К ее удовольствию граф все-таки потушил светильники, оставив зажженным один.
─ Я иду вам на уступки, ─ шутливо сообщил граф. ─ А взамен я требую уступить мне.
─ А я замерзну, сеньор Алессандро, ─ прошептала она.
─ Ну… ─ игриво начал граф, усмехаясь, как Мефистофель. ─ В таком случае, чтобы вам было не обидно, мы сделаем так: мы будем раздевать друг друга. Одновременно.
Сначала она обомлела, но ненадолго. Что же он еще придумает?
─ Итак, приступим, ─ сказал он на той же шутливой ноте.
Граф присел на кровать рядом с Верой и протянул руки к шнуровке в боковых швах.
Вера поджала губы, не зная улыбаться или смеяться, или заговорить с ним. Его длинные красивые пальцы ловко справлялись с тугой шнуровкой. Когда с ней было покончено, граф произнес:
─ Вы нарушаете наш договор, ─ он взял ее руки приложил к своему поясу.
Ей стало весело. Плохое настроение и другие негативные эмоции, похоже, ему не знакомы. Она одолела крупную серебряную пряжку и ослабила пояс.
─ И это все? А дальше? ─ улыбался граф, внимательно поглядывая на нее. ─ Вы даже не представляете, как мне нравится ваше смущение. Я уж думал, что перевелись женщины, краснеющие в присутствии мужчины.
Вера расхрабрилась и быстро освободила его талию от пояса. Накидку граф снял сам, через голову. Она могла расстегнуть пуговицы на плечах, но он был нетерпелив. И она подумала, что их игра может прерваться в любой момент. Та же судьба ждала и его камзол. Он снял его сам и остался в тонкой рубашке и штанах. Да, красный цвет ему очень шел.
Эта игра ей понравилась бы и со Стефано. Вскоре на Вере осталось одно нижнее платье, не считая сетки на волосах. Полупрозрачная льняная ткань повторяла все изгибы и округлости ее тела. Вера пожалела, что выпила так мало вина. Оно бы помогло ей расслабиться и стать раскованнее. С тоской она посматривала то на светильник, то на плотно задернутые занавески над дверным проемом.
Граф приподнял подол ее нижнего платья, затем резко опустил руки.
─ Нет, вы надо мной издеваетесь, милая Вера, ─ граф на несколько секунд замолчал, рассматривая ее лицо, затем обернулся в направлении ее взгляда. ─ О бегстве забудьте. ─ Он улыбнулся, страстно глядя в ее испуганные глаза. Его теплые бархатные глаза неожиданно окаменели, превратившись в гранит.
─ Сеньор Алессандро, вы о чем? ─ притворилась непонимающей Вера. Она уже ощутила первые признаки паники.
─ О вас, Вера, ─ начал он уже жестко. ─ Зачем вы соблазнили меня, если сомневаетесь в своем желании? Я чувствую, что вы боитесь меня. Вы пообещали мне довериться и не держите своего слова. Мало того, а я спросил вас, и вы не отказали мне,─ сказал он и перешел к решительным действиям.
Не дав ей возможности ответить ему, граф опрокинул ее на спину и принялся целовать ее губы и лицо, придавив ее своим телом. Его мужская плоть с силой давила на живот, отметая малейшие сомнения в силе его желания. Вера подумала, что он сейчас ее изнасилует… собственная легкомысленность попросту поражала ее! Пришла в дом к мужчине, позволила себя обнимать, а после всего мечтает сбежать! И она сдалась. Раз она круглая дура, пусть пожинает плоды своей глупости.
Он целовал ее долго, а она ждала, когда он задерет ее платье и положит конец ее душевным мукам. Его поцелуи были страстными и невероятно нежными, но легкими, без участия языка. К своей растерянности Вера обнаружила, что сама отвечает на его поцелуи и обнимает его шею. Она подняла отяжелевшие веки, и их глаза встретились.
─ Я тебя зацеловал насмерть, ─ прошептал граф.
─ Не совсем, я еще жива.
─ Вопрос времени, милая, ─ граф улыбнулся. Его лицо опять стало ласковым. Он добился: последний барьер между ними обрушился Он встал с кровати и снял с себя только помявшуюся рубашку, оставшись в штанах.
Вера села и натянула на согнутые колени нижнее платье. Она с улыбкой смотрела на графа, вытаскивая шпильки из прически. Светлые волосы струящимися золотыми волнами ниспадали ей на плечи, ― в его глазах было немое восхищение.
Граф сел на кровать, неотрывно глядя ей в глаза. Этот взгляд мог воспламенить любую женщину
─ Вера, я знаю, что если я сниму с вас все остальное, то просто не смогу сдержаться. И что мне делать?
─ Давайте потушим свет, ─ предложила она.
Ни слова в ответ она не услышала. Граф пододвинулся к ней на коленях. Еще мгновение, и нижнее платье было у нее на плечах. Ей пришлось поднять руки, когда он стал стаскивать платье через голову. Один из швов затрещал.
─ Вы уничтожаете мою одежду! ─ Вера обнаружила в себе желание пошутить.
─ Я буду счастлив, если вы уничтожите и мою таким же способом!
Стоило платью упасть на пол, как Вера в тот же миг набросила на себя покрывало. Граф смотрел на нее с жадной улыбкой. Вера вспомнила ущелье, вспомнила Стефано. Тогда он смотрел на нее таким же взглядом и умолял, чтобы она не мучила его. В ней пробился пылкий интерес к графу. Что скажет он? Но Алессандро оказался напористее, чем Стефано. Он не стал ее упрашивать, а просто стащил с нее покрывало и лег, прижимаясь лицом к ее груди.
─ Ты кокетка, очень соблазнительная кокетка, ─ прошептал он.
Его рот коснулся одной груди. Он ласкал языком ее соски, и она ощущала, как они твердеют. Его рука гладила ее грудь, а другой он быстро высвобождал себя из штанов. В нем боролись двое совершенно разных существ: похотливый самец и сдержанный аристократ. Но он хотел очень сильно. Она видела, с какой нетерпеливостью он снимает с себя штаны. Вера открыла глаза и увидела его обнаженным. Его тело, как и лицо, было очень смуглым. Алессандро был в хорошей физической форме, для сорокалетнего мужчины. Ей понравилось его тело ─ пропорциональное и не волосатое, понравились его поцелуи ─ нежные и волнующие. В отличие от нее, граф нисколько не стеснялся. Он сидел перед ней на коленях и загадочно улыбался, наблюдая, как она пересиливает себя, чтобы не опустить взгляд на его поднявшуюся плоть.
─ Прикоснись, ─ произнес он, беря ее руку. ─ Почувствуй, какой он твердый, как он хочет тебя.
─ У меня холодные руки, ─ пробормотала Вера, когда он приложил ее ладонь к своему горячему члену.
─ Ему это не повредит. Потрогай, погладь его.
Она избегала смотреть на него, чувствуя себя так, словно с ней это происходило впервые. Как глупо, и как стыдно. А все из-за того, что они почти незнакомы. Вера с отвращением подумала о своих пальцах, они были вялые и холодные. Граф накрыл ее руку своей ладонью и сжал ее.
─ Смелее, смелее, дорогая, ─ прошептал он, закидывая назад голову. Она его ласкала, и с его губ срывались хриплые стоны…затем он отнял ее руку.
