По спине пробежал холодок, никак не связанный с температурой в пещере. Мысли метались, как пойманные в силки птицы.
«Он искал меня? Что ему от меня нужно?»
— Наша встреча… — медленно подбирая слова, настороженно проговорила Эмили. — Спланирована или случайна?
— Вопрос не по адресу, Бриг. Спроси это у высших сил, если веришь в них.
Эмили нахмурилась, тело напряглось, как это бывало в случае опасности — от доверительно-беззаботной атмосферы, царившей всего пару минут назад, не осталось и следа. Эмили подобралась, словно перед схваткой. Она не знала, чего ждать от Смита. Теперь тот вновь казался подозрительным незнакомцем.
Уголки губ Смита, открыто наблюдавшего за ней, дрогнули и разочарованно опустились вниз.
— Я много лет искал тебя, но нашел случайно, когда уже забросил поиски, — после паузы пояснил он. — Я не напрашивался в командировку на «Олимп», если ты об этом.
Эмили закусила нижнюю губу, пытаясь понять, как реагировать на эти слова.
«Уж лучше бы речь шла о физиологии!», — мелькнула у нее раздраженная мысль.
Азарт погони прошел; Эмили запоздало поняла, что их поза со стороны выглядит излишне откровенной, даже провокационной и торопливо привстала с коленей Смита, но тот обхватил ее запястье и притянул обратно к себе. Жест вышел настолько порывистым, что Эмили бухнулась обратно, да еще и уткнулась носом в плечо Смита.
— Не глупи, — хмуро сказал он; его теплая ладонь легла на спину, заставив вздрогнуть. — Сиди, где сидела. Пол пещеры холодный, заявляю это тебе со всей ответственностью.
В ней вновь взяла верх рациональность, и она вынужденно замерла, признавая его правоту. На несколько минут в пещере повисло молчание. Спрятав лицо в плечо Смита — так он не видел ее глаз — Эмили лихорадочно анализировала ситуацию. Она и сама не могла понять, почему его слова и собственные воспоминания породили такое смятение в душе. Ну сталкивались они в прошлом, что с того? Столько лет прошло… Только вот поведение Смита говорило о том, что для него их встреча имела куда большее значение, чем для нее…
— Зачем ты искал меня? — осторожно спросила Эмили, по-прежнему избегая его взгляда. Смотреть в потолок пещеры казалось куда как безопаснее.
— Ну не знаю… — насмешливо протянул он и склонился к ее уху. — Наверное, чтобы повсюду таскаться за тобой следом, как влюбленный маньяк, и портить тебе жизнь своим бледным видом.
Эмили нервно хихикнула и неожиданно расслабилась. Представить Смита в роли несчастного Ромео у нее не получалось, а потому сама ситуация стала казаться забавной и нереалистичной. Смит, услышав ее тихий смех, довольно хмыкнул и уже серьезно произнес:
— Я просто хотел убедиться, что с той маленькой девочкой все в порядке, что шарки не достали ее… — Его голос вновь приобрел хрипловатые нотки, и Эмили резко отстранилась, разрывая объятие. В тот момент, когда она мрачно и решительно взглянула на Смита, намереваясь одной фразой оборвать его, он неожиданно продолжил: — Хотя бы в память о Патрике.
Эмили растерянно моргнула; сердце кольнуло подозрением, и она тихо спросила, все еще надеясь, что ошибается:
— А Патрик… Он…
— Мертв.
Горечь, прозвучавшая в словах Смита, отозвалась короткой вспышкой боли в душе, и Эмили поторопилась опустить взгляд. В памяти возник Патрик с широкой улыбкой на загорелом лице — таким он был во время их морских прогулок, таким она запомнила его — открытым, немного бесшабашным и удивительно добрым малым.
— Мне жаль… — едва слышно проговорила Эмили. — Он … Он обладал огромным, чистым сердцем…
Перед внутренним взором вновь появился Патрик, но теперь он уже хмурился, разгоняя ее обидчиков, а затем, словно картинки в калейдоскопе, замелькали и другие воспоминания: Патрик, провожающий ее до детского лагеря, Патрик, с самым серьезным видом выслушивающий ее наивные умозаключения, Патрик, подаривший кусочек свободы, в тот момент, когда она задыхалась в тисках… Патрик…
Горло почему-то сдавило, и она замолчала, не в силах продолжать. Это было странно, нелогично, но новость о смерти человека, о котором она постаралась забыть на многие годы, действительно причинила боль. Видимо, Патрик Смит значил для нее больше, чем хотелось бы.
«Он искал меня в память о брате», — решила Эмили, и эта мысль принесла неожиданное облегчение. Эмили легко приняла такой мотив в качестве объяснения. Сразу же Смит из опасного противника, покушающегося на спокойствие ее маленького мирка, превратился в… человека, которому можно доверять. Не безоговорочно, конечно же. Настороженность, сквозившая в ее движениях и словах, ушла, уступив место чему-то другому, что сама Эмили приняла за сочувствие.
— Как это произошло? — Ее ладонь слегка сжала плечо Смита.
Тот бросил косой взгляд на ее руку на своем плече, и его лицо смягчилось.
— Несчастный случай. Пять лет назад, — заметив немой вопрос в глазах, он нехотя продолжил: — Пожар. Все случилось слишком быстро. Я не успел…
Отстранившись от нее, он резко замолчал, ненамеренный продолжать. Опустив голову, так что челка мокрыми прядями упала на лицо, скрыв глубокую складку на лбу, Смит хмуро о чем-то задумался.
От нее не укрылось, как он неосознанно коснулся запястья левой руки — таким жестом она и сама часто дотрагивалась до своего плетеного шнурка. Это импульсивное движение, словно попытка удержаться на плаву, не дать затянуть себя в трясину, было знакомо. Неужели его рука была травмирована тогда?
«Он и я… Мы ведь похожи…» — эта мысль уже не первый раз закрадывалась в голову, но именно сейчас она оформилась окончательно.
В душе вспыхнуло теплое чувство родства, которое инстинктивно испытаешь к человеку, схожему тебе по духу.
Положив ладонь на обнаженную грудь Смита, она спокойно произнесла:
— Я уверена, ты сделал все, что смог.
Тот вскинул на глаза, и у нее перехватило дыхание от его взгляда — столько невысказанной боли в нем таилось.
— Да, я помог выбраться из горящего дома Кейси. Думаю, он бы хотел, чтобы я спас именно ее.
— Кейси?
— Жена Патрика. На тот момент она была на третьем месяце беременности.
Стоило большого труда не вздрогнуть, не отвести взгляд. История смерти Патрика поразила жестокой трагичностью, но Смиту об этом не стоит знать. Легче ему от этого не станет.
— С ребенком все хорошо? — все так же спокойно спросила она.
— Да. Родился мальчик. Гарри. — Смит улыбнулся, его лицо перестало казаться таким замкнутым, и Эмили с облегчением выдохнула.
— Значит, у тебя есть племянник, дядя Смит? — добродушно подколола Эмили. — Кто бы мог подумать…
— Бриг, только попробуй сейчас съязвить, — угрожающе предупредил тот, но в глазах не вспыхнули опасные огоньки. Наоборот, в противовес своим словам он тепло улыбнулся, и Эмили почему-то продолжила разговор, хотя понимала, что заходит слишком далеко и лучше бы ей замолчать.
— Они живут в Сильвер-Бей?
— Нет, оттуда мы уехали почти сразу после суда. Вернулись в Ирландию, к родственникам. Сейчас Кейси вместе с Гарри и моей матерью живут в Дублине.
Тревога отозвалась в душе перезвоном колокольчиков. Эмили удивленно приподняла брови.
— Вы покинули Сильвер-Бей?
«Наверное, Патрику было нелегко оставить море. Он так любил его…»
— Да. Почти сразу после суда.
— Почему?
«Бриг, он вовсе не обязан отвечать. Ты лезешь не в свое дело».
Смит, словно подслушавший ее мысли, усмехнулся:
— Уверена, что тебе это интересно?
Он посмотрел испытывающе, будто за вопросом скрывалось нечто больше, чем могло показаться на первый взгляд. Эмили сделала вид, что не поняла подтекста и пожала плечами.
— Конечно. Почему нет?
— Почему нет… — тихо повторил Смит и, горько усмехнувшись, продолжил: — Моя мать уверилась в мысли, что, только удочерив тебя, мы сможет отплатить за то, что ты сделала для нас.
Эмили ошарашенно открыла и молча закрыла рот. Наверное, у нее начались слуховые галлюцинации. Какой необычный побочный эффект переохлаждения…
