Моя мама грозно и взволнованно смотрит на отца.
— Милый, наша единственная дочь только что получила свою метку. Давай не будем заострять внимание на том, что это не метка Стражников, и, наконец, отпразднуем то, что теперь её жизнь не будет постоянно подвергаться опасности. Может, это даже и к лучшему.
Отец проводит руками по волосам и тяжело вздыхает.
— Я знаю. — Его глаза вдруг проясняются, он смотрит на меня. — Эй, все те криминальные сериалы и передачи, что мы смотрели, наконец-то смогут пригодиться.
Я отодвигаю от себя миску с мороженым, так как больше не голодна, и откидываюсь на стуле.
— Да, надеюсь, мой желудок выстоит от вида и запаха мёртвых тел. Я с трудом сдержала себя прошлой ночью.
— Быть Хранителем — это не только изучать мёртвые тела, Алана, — рассеянно говорит дедушка, смотря в никуда.
— А что ещё? — давлю я на него, замечая, что последние пару часов он ведёт себя странно.
— Это… — он моргает и смотрит на меня, я замечаю, как туман рассеивается в его глазах, и они снова становятся фиолетовыми. — Ну, узнаешь, когда начнёшь учебу в Академии.
Я выпрямляюсь.
— В Академии? Ты о чём?
Дедушка кривится и кидает на маму взгляд а-ля «вот чёрт».
— Джемма, я думал, ты рассказывала ей про Академию.
Мама пронзает дедушку взглядом, говоря:
— Мы с Алексом ждали подходящего момента, чтобы рассказать… когда она не была бы такой расстроенной.
— Может кто-нибудь мне объяснить, что тут происходит, до того, как мой мозг взорвётся? — спрашиваю я.
Родители переглядываются, прежде чем мама говорит:
— Милая, знаю, что это тяжело для твоего восприятия сейчас, но, помни, что главное — это мыслить позитивно, договорились? — она ждет моего кивка, затем берёт мою руку и поглаживает её. — Каждый, кто получает метку Хранителя, обязан посещать Академию для обучения.
Я тяжело сглатываю.
— И где эта Академия?
Мама сжимает мою руку сильнее.
— В Вирджинии.
— Но это на другом конце страны! — мой голос дрожит.
— Это всего на один год, ты даже не заметишь, — говорит папа. — А потом ты можешь сама решить, где будешь жить.
Мои глаза полны слёз.
— То есть я просто должна собрать свои вещи и переехать туда?
— Милая, ты всё равно планировала переезжать, — напоминает мама. — Ничего не изменится, кроме того, что у тебя теперь другая метка.
— Я никогда не хотела переезжать, — говорю я. — Я делала всё возможное, чтобы этого избежать.
Эмоции зашкаливают так, что я слышу шум крови в своих ушах.
Я трясу головой. Даже не знаю, стоит ли мне злиться или плакать. Я не готова сейчас покидать свой привычный мир. Поскольку слишком привязана к этим людям, к месту, к нашему устою.
— Когда я должна уехать?
— Уже завтра, — отвечает дедушка. — Тебя встретят в аэропорту.
Я отрицательно качаю головой.
— Нет, нет, нет! Мне нужно больше времени! Я ещё не готова уехать от вас!
— Тебе лучше оказаться там пораньше… это ради твоего же блага. — Дымка снова появляется и исчезает в глазах деда. — Там ты будешь в большей безопасности.
— В безопасности? А что мне угрожает? — спрашиваю я, меня уже откровенно тревожит его странное поведение.
Он игнорирует вопросы.
— Тебе пора собирать свои вещи, чтобы ты могла уехать без заминок.
Нет. Я не готова оставить свою семью в прошлом. А как же Джейс? С самого рождения мы проводили вместе каждую свободную минуту. К тому же, он мой единственный друг. Конечно, у меня есть другие знакомые и приятели, но мне трудно сближаться с людьми. И неудобно общаться незнакомцами, обычно я веду себя странно, и другие не понимают моих шуток.
— Может, мы можем что-то придумать? — умоляюще смотрю на родителей. — У вас же так много связей… Может, вы позвоните кому-то и скажете, что я не могу поехать? Что я нужна вам тут? Может, если подождать немного, то и другая метка появится, как у Остин Эйслин.
Никто мне не отвечает, и я шепчу:
— Пожалуйста, не отправляйте меня.
— Пойми, мы бы сделали так, чтобы ты осталась, если бы в твоем отъезде не было необходимости, — говорит мама, которая тоже уже вся в слезах. — Но мы должны следовать правилам. Это то же самое, если бы дочь Хранителей получила метку Стражников. Они обучаются у нас. Если бы не было обучения, то ни бойцы, ни Видящие, ни Хранители не существовали бы, было бы некому защищать этот мир.
— Я и не буду защищать этот мир, — я выпрыгиваю из-за стола. — Я просто обязана ждать, пока не случится что-то плохое, и меня не вызовут разобраться с этим мусором.
Мама тоже вскакивает из-за стола.
— Ты будешь помогать находить убийц.
— Да, полагаю, что так, — я всё ещё не согласна с ними и с радостью бы сбежала, пока это не уляжется, но от дедушки не скрыться, поэтому не имеет смысла даже пробовать.
Мне нужно побыть одной и подышать свежим воздухом, поэтому я ухожу с кухни.
— Ты куда? — мама выходит из-за стола и идёт за мной.
Я вытягиваю руку, сигнализируя, чтобы меня не трогали.
— Хочу попрощаться Джейсом. — От того, что я произношу это вслух, слёзы льются с новой силой, но я пытаюсь их сдержать.
Она с неохотой, но отпускает меня.
— Напишешь мне, когда будешь там?
Киваю ей на ходу. Как только я выхожу, то начинаю рыдать, и бегу со всех сил через поляну, которая располагается между нашими домами.
Когда я добегаю до его дома, то уже почти задыхаюсь. На автомате стучу прежде, чем войти. Это привычка, ведь я всегда так делаю. Внизу свет выключен, значит, его родители скорее всего не дома, а на очередной миссии Стражников.
Я лечу по лестнице вверх, скрещивая пальцы в надежде, что Джейс дома и не пошел с ними. До проявления метки он не часто уходил с ними, но
