— Это касается твоего отца. Это… сложный разговор.
— Да? Ну хорошо.
Мисс Лейнер уже была готова вернуться к своим тягостным мыслям — всей команде было больно смотреть на то, как она переживает — но к ней обратилась Юри. Обратилась не в свойственной ей решительной манере, которую Итиро уже успел изучить, а робко, с виноватым лицом.
— Миа, извини. Я… ну в общем, ты не могла бы вернуть мне кольцо?
Юри указала на палец Мии с терманитовым перстеньком.
— Кольцо? Но… оно мое! Мне его Томас подарил в день свадьбы!
— Я знаю. Прости. Произошла одна ошибка… недоразумение. Это все из-за мэра. Мама упаковала свои изделия, а тут сказали, что нас на фестиваль не пустят. А потом сказали пустят, но нужно ехать быстро и возьмут не всех. А тут еще явились люди Ксава, начали подгонять меня, мол, скоро приедут заказчики с Каалаха, мне еще манерам учиться, ну все… такое. Ну мама в спешке и положила случайно свое личное кольцо в коробку с поделками для распродажи. Тетя Танита сказала, что его купил рыжий талисман. Мама сильно распереживалась, кольцо ей очень дорого, — Юри умоляюще протягивала руку к пальцу Мии.
Та подалась назад, закрыв перстенек ладонью.
— Я конечно понимаю, но… А вдруг оно не твое? Вдруг ты ошиблась?
— Мама сделала его сама, перед тем, как я родилась. Так она, по крайней мере, думает. Там, внутри, воспоминание в терманитовой пластине, голограмма. Мама считает, это мой отец.
— Ну… если так, — Миа с несчастным видом сняла и отдала Юри кольцо. — Я боюсь, учитывая обстоятельства, что это может оказаться… плохой приметой.
— Мама сделает вам другие кольца, — с жаром пообещала Юри. — Гораздо лучше! Понимаешь, все, что осталось у мамы из того места, где мы раньше жили… как же непривычно теперь знать, где оно, то место… это я в ее животе и два кольца. Они не очень удачные, единственная их ценность — терманит. Мама всегда считала, что это были ее первые поделки, что она делала их для себя и своего мужчины. Смотри.
Юри сделала что-то с кольцом, над камнем развернулась небольшая голограмма. Подавшиеся вперед Маша и Айви заслонили картинку от Итиро. Такие вещи были очень модны в дни его юности — терманит хорошо хранил изображения.
— Вот мой папа, — услышал он гордые слова Юри. — Красивый, да? Говорят, я на него похожа.
Синклер увидел, как Маша, Айви, Миа, склонившийся над Юри Эл, Феб и приподнявшаяся Роузи поворачивают к нему ошеломленные лица. Сбоку выплыл Невел, поманил к себе Итиро, сгибая указательный палец. Синклер шагнул к дивану. Увидел над кольцом юного улыбающегося себя, с волосами, белыми, как снег — первой модификацией, которую он сделал в качестве начинающего актера и которая почему-то не сохранилась в клоне, рядом с молоденькой Мейрой. Посмотрел. Почувствовал, как тяжелеет голова. Падая и понимая, что отключается, по привычке слушал, не прокомментируют ли его конфуз любители острого словца Роузи и Невел. Но они промолчали. С облегчением свалился в обморок.
Эпилог
Томас
Они стояли возле челнока, и Миа прижималась к нему все сильнее. Она его затискала со вчерашнего дня, а если бы не присутствие Эла, то и зацеловала бы.
— Ты меня смущаешь, — признался Томас. — Я ведь не с фронта вернулся — так, слетал в гости, освежился.
Миа фыркнула, подняла на него лазурные глаза:
— Ага! В гости! Я тебя дважды чуть не потеряла. А вообще, мне просто холодно, дождь идет. У них тут вечно сезон дождей.
— Посидим в челноке.
— Нет уж. Когда я еще сюда прилечу? Буду мокнуть, но все запомню.
Томас расстегнул куртку:
— Залезай и грейся.
Миа шмыгнула к нему за пазуху, удовлетворенно выдохнула.
— Ну где же Эл? Проводник сказал, поселение совсем рядом. Кью измаялся уже.
— Зато малышка спит, — сообщил Томас, заглядывая в иллюминатор.
Огурчик сидел в своем гнезде, уже порядком потрепанном. Си-Джей носился по шаттлу, лишь бы не включил ничего на панели, но челнок «парусный», не улетит. Второй Почка дремал под боком у «мамы», а «девочку» Кью как всегда засунул под самые псевдоподии.
— Потом на Эмерею? — спросил Томас.
— Заберем Роузи из клиники и туда, — кивнула Миа.
— Волнуешься?
— Не знаю. Трудно привыкать к мысли, что все это время папа был рядом. Не в виде ангела, как мне говорили в приюте, но тоже… нестандартно. Почему он мне не сказал, Том?
— А почему я тянул с новостью, что в любой момент могу стать калекой? Мы все боимся. Что разочаруем наших близких или причиним им боль.
— Меня уже сложно разочаровать. Но мне все равно страшно. Маша тоже боится. Знаешь, что я сделаю? Я просто поцелую папу и скажу, что вышла замуж. Он будет в шоке… Замуж?! О, ты слишком молода! Кто сумел задурить тебе голову? Подай его сюда! И все как-то само собой разрулится.
— Отличный план, — кисло согласился Томас.
— Зачем Джону было устраивать всю эту пресс-конференцию? В Сети пишут, что Демидов очень негативно отозвался о заявлении Марии. Она боится, что он ее не узнает или проигнорирует. А Клайву почему-то нужна шумиха.
— Ох, этот ваш Джон, — улыбнулся Томас. — Опять интригует, интриган.
— Он не наш, — хмыкнула Миа. — Он Айви.
— Да ладно! — Томас удивленно заглянул в лицо жены. — Попался пришелец? И так бывает?
— У нее же талант, он, наверное, и на зелененьких действует. В общем, могу тебе точно сказать — действует, — покровительственно объяснила Миа. — Впрочем, она и не ухищрялась особо. Сказала мне, Маше и Роузи, мол, три года сохла по тени за стеклом, хватит. Села к нему на диванчик и спрашивает: «А вы, мистер пришелец, насколько на другой уровень перемахнули? Ну, в смысле телесном, плотском?». Джон говорит: «Духами бесплотными пока не стали». А Айви ему: «А в плане секса у вас как?». Тот сообщает: «Хорошо у нас в этом плане. Почковаться — это уж совсем не комильфо для развитой цивилизации». А она ему: «А мы, значит, с вами родственники. Физиологически совместимы, короче?» Он подтвердил, родственники, но не то чтобы близкие, наоборот. И пригласил ее на концерт на Корасон-рок.
Томас тихонько заржал.
— Жаль, что я ничего не помню из их мира. Женщину только помню.
— Это какую еще? — Миа резко крутнулась в куртке.
— Врача, наверное. Очень красивую. Как ангел.
— Что?! А ну забудь немедленно, как все остальное! — возмутилась жена. — Вот увидишь, устрою тебе… куль с зерно!
Они оба засмеялись и поцеловались.
— Как ты себя чувствуешь? — в тысячный раз спросила Миа.
— Отлично. Но непривычно. Все эти датчики… удобно было. Сейчас бы мне в голову прогноз погоды на ближайшие два часа.
— Зачем тебе прогноз? Это же Муар-Ман. Тут всегда в это время сезон дождей. О! Вот и они!
Из леса вышел недовольный Эл. Он просился на Нью-Лукку, куда перебрались жители Поселка-шесть, но Кавендиши забрали его на Муар-Ман в качестве переводчика. (В Сеть Кластера просочилась информация о том, как на одной из периферийных планет в небо поднялись десятки дисколетов, но после сенсационного открытия Кирилла Демидова в области управления тарелками Чужих, историю посчитали вбросом). За Элом шествовали жители ближайшего огурцового поселения. Никто понятия не имел, где именно живет семья Кью, поэтому нужно было с чего-то начинать. Муарманцы остановились возле челнока, тихо «переговариваясь» и шевеля мишурой.
Спустя час рыдающая Миа сидела рядом с мужем на переднем сидении челнока и причитала:
— Я думала, мы долго будем искать! Я думала, мы еще побудем вместе! А они просто взяли и забра-а-али его! Просто увели-и-и! А-а-а!
— Они тебе спели на прощание, — утешал жену Томас.
— Я буду скуча-а-ать! Мне не хватает Кью! Уже не хвата-а-ает!
— Скорей бы встретить Роузи, — пробормотал Томас. — У нее всегда находятся правильные слова.
— Да не реви, — протянул довольный быстрым решением проблемы Эл. — Твой Огурец просил передать, что в следующий раз, когда потребуется… цитирую «помощь его дома»… можешь прилетать. Тогда у его детей уже будет свой «дом», и он охотно составит тебе компанию. Кстати, Кью просил передать привет киберу си-сорок. Сказал, «это была добрая охота, и дети хорошо усвоили первый урок».
