— усилить каждого. Чистых атакующих плетений у ведьм немного, все же мы мирные создания, но подкрепляли мы прекрасно и главное — универсально, любой тип магии.
Краем глаза я наблюдала за девочками. Справлялись они неплохо, но все же наш удар не превзошли. Пришло время второй раз продемонстрировать способности. Пока выдвигались на позицию, вновь взглянула на ректора. Тот поднялся и подошел к магистру. Удивление вышло общим.
— Этот удар я отражу сам. Хочу ощутить энергию их атаки, — попросил он. Лиа отошла в сторону, уступая место.
Мы приготовились к атаке. Каждый занялся своей частью. Я настроилась на ребят, «подключившись» к каждому и усиливая их. Некоторые едва заметно улыбнулись. Прикосновения магии ведьм походили на волну тепла.
Закончив плетения, перебросили направляющему и боевик ударил, разделив силу на потоки. Сотни опасных игл понеслись в ректора. Признаюсь, в тайне надеялась, что хоть парочка попадет. Ректор даже не моргнул, когда иглы зависли вокруг него. Он протянул руку и взял одну из них. Взял атакующую боевую магию.
Да он бессмертный что ли?
Под пораженными взглядами адептов ректор окружил иглу плетением, тщательно изучая. Разве что не понюхал ее. В какой-то момент я ощутила, как кольнуло руки. Ректор задел и мои плетения в сосульке.
— Что ж, неплохо, — резюмировал он, подбросив иглу на ладони. Она взмыла вверх и заняла прежнее место. Лир отряхнул руки, а потом посмотрел на нас. Ощущение подставы захлестнуло, и я закричала:
— Ложись! — не дожидаясь реакции парней, сама рухнула на пол, успев ухватить соседа. Еще один упал неподалеку, а вот в затормозившую троицу метнулись иглы.
Кто-то из девчонок закричал. Только неверие, что магистры могу навредить, помогло мне сдержаться. Когда пару мгновений спустя луж крови не появилось, я рискнула оглядеться. Иглы вновь зависли, но уже возле нас. Оставшиеся стоять парни пребывали в растерянности.
— А вот это паршиво, адепты. Всей группе задание не засчитывается. Первая внезапная проверка не пройдена, будете отрабатывать, — объявил ректор.
Я тотчас вспыхнула. За что всем то незачет? Мы же успели среагировать. Ректор заметил мое недовольство и пояснил:
— Адептка Неккер, реакция у вас не настолько ущербная, но неверная. Хороший маг отражает атаку, прикрывая соратников, а не бросает умирать.
Мое недовольное сопение заглушил звон колокола, оповестивший о конце пары. В расписании их стояло две, но ректор направился на выход, чему я была рада. Без наблюдателя вторая пара прошла благоприятнее. Мы отработали еще пару атак и перешли к щитам. Лиа Тонвери не забывала обращать внимание на разницу подходов академий, заставляя искать оптимальные сочетания.
Работать в команде оказалось интереснее и полезнее, чем оттачивать одно и то же втроем, исключительно ведьмовским составом. Хоть какая-то польза от нового ректора для меня нашлась.
Вновь он явился, когда ведьмочки объединялись на целительстве. Его вел уже пожилой магистр, раза в три старше ректора. Лир ценился в ученых кругах и имел десятки лет опыта, в том числе с ведьмочками.
Обычно на его парах мы не стеснялись переписываться, но под строгим взглядом лиар Уторис никто не решился. Вместо этого использовали все тот же ментальный артефакт.
Ректор хмурился, когда кто-нибудь из девчонок хихикал, стоило одной из нас подшутить над магистром или ректором. Меня они осыпали вопросами, почему он так часто на меня поглядывает.
Тасси, наша староста, раза три переспросила, точно ли я не хочу записаться в ухаживания. Когда прозвенел колокол, я первой вскочила с места, но меня остановил холодных голос ректора:
— Адептка Неккер, задержитесь.
Хихикая и кидая на нас любопытные взгляды, девочки поспешили в коридор. Я же вышла из-за парты и подошла к доске, не спеша приближаться. Лир подошел сам.
— Адептка, покажите край вашей блузки.
— Что, простите? — едва удержалась, чтобы не шарахнуться от него. Желательно в коридор. Лишь потом кольнуло нехорошее предчувствие, что нас раскрыли.
— У вас на воротничке артефакт. Покажите, — пояснил ректор. Все же заметил.
— Это просто брошка, — я быстро отогнула край шелковой блузки, продемонстрировав украшение в виде цветочка. Убедившись, что ректор его увидел, тут же оправила одежду и собиралась отступить, но не успела.
Рука лира перехватила мое запястье, не позволив отстраниться, а другой он потянулся к воротничку. Когда мимолетно коснулся шеи, я вздрогнула. Прохлада его кожи взволновала. Я тихо сглотнула, взглядом залипнув на груди ректора. Со своим ростом я едва ее доставала.
— Самодельный артефакт связи? — уточнил лир, разглядывая брошь. Ну да, с его-то уровнем магии сложно не понять, что к чему. И почему же он такой способный в теоретиках талант прячет?
— Правила не запрещают их ношение.
— Во внеучебное время. На занятиях связь будет блокироваться. На зачетах и экзаменах вводится под запрет. Впредь уделяйте больше времени учебе, а не глупостям.
— Создание новых артефактов вы считаете глупостью? — я закономерно оскорбилось. Мы месяц убили, изобретая брошки. И никто ведь до этого их не замечал.
— Таланты адептов я собираюсь поощрять, а вот обсуждение личных тем и магистров во время занятий — пресекать.
Не сразу, но до меня дошло, что ректор слышал всю нашу болтовню на лекции. Лицо тотчас опалило жаром. Я судорожно вспоминала, что успела наговорить. Кажется, согласилась, что ректор привлекателен, а еще бурно спорила, сам он добился этого места или помог венценосный брат.
— Мы больше не будем, — пискнула я, мечтая исчезнуть с глаз ректора. Мешала его рука, все еще удерживающая артефакт на блузке.
— Не будете что? Обсуждать мои «пронзительные, холодные глаза» или настаивать, что моему брату
