века. Технологии должно быть, совсем примитивные.
– Пожалуйста! – взмолилась я, так как Марта все молчала,– пожалуйста, сейчас сюда придет король!
И Марту проняло. Она резко дернулась с места и понеслась в свою комнату.
– Вот, – сказала она, торопливо суя мне в руки сумку, – Здесь вода, хлеб и пару яблок. В том шкафу дорожная накидка, только… вокруг парка стена, как вы ее перелезете?
– Что-нибудь придумаю.
– Хорошо, – кивнула мне Марта, – Я на кухню. Дождитесь, пока я спущусь вниз, и только потом бегите!
Глава 7.
И вот я в стольном граде N., у меня муж, трое детей, своя ювелирная мастерская, заказы идут рекой… Да нет, конечно. Матрицу любовного романа не так-то просто преодолеть.
Стену, огораживающую парк, я с трудом, но перелезла. Каменная кладка была плотной – но не настолько, чтобы не было куда ногу поставить. Вот она свобода! – Успела подумать я, и тут же была подхвачена за шкирку, и вознесена на коня. Обернувшись, я увидела – да-да, именно его. Скалящего зубы в свирепой усмешке герцога. Очевидно, он просто прогуливался вдоль стены, и ему повезло.
Мне повезло несколько меньше. Вырваться из могучих стальных объятий герцога не было не единого шанса – да если и был бы, что мне, прыгать с коня? С риском попасть под копыта, или просто разбить голову о какой-нибудь случайный камень? Мне оставалось только с ужасом ждать дальнейшего отхода от текста Лизиной книги. В ней ведь Амину похищал не герцог, а слуга, тоже, отнюдь, не человек-подарок, но он, хотя бы, немедленно насиловать Амину уполномочен не был. А герцог… Я все ждала что мы вот-вот остановимся, и последует та самая сцена – но ничего такого не случилось. Мы просто ехали. Вероятно, герцог побоялся погони – под защитой стен своего замка ему явно было бы удобней.
И это вернуло нас прямиком в канву Лизиного романа. В кои-то веки я была этому рада!
– Амина! – воскликнул герцог, швыряя меня на кровать, – наконец-то ты моя!
Он скинул кольчужные перчатки и принялся расшнуровывать на себе железный нагрудник. Он торопился как мог, но дело это было все равно не быстрое … может в этом и был глубинный смысл этого постоянного доспехоношения? Чтобы у Амины был шанс отпихнуть отвлекшегося герцога ножкой и кинуться к окну. Потому что именно так она ему противостояла – или ты уберешь лапы и вообще навсегда покинешь помещение, или я выпрыгну в окно. Знаю, это очень похоже на то, как Ревекка из «Айвенго» отбивается от храмовника Буагильбера, но в защиту Лизы и ее романа скажу, что в такой ситуации вообще не много вариантов – если только вы не мастер спорта по какому-нибудь самбо, тхеквондо и проч. Я мастером спорта не была никогда, и, поэтому, резво подскочив к единственному оконцу, я с разбегу налегла на его запертые створки.
Полагаю, меня подвело незнание особенностей средневековой архитектуры. Я почему-то думала, что по центру, между половинками окна, должна быть рама – но ее не было, и нечему было удерживать мой порыв. Я вылетела в пустоту.
Спасла меня только узорчатая, выполненная в форме кольца ручка, в которую я вцепилась, когда отворяла окно – на ней я и повисла, в то время как витражная створка окна с оттяжкой хлопнулась о внешнюю стену и пошла в обратном направлении. До моего спасения было несколько секунд, подоконник стремительно приближался – но тут верхняя петля створки не выдержала моего веса и сломалась, створка ухнула вниз, повиснув на последней, пока еще целой нижней петле.
Под ногами у меня была бездна, моя вытянутая рука перекручивалась, грозя растяжением сухожилий, но хуже всего было то, что пальцы, которыми я цеплялась за оконную ручку, потели, и начинали скользить. Но я ведь была в комнате не одна. Герцог – наконец-то! Или только мне эти мгновения показались вечностью? – герцог подскочил к окну, схватил полуоторвавшуюся створку и с силой притянул ее к себе. Меня грудью швырнуло на подоконник. Уцепившись за него свободной рукой, суча ступнями по каменной кладке в поисках какой-нибудь опоры, я просипела:
– Если еще раз…Еще раз…
– Чего еще раз? – спросил герцог, он тоже дышал тяжело.
– Если еще раз меня тронешь, я снова выпрыгну в окно.
– Но ты же не прыгнула, – произнес герцог с недоумением в голосе, – ты упала.
– Ничего. В следующий раз прыгну, – сказала я, закидывая на подоконник ногу, – отойди!
И герцог послушно сделал шаг назад.
А с настоящей-то Аминой он в этой сцене долго припирался. Ха! Одно дело изящно стоять у окошечка, грозя выброситься в окно, и совсем другое выпасть в него по-настоящему!
– Выйди и дверь закрой с той стороны! – приказала я ему.
И герцог снова подчинился. Не став дожидаться пока пройдет его оторопь, я задвинула массивный засов, и вцепилась в близстоящий комод – для верности я решила забаррикадироваться.
– Амина! Амина, черт тебя подери! – крикнул герцог, уже, видимо, несколько пришедший в себя, – ты чем там занимаешься?
– Ничем! – сдавленным голосом ответила я, так как комод был очень тяжелым.
– Впусти меня, я ведь ничего плохого тебе не сделаю!
О, конечно, быть осчастливленной самим герцогом фон Дебефом, вторым человеком после короля – разве это может быть плохо?
– Амина, я понимаю, ты злишься на меня, но знай, что я оскорблял тебя по приказу короля!
– По приказу? Короля? – я села на пол, пытаясь отдышаться, – какому еще приказу?
– Ты сопротивлялась ему, грозила себя голодом уморить, а за тебя ведь деньги были уплачены! И немалые! Вот король и приказал мне тебя припугнуть, чтобы ты знала свое место. Если бы не этот приказ…
Вот значит, оно как. А я то думала, почему король никак не защитит свою ненаглядную Амину от посягательств герцога – а он, оказывается, сам их и придумал. Коварный тип! Неудивительно, что Амина не подала ему руки, я бы тоже не стала.
– Амина! – тем временем рычал герцог, продолжая стучать кулаком в дверь, – Амина, открой! Ты очень обидела меня тогда в церкви, но я действовал по приказу!
– Сейчас тоже по приказу? – спросила я, вновь вцепляясь в комод.
– Конечно нет! Ты мне так понравилась, что я решил забрать тебя себе. Я люблю тебя, Амина! Открой!
И он еще раз саданул кулаком по двери. Но она была мощная, тяжелая, рассчитанная, наверное, на осаду. Кулаком ее точно было не пробить.
– Ты в моей спальне заперлась Амина! – прорычал
