стал ликаном. Этот выбор ты сделал сам, осознанно. Мы только наблюдали за тобой и не допускали, чтобы ты умер в уличной драке, лечили тебя, проверяли предел твоих возможностей, эмоций, сил, – сказал мужчина.
– И как, проверили? Я вас не разочаровал? Мне пора. Прощайте, – сказал я грубо и поднялся, чтобы уйти.
Ринд выслушал, а потом поднял на меня свои огненно-жёлтые глаза, и меня отбросило обратно в кресло, туда, где я только что сидел.
– Ты сможешь встать и уйти, только тогда, когда я разрешу это сделать. Сегодня я прощу твою дерзость, в следующий раз, накажу, – тихим голосом без эмоций сказал Ринд.
– А если я не намерен здесь оставаться? Если я захочу уйти?
– Поздно. Без нас ты не проживёшь. Среди людей ты жить уже не сможешь.
– И что мне делать? – обречённо спросил я.
– Присоединиться к семье, – чуть улыбнулся Ринд.
Какое-то странное ощущение закралось внутри, хотелось бежать отсюда, не оглядываясь и в то же время, хотелось остаться.
– Сейчас тебе покажут твою комнату, замок и расскажут о наших правилах. Помни, за любое нарушение – наказание, – сказал Ринд и ушёл.
Тут же вошёл мужчина, который приносил мне одежду.
– Я Линк. Пошли, … проведу тебе экскурсию.
Вечером все собрались за одним столом, поужинать, обсудить возникшие вопросы. В стае были только лучшие: самые выносливые, самые сильные, самые опытные воины. Я должен стать таким же, должен научиться жить их жизнью. Но, прежде мне необходимо пройти ритуал – посвящение кровью…. Это произойдёт сегодня ночью. Полнолуние…
Клятва, данная на крови, действовала на протяжении всей жизни и не могла быть отменена. Обратного действия она не имела.
– Ты готов? – спросил меня вожак.
– Всё так быстро, – я не знал, что ответить.
– Мои воины всегда чётко знают, чего хотят. Слабым, здесь не место, – это было сказано жёстко.
– Брат, пройди этот путь до конца. Будь достойным воином, – сказал Рон, смотря мне в глаза.
– Готов, – уверенно ответил я.
В ритуальном зале всё было приготовлено. Я произнёс клятву, которая должна соединить меня со стаей. Дальше, в знак подтверждения своих намерений, надо сделать разрез на ладони. Разрезается ладонь правой руки специальным ножом. Не мешкая, … я это сделал. Вслед за мной, так же сделали и другие мужчины. Кровь тут же была собрана в специальную ритуальную чашу, это символ смешение крови. Колдунья, та женщина, которая отпаивала меня травами, прошептала какой-то заговор и перемешала кровь. Подошла к каждому и дала испить из этой чаши. А вот потом, … потом раскалённым железом мне была поставлена печать на левой груди, там, где бьётся сердце. Печать – голова волка, указывает на то, что теперь я принадлежу стае. Запах жжёной кожи, резкая боль, я не проронил ни звука, лишь до скрипа сжал зубы. Прокушенная губа кровоточила, но я этого не заметил.
– Наречённый брат, – подходили ко мне мужчины, жали руку.
– Нет большей чести для воина, чем быть верным клятве, и нет большего позора, чем её нарушить, – сказал вожак и обнял меня.
Нарушение клятвы рассматривается как нечто большее, чем смерть.
Больше нет влюблённого мальчишки, … есть взрослый, чёрствый, без чувств и эмоций Стейн. Появились обострённые: слух, зрение, обоняние, осязание. Хорошо понимаю, когда мне лгут, меня сложно обмануть. Прошлая жизнь – закрыта. Я её отпустил, даже воспоминаний нет, ничего не осталось.
Прошло семнадцать лет. Сейчас я – вожак стаи. За мою кандидатуру проголосовали – единогласно, меня уважали, боялись. Никто не мог со мной соперничать. Мою силу и умения никто не ставил под сомнение, все доверяли мне.
– Я ухожу спокойно, стая в надёжных руках, – сказал Ринд, уходя на покой, уступая место молодому вожаку.
Он видел, что воины пойдут за мной и не ошибся.
– Линк, отправь кого-нибудь, чтобы повыли. Эти глупые охотники опять решили поохотиться, зачастили.
– Стейн, они вчера тоже были здесь, … завывали, – сказал Линк. – Скоро они предпримут попытку напасть на нас, – улыбнулся он.
– Ну что братья, повеселимся? – засмеялся я.
– Кто готов сегодня погонять собак, сбивая со следа?
– Давайте я! – сказал самый молодой волк, Ден. – Давно не бегал.
– Стейн, собаки уже здесь.
– Ден, … твой выход, – приподняв бровь, улыбаясь, сказал я.
– Глупцы, … пришедшие за смертью, – задумчиво произнёс Линк.
– А теперь, пора и нам выйти.
Главного среди людей я заметил сразу. Он важно восседал на лошади, раздавал команды, деловито махал руками. От него исходил запах удовольствия, наслаждения. Да, кто он вообще такой? Кто дал ему право распоряжаться чужими жизнями? Хочешь поиграть? Давай, поиграем! Я вышел вперёд, меня он не сразу заметил. А вот когда наши глаза встретились, я остро почувствовал запах страха, трусости. Ну, что ж ты не нападаешь на меня? Тебе страшно? Не отвожу от него глаз, смотрю в упор. Где же твой охотничий азарт? Как он ещё не свалился с седла. Очень медленно сокращаю расстояние между нами, подхожу. Ну, сделай ошибку, чтобы я набросился на тебя. Дай мне повод. Он не выдержал, страх пересилил, лошадь перешла на галоп.
– Люди разбежались? – запыхавшись, спросил Ден. – Так быстро?
– Уходим, – крикнул я.
– Стейн, разреши догнать? Я успею, – спросил Ден.
– На сегодня охота закончена. Домой.
– Почему ты не захотел их догнать?
– Они ещё вернутся. Запах мести, я знаю хорошо.
Я уже понемногу привыкла к жизни в доме Рагнара. Да, тяжело. Какой у меня выбор? Единственной моей радостью было погулять по лесу, Даяна меня отпускала. Столько снега, там, где я жила – никогда не было. Поэтому, когда у меня появлялась свободная минутка, я сбегала.
Чарующая тишина, мне так нравилось в ней тонуть, вся моя усталость куда–то уходила. Здесь же я прятала и свою боль. Обнимала деревья, а они забирали всё плохое, что у меня накопилось. Иногда солнышко пробивалось своим лучиком на замёрзшие веточки деревьев, и они начинали переливаться разными цветами. Это так красиво.
Я бродила по зимнему лесу и представляла, как добрый волшебник одевает деревья в белоснежные шубки, а землю укрывает воздушным покрывалом. Глупая девочка, которая до сих пор живёт сказками. Мне казалось, что деревья переговариваются между собой, здороваются со мной. Я им отвечала, даже жаловалась. И они качали макушками, создавая звуки, сочувствуя мне. Птички сбрасывали для меня угощение – красные ягодки, а иногда обсыпали снегом, прыгая по веткам, играя со мной. Мне не хотелось уходить. Если бы только волшебник мог превратить меня в птичку, я бы здесь
