похожая на серый бездушный склеп, в которой стояли только двухспальная кровать, стол со стулом и небольшой шкаф. Все это великолепие было покрыто огромными плотными паутинами и пылью.
— Апчи… ааапчи… Ты я надеюсь еще не забыл, что магией нам пользоваться нельзя, а зелье тут не поможет, — скептически сказала я.
— О нееееет, я забыыыыыл, этот день не может быть еще хуже, — надрывно застонал он, теряя весь свой энтузиазм.
— Слушай, а может ты поищешь домового, он же должен тут быть, — спросила я с надеждой.
— Хмм, не самый плохой вариант. Я пошел, жди, — сказал Барсик, проходя сквозь стену.
Через час мы уже сидели довольные друг другом и поедая припасенные пирожки, выходить на улицу и кого-то случайно встретить или во что-нибудь вляпаться совсем не хотелось, с нас на сегодня и так уже хватило, хотя время еще не перевалило даже за полдень. Домовой, который нам помог за склянку с довольно дорогим зельем, тоже остался доволен и даже пообещал хранить секрет, в чем я и не сомневалась, так как память у домовых была очень краткосрочной, но только не тогда, когда дело касалось оплаты их труда, в такие моменты они могли припомнить тебе все, даже то, что ты сама о себе не знала. Я с отсутствующим интересом посмотрела на лист с расписанием и тяжело вздохнув села за подготовку к завтрашнему занятию, которое у меня будет с шестым курсом боевиков.
— Вот и чему я их научу, они же больше меня знают? — с сомнением сказала я в пустоту.
— А ты и не учи, ты им проверочную дай и сиди себе отдыхай, — не понял моих переживаний Барсик, который уже натоптал себе дырку в одеяле и готовился спать.
— На один раз то это может и прокатит, а дальше что?
— Ну, не знаю, ты там вроде книжечки из библиотеки клялась взять, — хитро сказал он.
Я скривилась. Мерзкое хихиканье Барсика дало мне понять, что выбора у меня похоже нет.
Столовая академии утром для любого адепта и преподавателя это любимое место, но если ты невыспавшаяся ведьма в своем самом «наилучшем» настроении, то это скорее ад. Я стояла с подносом возле раздачи вместе со всеми адептами, так как уже успела побывать в преподавательской зоне и уже решила, что я лучше останусь голодной, чем буду есть даже на вид мерзкую кашу, но мое отвратительное настроение, в купе с раздраженностью как обычно включили во мне наглость, поэтому я пошла на охоту за оладьями, которыми сегодня кормили адептов.
— Возьми побольше, я тоже такое буду, — вожделенно шептал Барсик мне в ухо из своего укрытия.
Я ничего не ответила, так как со стороны это выглядело бы очень странно, но так хотелось ему сказать, что-то в нашей любимой манере, что аж язык чесался.
— Привет, а ты новенький? — подошла ко мне миловидная брюнетка.
— Можно и так сказать, — усмехнулась я.
— Круто! Я Нелли, а тебя как зовут? — спросила она, а у меня засвербело под ложечкой.
Моя интуиция работала крайне редко, но если уж работала, то это было всегда звоночком, к которому лучше прислушаться.
— Чего именно ты от меня хочешь? — склонив голову на бок спросила я.
— Чёрт, как ты понял? Можешь мне подыграть и еще со мной поговорить, мне надо тут кое кого проучить, — смутившись, но не отступив сказала она.
— Что, кто то слишком самоуверенный и надо заставить ревновать? — спросила я, смеясь с такого очевидного поворота событий.
— Да, — наигранно улыбнулась девушка, дотрагиваясь до моего плеча.
— Я бы на твоем месте не советовала впутывать меня в это все, — хмыкнула я, забирая тарелку с долгожданными оладьями и выбирая напиток.
— Я и не собиралась. Спасибо тебе, — сказала Нелли, кажется ее так звали, разворачиваясь и исчезая в недрах столовой.
Обернувшись я столкнулась со злым, пылающим взглядом темноволосого красивого парня, явно из боевиков. Встретившись с ним глазами я просто усмехнулась и отвернувшись села за свободный столик. Вот честно я думала, что он не справиться с собой и все-таки подойдет.
— Тебе надо почаще ловить такой настрой, а то все утро из тебя молнии летали, — вякнул Барсик, проползя сквозь внутреннюю часть рукава и отодрав всё-таки себе кусок оладушка.
В чем то он был прав, я наконец то смогла расслабиться и спокойно поесть. Вчера я пол ночи пыталась придумать что же мне делать с программой и как вообще учить, так как опыта у меня не было никакого, но сейчас окунувшись в такую знакомую среду, я внезапно расслабилась и решила, что я обязательно разберусь. Мой настрой работал ровно до того момента, пока мой взгляд не перехватили золотые пронзительные глаза.
— Да, что это такое! — закашлялась я, так-как от неожиданности подавилась.
Поднявшееся настроение снова вернулось на отметку ноль. Дальше не обращая внимания не на кого, я быстро выпила напиток и занеся поднос, на специальный столик, вышла из столовой.
— Если так будет каждый раз, то через две недели я буду просто скелетом, — самоиронично сказала я.
— Нууу, может тебе и не повредит немного похудеть, — вякнул, все еще жующий свою добычу Барсик.
— Сейчас я кого то другого на диету посажу, — зашипела я.
— Ой, как страшно, не надо мне тут демонстрировать свои психи, я с ними живу уже почти шесть лет, — сказал он, договаривая последние слова и влетая в окно пустого коридора.
— Аааай, ну ты и вредная, зачем кидать меня несчастного, — барахтаясь лапами кверху, причитал он.
— Что жирок перевернуться мешает? — хмыкнула я, все-таки подходя и забирая его обратно, так как кто то мог увидеть.
— Какова хозяйка, таков и фамильяр, — важно сказал он.
— Барсииииик.
— Ладно, ладно понял я, ты у меня самая худая и самая прекрасная.
К нашему удивлению и очень редкому везению, аудиторию мы нашли быстро. Она представляла из себя самый обычный не очень большой кабинет с двухместными столами, в общей сложности человек на тридцать. Самое необычное, что было в аудитории, за исключением учительского стола и доски, это витражное большое окно, которое переливалось всеми оттенками желтого и голубого.
— Красиво, — прокомментировал неугомонный кошак, который уже успел залезть во все щели.
— Да, но мне сейчас не до этого, я забыла листы с проверочной!
— Дамм, и на что мы надеялись, спокойный день, это не про нас, — ударив себя лапой по лбу сказал Барсик.
— Черт, осталось всего десять минут до урока, если ректор узнает, что я опоздала, то мне крышка.
— Тогда, чего ты там роешься, давай
