любовницы. Но мужчина не заводил романы на работе. Роману хватало сплетен о его связях с топ-моделями, а также реальных романов с ними, а еще постоянные препирательства с их агентами, продюсерами и так далее.
— Оксана, доброе утро. Я хочу спросить, ты сама обрабатываешь звонки по напитку? — спросил он, уже точно зная ответ.
Девушка мимолетно отвела взгляд, явно думая, соврать или нет.
— Сама, — вдруг произнесла она, набравшись наглости смотреть ему в лицо.
— Тогда принеси мне свои записи от руки, — приказал он холодно. Романа выбешивало вранье, особенно вранье ради того, чтобы покрасоваться. А это было именно оно. Помощница заметно побледнела.
— Я уже выбросила, могу принести перепечатанный, — произнесла она тихо.
— Неси, — распорядился он.
Роману было интересно, будут ли там те записи, которые он увидел вчера.
Оксана ничуть не смущаясь ушла красивой походкой, призывно качая бедрами. Через минуту у него на столе лежал точно такой же сухой отчет, как был вчера, позавчера и днем ранее: номер телефона, фамилия, имя, отчество, кратко жалоба.
— Оксана, твою мать! — тут же рявкнул он.
Девушка тут же прибежала, испуганно глядя на него из-под пушистых черных ресниц.
— Что такое, Роман Александрович?
— Это не тот отчет, — резко сказал он, злясь, что она настолько облегчила себе жизнь, не считая нужным перепечатывать все дословно.
— Как не тот?! — выдохнула девушка удивленно и настороженно.
— Я видел вчера настоящий отчет, — сказал Роман тихо и вкрадчиво, сдерживая раздражение и давая понять, что она прокололась, при этом пристально смотря на Оксану.
Она по его взгляду явно поняла, будучи неглупой женщиной, что он увидел ее помощницу, и не знала теперь, что тот скажет.
— Роман Александрович…, — прошептала девушка виновато, часто дыша от волнения и испуга, что он вышвырнет ее с такой престижной и высокооплачиваемой работы.
— Оксана, я не злюсь, что ты наняла человека, а злюсь, что ты выдала это за свою работу, да еще сделала ее хуже, — жестко произнес он. — За это платить этой помощнице будут из твоей зарплаты, а мне нужны отчеты именно написанные ею от руки.
— Спасибо, — благодарно кивнула секретарша, до этого до смерти боявшаяся, что тот ее сразу уволит. А зарплаты, которую она получала, с лихвой хватило бы на десять таких Юль, как то страшилище, что она взяла. Женщина, тут же выдохнув от облегчения, поспешила из кабинета, намереваясь сегодня быть особенно трудолюбивой и исполнительной. На всякий случай.
— И да, кстати, пригласи ее. Я хочу поговорить, — вдруг вдогонку Оксане сказал Роман.
— Хорошо, Роман Александрович, — кивнула та, радуясь, что догадалась взять страшную и неуклюжую девушку, но с головой, раз начальнику понравилась ее работа.
«Молодец, я», — улыбнулась Оксана сама себе, а когда вышла из кабинета, и подошла к Юле, то приняла максимально важный вид.
— Юля? Я правильно помню? Подойди к Роману Александровичу. И прихвати свой вчерашний отчет.
Юля подняла на нее глаза, и тупо уставилась на красавицу-брюнетку.
— Я должна сделать что?! — выдохнула она.
— Ты что, глухая? Тогда это работа не для тебя. Иди к Роману и отнеси свой рукописный отчет. Он приказал! — резко сказала брюнетка, еще нервная после разговора с начальником.
На этом Оксана, сочтя, что выполнила поручение, как могла, лучшим образом, отправилась на свое место.
Юля минуты две переваривала то, что та ей сказала.
«Я смогу приблизится к великому и ужасному Роману??» — не верила она сама себе.
Девушка нервно посмотрела и еще раз оценила свой внешний вид, которым осталась вполне довольна: волосы затянуты в обычный хвост, очки, из косметики — тональник и тушь, джинсы и легкий нежно-голубой свитер. Ботинки на школьном каблуке и легкий цветочный аромат. Она любила жасмин. Юля встала и показным уверенным шагом, прихватив свой вчерашний листок, направилась в кабинет. Перед тем, как открыть дверь, она сделала глубокий вздох и схватившись за ручку, приоткрыла дверь.
— Можно войти? — с просила она нарочито звонким голосом.
— Да, входите, — раздался все тот же мужской голос, который она запомнила еще со вчерашнего дня.
Юля вошла в кабинет, затаив дыхание подходя ближе к столу, и, пользуясь моментом, стала рассматривать мужчину, который что-то писал на ноуте в этот время. Она увидела все то же уродливое лицо, непонятного цвета глаза и дорогой костюм, но не могла не признать, что у нее опять возникло это ощущение силы, исходящей от Михайлова. И, как ни странно, его внешность очень сочеталась с этим ощущением, даже гармонировало, поэтому не вызвало отторжения, как она предполагала. Юля подошла ближе и остановилась метрах в двух от стола.
Мужчина, наконец, отвлекся от ноута и посмотрел на нее.
— Кто вы? — спросил он озадаченно.
— Я та, что пишет отчеты по звонившим, — сказала Юля, стараясь говорить спокойно и уверенно, хотя волновалась до чертиков. Она до сих пор не осознала, что разговаривает лично с ним самим. Но при этом девушка внимательно запоминала каждое движение, каждую мимику мужчины, зная, что даже такие мелочи могу потом пригодиться для статьи или очерка.
— Ааа, — произнес Роман и задумчиво посмотрел на нее, тоже явно изучая.
Девушка была страшна, даже ужасна до какой-то нелепости. Все какая-то несуразная, угловатая, похожая на воробышка после грязной лужи. Настороженность и неприязнь исходили от нее. Это чувствовалось им на уровне инстинкта. Даже фигура в свитере была не понятна. Взгляду совершенно не за что было зацепиться, кроме очков в темно-коричневой оправе. Но было главное — Роману очень понравилось, как она делала работу, а внешность девушки для этого ему была неважна.
— Мне понравился Ваш отчет, — сказал он ровно и честно.
— Но Вы же его не видели? — поразилась она.
— Видел. Вчера вечером на столе. Очень толково написано.
— Спасибо, — невольно улыбнулась Юля.
Она совершенно не ожидала, что он похвалит ее. Это было почти шоком. Ее собственный начальник всегда только ругал, а этот странный, холодный и, как она думала, жестокий мужчина, взял и похвалил. Ей вдруг стало как-то тепло и одновременно странно от этого. А самое главное, что она не
