— Но в больнице она была явно не в себе. Одного разговора с тобой хватило бы, чтобы избежать насилия.
— Елена, ты ожидаешь от нее человеческих поступков, — ответил Рафаэль холодным тоном. — Архангелы не привыкли спрашивать разрешения.
Елена уже не была той самой женщиной, которая очнулась после комы, да и их отношения казались теперь полнейшей загадкой. Но все же она часть за частью узнавала Рафаэля, и теперь знала достаточно, чтобы спросить:
— Что случилось?
Архангел посмотрел на нее, и в синеве его глаз появилась сталь, которая не предвещала ничего хорошего.
— То, что Микаэлла сделала с Алоизиусом… Я бы не был так милосерден.
Ладони Елены стали влажными.
— Ты называешь это милосердием?
— Его смерть была быстрой. Я бы оставил его в живых, и многие дни терзал его разум. — Взгляд Рафаэля стал ледяным, он напомнил пробирающую до костей бесконечную зиму.
Елена нервно вздохнула.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Ты должна понимать, кто я такой.
Она обдумала его слова и ответила:
— Если бы Слейтер Петалис стоял передо мной, я бы сделала то же самое.
Рафаэль провел по её щеке тыльной стороной ладони:
— Нет, Елена, твоя ярость пылает намного жарче.
Охотница потянулась к его руке и переплела их пальцы.
— Если подобное случиться, я попытаюсь тебя остановить.
— Почему? Ты испытываешь жалось к тем, кто причиняет невинным боль?
— Нет, — она поднесла сплетенные ладони к губам и добавила: — Я забочусь о тебе.
Рафаэль почувствовал, как холод внутри отступил, и внутри все потеплело.
— Значит, попытаешься меня спасти?
— Думаю, это можно отнести к нам обоим. — Голос Елены звучал хрипло от воспоминаний. Сегодня она вновь проснулась, крича во сне, её сознание стало пленником жутких воспоминаний практически двадцатилетней давности.
Повторив её действия, Рафаэль поднес её руку к губам.
— Мы спасём друг друга.
У Елены больше не нашлось слов, она молча покачала головой.
— Что если этот ангел, желающий стать архангелом, провернёт что-то во время нашего отсутствия?
— Назараха, Дахариэля и Анушку, а также многих других равных им по силе пригласили на прием.
Елена замерла.
— Вот там они и начнут действовать. Я права? Идеальное место, особенно если учесть заседание Совета десяти перед балом.
— Да. — Рафаэль посмотрел на Елену. На её шее слабо, еле заметно пульсировала вена. — Не подпускай их близко. Ты по-прежнему остаешься главной целью этого соискателя власти.
— Не волнуйся. Они не совсем те люди, с которыми я бы хотела проводить время. — Она содрогнулась, и Рафаэль без слов понял, что эта дрожь совсем не связана с угрозой для её жизни. — Ли Дзюаннь… есть какие-то новости?
— Она привела своих возрожденных в Запретный Город. Мы увидим ходячих мертвецов.
От вида Запретного Города у Елены перехватило дыхание. Запутанные лабиринты изысканных строений и спрятанных тропинок выглядели, словно отдельный городок внутри столицы. Это место было наполнено чудесами. Мосты из белого мрамора со спящими драконами на конечных стойках; мощеные дворики, изобилующие деревьями, на которых вместо фруктов висели мерцающие шелковые фонарики; придворные, одетые в платья всевозможных оттенков драгоценных камней. Все это напоминало сон.
— Как бабочки, — прошептала Елена, находясь на балконе их личной резиденции в одной многоэтажке. — Они напоминают бабочек.
Рафэль стоял позади Елены, уперев руки о перила по обе стороны от неё, создавая своим телом теплый надежный тыл. Она нежилась исходящим от него жаром, крыльями ощущала вибрацию его груди, когда он разговаривал.
— У Нехи и некоторых других множество придворных, но Ли Дзюант в этом плане переплюнула всех.
— Она и вправду королева. — Елена наблюдала за тем, как женщины обмениваются кокетливыми улыбками, пряча лица за иллюзорными краями раскрытых вееров. Все они носили платья в пол, больше элегантные, нежели сексуальные.
— Как думаешь, они знают о возрождённых?
— Да, — ответил Рафаэль, накрыв её ладони своими. Его голос темным шепотом раздавался в ушах. — Люди Ясона доложили, что Ли Дзюань начала демонстрировать возрожденных самым приближенным из своего круга в качестве развлечения.
Почувствовав ладонями силу, исходящую от Рафаэля, Елена сильнее схватилась за поручни. Она ощущала гладкость камня, которую тот обрел за многие века.
— Зачем ей так их унижать? Я думала, она считает их своими созданиями.
— Похоже, к некоторым она более благосклонна, нежели к другим. — Рафаэль провел ладонями по её плечам и прижал к себе. — Завтра утром встреча с Советом. Будь осторожна, гуляя здесь — Ли Дзюань может решить поиграть и натравить одного из них на тебя.
— Кто будет моим телохранителем?
— Эйдан, — она ничего не ответила и Рафаэль продолжил: — Ты недовольна.
— Мне не нравится тот факт, что ко мне всё ещё приставляют няньку.
— Это необходимо.
— Только пока.
Последовало зловещее молчание, и Елена поняла, что снова придётся спорить. Но ей не привыкать, да и Рафаэлю тоже.
— Ты выбрал себе в пару воительницу, не забыл?
Он поцеловал её чувствительную кожу за ухом.
— А ты выбрала архангела.
Она всегда знала, что поладить с ним будет трудно. Впрочем, как и с ней.
— Я никогда не тренировалась с тобой. У тебя есть ножи? — игриво спросила Елена.
Она ощутила, как его губы тронула слабая улыбка, когда он прикоснулся к тому месту, которое поцеловал ранее.
— Устроим танец с кинжалами после приема.
Мысли Елены путались от близости Рафаэля, красоты Запретного Города, мерцающего внизу.
— Ты взял с собой только несколько человек. — Ясон, полетевший с ними самолетом и Эйдан — Только двое из Семерки сопровождали архангела в Запретный Город.
— Если придётся драться, то будет уже слишком поздно.
Елена закончила укладывать волосы в аккуратный французский твист, делать которой её научила Сара — приглаженные пряди удерживало, казалось, больше пяти ста шпилек — и осмотрела себя в зеркале. Бледно-голубое платье с цельнокроеным рукавом и обнаженной спиной не доходило даже до середины бедра и имело разрезы с обеих сторон. Невзирая на то, что вся поверхность была полностью усыпана камушками, оно идеально облегало фигуру. Когда портной впервые принес его, Елена просто уставилась на мужчину, но он оказался не промах. Вместе с черными чулками и такого же цвета ботфортами этот наряд превращал Елену из привлекательной спутницы на вечер в грациозную убийцу, оставляя при необходимости большую свободу движений.
