переживу, если кто-то из моей семьи пострадает по вине этих гадов!
– Когда уедем из города, им больше не будет смысла здесь оставаться, – постарался успокоить меня Этеле.
– И все же я боюсь оставлять брата, – упрямо поджала губы.
– Эрика, для тебя сейчас каждая минута на вес золота. Не знаю, сколько еще у нас осталось времени, поэтому надо спешить. К тому же, наш отъезд – лучший и, наверное, единственный способ отвести опасность от твоих близких.
Этеле, как всегда, оказался прав.
Утром поднялась ни свет ни заря и стала быстро паковать чемодан. На автопилоте побросав в дорожный баул первые попавшиеся под руку вещи, припрятала в боковом карманчике сумки документы. Затем привела себя в более-менее пристойный вид и поспешила вниз на запах варящегося в турке кофе.
Лишь перед самым отъездом вспомнила о запропастившемся где-то телефоне, который, как вскоре выяснилось, нуждался в срочной подзарядке. Стоило его включить, и аппарат тут же разразился пронзительным воем. Дюжина пропущенных звонков и угрожающих эсэмэсок появились на экране. С замиранием сердца набрала мамин номер и поморщилась, когда из динамика полетел оглушительный вопль:
– Второй день пытаемся до тебя дозвониться! Эрика, что случилось?!
Соврав про посеянный мобильный и заверив, что со мной и Яци все в порядке, узнала, что мама возвращается вечерним рейсом. Ей уже доложили о трагедии в музее, поэтому о продолжении отпуска не могло быть и речи. Кусая губы и нервно переминаясь с ноги на ногу, я порывалась сказать, что с минуты на минуту собираюсь покинуть город, но так и не набралась храбрости. К тому же мама тараторила без умолку.
Отсоединившись, написала ей коротенькую записку с нелепыми объяснениями. Примерно теми же, которыми потчевала Изу. Ох, чую, если меня не прикончит дар, то это за него успешно сделают предки. Но выбор был невелик. Точнее, и вовсе отсутствовал.
Кое-как с помощью магии подлатав дом и замаскировав самые явные его «увечья», стали прощаться с Изой и Яци. Брат только проснулся и с сонным, но весьма серьезным видом выслушал мою сбивчивую речь о нагрянувшей нежданно-негаданно поездке. Малыш выглядел на удивление бодрым и, кажется, действительно был уверен, что его похищение – всего лишь неприятный сон. А узнав, что уроки сегодня с моего разрешения можно прогулять, совсем ошалел от счастья.
– Скажи Изе, чтобы сидела до приезда твоих родителей здесь, – шепнул мне Этеле. – Сейчас активирую ловушки, и никакая «нечисть» их не тронет.
Ведьмак отправился проверять, на месте ли его драгоценные кристаллы, а Изольда обняла меня и чмокнула в щеку.
– Удачной поездки. Хоть развеешься немного. А то в последнее время все время торчишь дома.
Да уж, общение с духом допотопной ведьмы точно поможет мне развеяться. К нам присоединилась Ясмин и попросила представить ей мою подругу. После короткого знакомства ведьма с улыбкой проговорила, при этом теребя брелок с крупными бусинами, словно четки:
– Все забываю спросить, где ты так хорошо научилась говорить по-венгерски?
– Всегда имела склонность к языкам. – Я на секунду зажмурилась, почувствовав внезапную ломоту в висках, и опустилась на так кстати оказавшийся рядом стул. – Да и бабушке хотелось, чтобы венгерский я знала идеально.
В голову будто впились острые иглы. Я помассировала виски и попыталась сосредоточиться на вопросах колдуньи, но в ушах отдавался противный звон ударяющихся друг от друга самоцветов.
– Эрика, с тобой все в порядке? – забеспокоилась Иза.
– Угу, – не желая лишний раз тревожить подругу, соврала я. – Ночью спала плохо, вот и разболелась голова.
Вернулся Этеле и, подхватив мою сумку, шепнул мне на ухо:
– Я активировал кристаллы. Можем ехать.
Боль, внезапно начавшаяся, так же внезапно отступила. Я перестала слышать раздражающий звук странных четок.
Забравшись в машину, мы помахали на прощание Изе и Яци. «Десятка» выехала за ворота и, миновав несколько улочек, влилась в поток машин.
– Ну что, девушки, – Кристиан вольготно устроился между мной и Ясмин, положив руки на спинки сидений, – готовы к встрече с древней колдуньей?
Я кисло улыбнулась в ответ. Ясмин, казалось, и вовсе не слушала Эчеда, шустро водила пальцем по сенсорному экрану телефона, набирая сообщение.
– Вот и поговорили, – хмыкнул ведьмак и принялся доставать сидящих впереди Этеле и Даниэля.
* * *
Ясмин не давал покоя разговор с Эрикой и то, как она отреагировала на ее чары. Сев в машину, девушка первым делом написала короткое сообщение, состоящее всего из двух фраз: «Насчет детей Кальманов… Мне кажется, с ними что-то не так». Отправив его, сунула телефон в карман куртки и отвернулась к окну.
Словакия
Говоря, что времени у меня почти не осталось, Этеле как в воду глядел. Я чувствовала себя все хуже и хуже. Сначала – словно выжатый лимон, а после перелета в Словакию и вовсе его высохшей кожурой. Процедура прохождения паспортного контроля и получение багажа меня совсем доконали. Было такое ощущение, что все происходящее – страшный сон, который никак не хотел заканчиваться.
Одно радовало: на подвиги больше не тянуло. За минувший день никаких эксцессов не произошло, и я не шокировала своим поведением почтенную публику, то бишь своих попутчиков. Наверное, на борьбу с комплексами и попытки доказать себе и всему миру, какая я крутая, сил попросту уже не осталось.
Предусмотрительные венгры подсуетились, заранее выбрав гостиницу в Нове-Место-над-Вагом, по иронии судьбы оказавшуюся той самой, в которой я останавливалась с родителями этим летом.
Я еле перебирала ногами, плетясь за ведьмаками по слабо освещенному коридору, и предавалась глупым размышлениям. Откуда у моих не в меру одаренных друзей столько звонкой монеты, что они могут позволить себе разъезжать по всему свету, пусть и не с особым шиком? Наколдовывают, что ли… Почему нельзя было воспользоваться «личным транспортом», то бишь Даниэлем, а сэкономленные средства пустить, к примеру, на наш с Ясмин шоппинг? Если, конечно, эту царевну Несмеяну вообще интересует хоть что-нибудь, кроме ее обожаемого Криса.
Мне все-таки удалось добрести до своего номера, послушно покивать на слова Этеле (кажется, блондин делился планами на день грядущий, но ни один не достиг моего сознания) и пожелать ему спокойной ночи. Парень наклонился, вероятно, намереваясь обменяться прощальными поцелуями, но мне в данный момент было не до романтики. Хлопнув дверью перед носом обескураженного поклонника, зафутболила в угол обувку, туда же полетела и кожаная куртка.
С блаженной улыбкой растянувшись на кровати, я подмяла под себя подушки и мгновенно уплыла в сон, мечтая проплавать там целую вечность.
* * *
– Подъем, дорогуша! – проорали у
