Я увидел это место во сне десять лет назад. Тогда казалось, что это бред умирающего, а теперь здесь живёт моя женщина, здесь рождаются мои дети. Здесь они учатся ходить и скакать на лошадях, постигают основы Дара, учатся творить магию камней, ветров и порталов.
Это чудесное место – большой дом при Храме и сад, утопающий в зелени. Окна дома выходят на изумрудную долину, усеянную звёздами весенних цветов и пересечённую юркой речушкой. Совсем рядом белеют снежные шапки гор, а по утрам сюда спускаются облака.
И это наш дом, где мы сами себе хозяева. Наш храм, объединивший в себе силу камня и ветер равнин.
Много воды утекло с тех пор, как мы стали мужем и женой. Наши с Рамоной усилия не пропали даром. Потихоньку на равнинах прорастало семя народа искателей, а сами дети гор больше не боялись исчезнуть в веках. У них появилось будущее.
Я думал обо всём этом, стоя на крыше Храма. Внизу на лужайке играли наши дети с маленькими послушницами и послушниками. Все они были талантливы, требовалась лишь небольшая помощь в раскрытии и контроле Дара. Каждый год родители приводили сюда своих чад, а иногда оставались сами, если желали того.
Конечно, никто никого не держал насильно, и родители в любой момент могли навещать и забирать детей домой. А после окончания обучения, которое длилось от нескольких месяцев до нескольких лет, юные дарования возвращались в родные селения, чтобы стать умелыми целителями, портальщиками, магами ветра или плодородия. Или уходили в Антрим, где их принимали благосклонно и радушно.
В общем, скучать нам не приходилось, здесь всегда было людно и весело.
В Храме теперь жил старый Леймах, которого я не смог убить в ту ночь. Он покинул Волчью Пустошь, потому что, по его словам, там давно не было бога. Теперь он чувствовал его присутствие здесь. Старик с удовольствием возился с послушниками, рассказывая об основах жреческого искусства.
– Ренн! Ты здесь?
На вершине лестницы показалась моя сияющая жрица – придерживая подол изумрудно–зелёного платья, она шла ко мне. Настоящая богиня в обличье земной женщины.
– Дети спрашивают, где их лошадка, – хихикнув, Мона прикрыла ладонью рот, а я закатил глаза.
За эти десять лет у нас с Рамоной родилось четверо прекрасных детей. Нашему первенцу, Орму, было уже девять – как быстро пролетело время! Он отличался неумным любопытством, совсем как матушка, стремился залесть в каждую дырку, исследовать каждый закуток. Ну и в неприятности частельно влипал, куда без этого!
Вторую дочь мы нарекли Ледарой, в честь моей матери. Недавно ей исполнилось шесть лет и она удивляла всех не только талантом, но и небывалой для её возраста сообразительностью. А ещё обожала сидеть подле Рамоны и смотреть, как та зачаровывает амулеты.
После Ледары появились двойняшки – Оланна и Дем. Они уж точно никому не давали спуску. И, конечно, я был их любимой игрушкой. Если раньше меня называли Зверем-из-Ущелья, то теперь дети утверждали, что я их верный конь.
Дожили...
Но я был только рад, ведь у меня появилась семья, о которой можно было только мечтать.
Я обхватил рукой талию жены и привлёк её к себе. Голова закружилась от аромата мёда, солнца и душистых горных трав.
– Отец звал в гости, – произнесла Мона, касаясь пальчиком подбородка.
Роран к нам так и не перебрался, предпочёл доживать свой век на родине – в Антриме. Но мы с семьёй навещали его, путешествуя через порталы. Наши дети любили равнины и горы одинаково и всегда были рады дедушке. А он души в них не чаял, пытаясь подарить внукам то, что в своё время не сумел дать детям.
Иногда я вспоминал своего отца и думал, как всё могло сложиться, если бы алчность и гордыня не затуманили его взор. Но Брейгар Инглинг свой выбор сделал, и я ничем не мог ему помешать. Зато смог, наконец, найти в себе силы его простить, и горечь со злостью больше не отравляли душу.
Мой брат, Демейрар, уже десять лет правил Лестрой твёрдой рукой, не забывая о милосердии и мудрости. Они с женой-искательницей в прошлом году прислали на обучение своих одарённых детей.
– Ты помнишь, как всё начиналось? – спросила Мона, задумчиво глядя вдаль.
– О, да. Кажется, я увидел любопытную рыжую девчонку в толпе искателей и тогда уже понял, что её янтарные глаза сведут меня с ума, – повернувшись, коснулся волос, пропуская сквозь пальцы тяжёлые пряди.
С годами они стали ещё гуще и длинней, а дочери унаследовали этот яркий оттенок. Рамона созрела, как ароматное вино, из девчонки-сорванца превратившись в очаровательную молодую женщину. Самую желанную, самую любимую и важную. Всем хватало одного лишь взгляда, чтобы понять – перед ними истинная Верховная жрица. Что сказать, со своей ролью Мона справлялась великолепно.
Я любил её и знал, что моё чувство взаимно.
Когда-то мы могли сдаться, но у нас хватило сил пройти этот путь. Мы не сломались, мы изменились и изменили мир вокруг себя.
И этот мир стал нашей ожившей мечтой.
КОНЕЦ.
