Оказалось, наличие симбионта автоматически делало человека гражданином государства с поэтичным названием Океания. Прочие же разумные существа полностью попадали под ответственность загадочного «Контактного звена», информации о котором в свободном доступе почти не имелось. Правда, флёра загадки и тайны вокруг него тоже не было: этим самым звеном похоже вообще мало кто интересовался. Выяснилось только, что звено является одним из подразделений Общественного совета — части местного правительства, отвечающей за социальную сферу жизни. Всё это я старалась слушать внимательно, изо всех сил стремясь понять и запомнить, но мысли то и дело убегали в совсем другие области. Меня предсказуемо тревожила судьба Сура, причём чем дальше, тем сильнее.
Время шло, а никаких новостей не было, мой спаситель не появлялся. Я пыталась убедить себя, что это всё домыслы, что он и раньше появлялся далеко не каждый день, и никогда не приходил рано утром, и наверняка просто занят какими-то другими делами. Вот только получалось это из рук вон плохо.
Сомневаюсь, что мне удавалось держать лицо и скрывать свои тревоги от окружающих, но они проявляли чудеса тактичности. Даже братец ни разу не прокомментировал мою отсутствующую физиономию, ответы невпопад и то и дело бросаемые в сторону входной двери тревожные взгляды, что уж говорить о старшем поколении!
К полудню тревога достигла апогея, было сложно усидеть на месте, и я периодически порывалась подскочить с места и пометаться по комнате, но каждый раз волевым усилием удерживала себя на месте. Пока в конце концов где-то в районе обеда не открылась дверь, и на пороге не появился совершенно незнакомый тип.
Это был мужчина на вид не намного старше меня. Длинные светлые волосы, собранные в низкий хвост, обрамляли узкое одухотворённое лицо. Ярко — голубые глаза смотрели на мир с любопытством и как-то… немного виновато, что ли? Тонкий острый нос, удивлённо изогнутые брови и высокий лоб; этот незнакомец скорее походил на рассеянного учёного Вадима, чем на занимающего мои мысли Сура.
М — да, не все сотрудники загадочного «Контактного звена» представляли собой опытных тренированных бойцов.
— Добрый день, — обаятельно улыбнулся он, с любопытством нас разглядывая. — Меня зовут Матис, теперь я буду заниматься вашей адаптацией. Простите, что так получилось; обычно у нас не принято…
— А где Сур? — не выдержала я и всё-таки подскочила со своего места. Под растерянным взглядом блондина шагнула в его сторону — раз, другой. — Что с ним? Почему не пришёл он?!
— У Сургута возникли неотложные дела, он не может… — с извиняющейся улыбкой заговорил мужчина, но я вновь перебила.
— Что вы с ним сделали?!
— Алёнушка, успокойся, — прозвучал рядом голос штурмана. Василич приобнял меня за плечи и мягко, но настойчиво потянул к креслу.
— На два слова, — хмуро проговорил дядя Боря, кивком предлагая растерянно озирающемуся Матису пройти в коридор. Кажется, бедолага решил, что его по меньшей мере собираются бить, но проследовал за капитаном без возражений.
А я тем временем позволила усадить себя в кресло и с надеждой воззрилась на штурмана.
— Они ведь не могли его за это расстрелять, правда?
— Тьфу, ну, женщины! — рассмеялся он в ответ. — Алёнушка, что за паника на ровном месте? Почему сразу расстрелять-то? Могла бы уже заметить, что местные не тянут на жестоких психопатов. Ну, задержали до выяснения, устроили разнос. Может, под домашний арест посадили до выяснения. А, может, он вообще сидит объяснительные пишет, ни минутки нет прерваться. Зачем сразу о худшем думать?
— А почему тогда папа Боря этого уволок разговаривать в другую комнату? — хмуро уточнила я, чувствуя, что под насмешливым взглядом штурмана тугая пружина страха начинает потихоньку разжиматься.
— Да потому, что женская истерика — не лучший фон для спокойного разговора, — со смешком припечатал Василич.
— Почему сразу истерика? — возмутилась я, обиженно хмурясь. — И не думала даже! И вообще, может, я просто беспокоюсь?!
— Я так и понял, — хмыкнул штурман. — Алёнушка, уймись, ничего с твоим полосатым героем не случится. Всех порвёт и обратно явится на белом коне, потерпи. Жена офицера — тяжёлая профессия, ты готовься.
Я хотела в ответ возмутиться, но от стыда опять заполыхали уши, а слова застряли в горле.
— Женя, сейчас в лоб дам, — со вздохом пригрозила тётя Ада, подходя ближе и присаживаясь на край моего кресла. — Оставь ребёнка в покое.
— Не могу, я и так всё утро молчал, запас терпения иссяк, — весело ухмыльнулся он.
— Вот и помолчи ещё, на скрытых резервах, — осадила она. — Алёнушка, не обращай внимания, он не со зла, а по глупости. Знаешь ведь, мужчины — они…
— Не взрослеют, да, — со вздохом продолжила я, справляясь со смятением. — Мама Ада, но с ним точно всё в порядке?
— Точно, хорошая моя, точно, — ободяюще улыбнулась она, погладив меня по голове. — Вот как освободится, так сразу и придёт, не переживай.
— А если не придёт? — тут же всполошилась я, переключившись уже на другую тему. — Вдруг он решит, что ему и так проблем достаточно?
Штурман на этих словах страдальчески вздохнул, закатив глаза, а Ванька рядом пакостно захихикал. Но, что характерно, оба промолчали. Мне кажется, не по доброй воле, а попросту впечатлившись угрожающе продемонстрированным тётей кулаком. Не то чтобы кулак был внушительным, но ссориться с медиком и поваром в одном лице — это себе врагом быть, а Ада явно была настроена серьёзно.
— Придёт, куда ж он денется, — с улыбкой ответила она уже мне. — Вот увидишь, первым делом, как только появится такая возможность.
— А вдруг…
— Алечка, родная моя, за девушками, которые совершенно безразличны и являются «просто работой», не бросаются в авантюры очертя голову, рискуя жизнью и должностью. Появится, поверь моему слову, — женщина ободряюще похлопала меня по плечу, и я действительно поверила. Слишком хотелось, чтобы это было правдой.
Поэтому возвращение через пару минут капитана в сопровождении Матиса я встретила почти спокойно, только вскинула вопросительный взгляд на обоих. Который, впрочем, проигнорировали так же оба.
— Жень, с вещами на выход, — спокойно проговорил дядя Боря.
— Я-то, конечно, на выход; а что случилось? — уточнил тот.
— Паспорт тебе выдавать будут, иди уже, — усмехнулся капитан.
— А — а, тоже полосками покрываться. Ада Измайловна, смотри — тоже тигром буду, — насмешливо подмигнул он, поднимаясь с кресла.
— Какой ты тигр, кошак облезлый, а ещё туда же, — устало отмахнулась женщина. Василич, правда, и не подумал обижаться, рассмеялся радостно и вышел вслед за кивнувшим на прощание Матисом. — Борь, ну что там с этим мальчиком? — тем временем обратилась она к мужу.
