дремал Марк.
– Это всего лишь один день, – пожала плечами я. – Я обязана представить кого-то маменьке и сестрам. А потом я действительно сделаю вид, что свадьба расстроилась из-за нашей ссоры или чего-то подобного. Они будут огорчены, но у меня появится чуть больше времени, чтобы действительно найти… – я вздохнула, – жениха. Мои сестры не должны страдать из-за меня.
– Делай, как знаешь, – донесся из стойла голос Эрнесты. – Только потом не запутайся во всем этом.
– Сейчас у меня нет выбора. – Я подхватила седло и направилась к Изабелле.
В обед Эрнеста ушла домой делить трапезу с семьей, а я отправилась в городской парк, чуть было не забыв про маску. Моя, с «Вечера сердец», осталась дома, поэтому я завернула в карнавальный магазинчик и купила новую.
Орфей, как и обещал, ожидал меня возле арки. В это время года она была увита плетистыми розами, а он стоял против света, поэтому я на какой-то миг замерла, залюбовавшись высокой широкоплечей фигурой, залитой солнечными лучами. Тут он повернулся и заметил меня.
– Вы пришли?
– Да, – я приблизилась.
На нем тоже была маска, та же, что и на вечере. Наш вид не вызывал особого удивления: люди – особенно из высшего света – порой предпочитали скрывать лицо, отправляясь по личным делам. Эта мода пришла к нам из соседней Энеции.
– Вы говорили, что у вас ко мне вопрос?
– Да, – он сделал жест в сторону одной из аллей. – Не хотите ли немного пройтись, чтобы обсудить его?
– Пожалуй.
Мы двинулись рядом.
– Итак, я думал над нашим последним разговором, – он отодвинул свисающие на дорожку ветви, чтобы я могла пройти.
– И о чем же конкретно?
– Вы говорили, что есть женщины… с амбициями. Что вы имели в виду?
– Я говорила о тех, кто, к примеру, читает книги о науке или посещает университет, потому что им интересно, как устроено электричество.
Орфей взглянул на ближайший фонарь, пока еще погашенный.
– Чем оно лучше тех же газовых фонарей?
– За ним будущее.
– С чего вы так решили? Вы увлекаетесь электричеством?
– Вообще-то нет, – призналась я. – Но несколько раз посещала лекции в качестве вольнослушательницы и встречала там девушек, которым это действительно было интересно.
– Хорошо, что еще, кроме книг и электричества?
– Ну, к примеру, некоторые женщины надевают брюки, потому что это может быть частью их профессии или моды.
Он поморщился:
– Согласен, когда это часть работы, но дань моде… в чем тогда будет их отличие от мужчин? Для воспитанной женщины это недопустимо.
Я чуть повела плечами:
– Почему женщина не может сделать свой выбор?
– Потому что есть определенные нормы, которые нужно соблюдать. Потому что мужчине виднее, как распоряжаться имуществом и как управлять жизнью. А женщина должна ему доверять.
– Но если мужчина принимает нерациональное решение? Тогда он может поставить под угрозу обоих.
Орфей остановился:
– Вы считаете, что женщина примет более разумное?
– Нет. Я считаю, что неразумными могут быть в равной степени оба. Как и разумными.
Он продолжил путь, заложив руки за спину:
– Так вот что вы имеете в виду под амбициями?
– Это лишь слово, которое вы подобрали. Можно назвать это по-другому – «мечтой» или «собственной волей».
– Так вы как раз из таких женщин?
– Наверное… да.
– В нашу прошлую встречу вы сказали, что у вас есть свои интересы. Сегодня – что интересы эти не связаны ни с электричеством, ни с брюками. В чем же они?
– Мне интересны… – я задумалась, – полеты.
– В самом деле? – удивился Орфей. – Вы имеете в виду путешествия на дирижаблях?
– Не совсем.
Я почему-то не решалась рассказать ему о драконах. Быть может, и не стоит? Вся прелесть таких бесед в том, что можно не раскрывать всего о себе и даже лицо закрыто маской.
– Так это и был ваш вопрос?
– Да, я подумал, что было бы любопытно взглянуть на мои поиски немного под другим углом. И слегка скорректировать запрос.
– И как? Мой ответ помог его скорректировать?
– Боюсь, ни в малейшей степени. Мне по-прежнему претят женщины, которые ведут себя как мужчины.
Я вздохнула:
– Наверное, это я не смогла донести до вас свой взгляд.
– Ну а что же вы? Продвинулись в своих поисках? Вы говорили, что жених нужен вам в течение недели.
– Боюсь, даже еще раньше, чем я думала. И нет, пока не продвинулась. Но сегодня я собираюсь в театр.
– Вот как? – Он вскинул брови, отчего маска шевельнулась. – Вы хотите отвлечься от забот?
– Напротив, собираюсь погрузиться в них с головой.
– Так зачем вам в театр?
Я замешкалась, и Орфей остановился:
– Так вы желаете найти жениха там?
– Да.
– Простите, не ожидал, что у вас такие… вкусы.
Это прозвучало как: «Простите, думал, что вы приличная девушка».
– Нет, вы не поняли, я… Мне нужен актер.
– А поподробнее?
Мы свернули на соседнюю аллею.
– Если подробнее, то я совершенно упаду в ваших глазах.
– Вы не выглядите девушкой, которую излишне волнует мнение других. Тем более человека, которого вы даже в лицо не знаете.
– Остановлюсь на том, что мне нужно в театр. И сегодня же.
– Тогда отчего бы нам не сходить туда вместе?
– Вы пойдете со мной? – Я неуверенно посмотрела на него.
– Если вы пойдете со мной.
– С радостью! – Признаться, посещение «Вечера сердец» – это одно, а вот появиться в театре без сопровождения стало бы для меня слишком большим испытанием.
– Тогда мне понадобится ваш адрес.
Я представила лицо тетушки Мэйбл при виде того, как я сажусь в незнакомый экипаж вечером, и ее голос, когда она требует сердечные капли.
– Нет, лучше встретимся прямо там. Но я не хотела бы идти в оперу…
В опере был слишком велик шанс встретить кого-то из знакомых.
– Лучше выбрать более камерный театр.
– Тогда почему бы нам не сходить в атальянский театр под открытым небом? Труппа у нас в городе уже месяц, – предложил Орфей.
– Не слышала о таком, но доверюсь вам.
– Спектакли проходят прямо здесь, в парке.
После того как мы условились о встрече, Орфей довел меня до ворот – от предложения сопроводить меня куда нужно я отказалась, – и мы распрощались.
На работу я вернулась в более приподнятом настроении. Теперь, если матушка все же решит ускорить встречу с Фелицием, у меня уже, возможно, будет согласие одного актера.
– Ты уже уходишь? – спросила Эрнеста вечером.
– Да, я сегодня отпросилась у мистера Бернарда чуть раньше.
Мне нужно было успеть на спектакль, а до того – предупредить об этом тетушку и, возможно, отразить все ее возражения и успокоить.
Неподалеку раздался сигнал, оповещающий о том, что следующая группа уже собралась, и Эрнеста, попрощавшись, поспешила туда, ведя в поводу Изабеллу. Я же хотела свернуть в сторону комнаты для переодеваний, когда услышала в крайнем стойле голос. Он, казалось, кого-то успокаивал.
Бесшумно приблизившись, я поняла, что это мистер Бернард. Он улетал сегодня по делам и, очевидно, уже вернулся.
Осторожно заглянув в стойло, я увидела, что хозяин «Драко и сыновья» сидит на охапке соломы, брошенной на пол, возле Евы, лежавшей, вытянув шею и устроив рядом с ним свою мощную голову. Он гладил ее и что-то бормотал – удалось различить лишь несколько слов, из которых я сделала вывод, что ее что-то испугало во время полета.
Я вспомнила слова матушки о том, что драконы – непредсказуемые и агрессивные существа. Как жаль, что она судит о них по заметкам из газет!
Тут мистер Бернард порылся в кармане и протянул Еве кусок сахара на ладони. Она аккуратно взяла его губами, как, бывает, берут лошади.
Внезапно мне показалось, что сцена уж слишком личная. Наверняка хозяин агентства, который привык появляться перед нами собранным и строгим, не хотел бы, чтобы его видели за проявлением нежности к любимице, да еще в таком виде: с развязанным шейным платком и без сюртука.
Осторожно попятившись, я свернула к комнатушке для переодеваний и вскоре покинула агентство.
Тетушке Мэйбл пришлось сказать, что я иду в театр вместе с Эрнестой.
– Что это еще за мода такая, когда две девицы одни отправляются в такое место?
– «Такое место» посещает половина города и весь высший свет.
– Но они при этом замужем! А без сестер, без маменьки… Ладно бы эта твоя Эрнеста была замужней матроной. Или она такая и есть?
– Нет, у нее
