обратно на голову и сел.
- Позвольте обратить ваше внимание на высокое качество выполнения вашего заказа, - затараторила девица. Встала она вроде бы рядом со мной, однако же так, чтобы всем было ее хорошо видно. Придворные, даже те, кто были заняты дележкой еды отвлеклись на нас.
- Милая, - позвала ее Анна Петровна, но девица проигнорировала.
- Заказанные вами трусы, - и девица развернула их, гордо продемонстрировав всем присутствующим работу мастерской. – Обратите внимание на качество пошива и ткани. Вы просили максимально закрытые модели из натуральных материалов. А также, цитирую: «чтобы в ручье можно было говно после боя отстирать» …
Я стремительно начала заливаться краской. Конечно, видеть я себя не могла, но этот жар. Значит у меня уже полыхают уши, а щеки пошли некрасивыми пятнами. На таком лице шрамы становятся белыми и особенно заметны.
- Милые, - негромко заметил Государь. – Мне нравится. Устал от этих кружев и кучи бантиков. Действительно, лаконично и удобно. И снимать легко.
Придворные ахнули. Девицы зашептались. А Анна Петровна улыбнулась.
- Благодарю, - холодно сказала я. – Передайте мою благодарность хозяйке. Но хочу сказать, что эта ручная вышивка на попе в виде коровы неуместна. Во-первых, госпоже Дарье стоит сходить и посмотреть на корову живьем. Во-вторых, кто-то другой мог бы и оскорбиться изображением коровы на трусах. А в целом пошито неплохо.
- Рекомендую мастерскую сестер Заславских, - заметил Государь. – Насколько я знаю, они относятся к заказам своих клиентов более бережно. И конфиденциально.
Девица разочарованно протянула корзинку мне.
- Здесь еще платки, как вы просили…
- Прелестно, - с непередаваемой интонацией протянула моя старушка. – Но ваши платки точно не будут пользоваться спросом. Впрочем, как и трусы.
Теперь девица уже пошла пятнами. Я с непередаваемым чувством удовлетворения наблюдала за ее метаморфозами. Да, красный цвет лица ей совершенно не шел.
- Ваши платки плохо подшиты и скудно вышиты.
- Барышня не сможет лучше?
- Потапова? – вмешался Государь. – Эта сможет что угодно. Ставлю золотой на то, что работа Потаповой переплюнет вашу. Скажем, через три дня подведем итог.
Я вздрогнула.
- Государь, - протянула Анна Петровна.
- Ваша светлость не верит в свою воспитанницу? – притворно удивился Государь и посмотрел на меня. – Вы же подведете нас?
- Никак нет, - четко отозвалась я. – Ровно через три дня я предоставлю на ваш строгий и неподкупный суд свою работу.
Платок пришлось развернуть и изучить, а также продемонстрировать всем присутствующим. Он был прелестный: розового батиста, обвязанный по краю тонким швом и с монограммой в углу красного цвета, в которой переплелись первые буквы моего имени: В и П. Честно говоря, платок был как платок. Как можно сделать лучше я пока не представляла.
- Действительно, ширпотреб, - заметила Евдокия. – У меня служанки лучше вышивают. Для благородной девицы сделать такое раз плюнуть.
Я подумала покрыться холодным потом, но после решила держать лицо до последнего. Да, я опозорюсь. Но, во-первых, только через три дня. А за них что угодно еще может произойти. А во-вторых, после публичной демонстрации моих трусов мне уже ничего не должно быть страшно.
- Сделаю, милостивейший Государь, - пообещала я. – Все силы приложу к этому заданию.
- Ну, а чтобы всем остальным было не скучно, - протянул Василий, - так тоже платки вышивайте. И смотрите, чтобы работа была вашей и сделанной в эти три дня. Никаких покупных, как с коврами. Уж платок-то вышить, даже Государыня должна уметь.
Невесты встали со своих лежаков и поклонились. Я тоже не отстала.
- Утомился я что-то, - произнес Государь, - эй, слуга, организуй нам всем супчика горячего. Борща бы или щец каких. И всех присутствующих обнеси.
Через несколько минут на полянке началась раздача супа.
Мне выбор блюда показался весьма странным. На улице светило солнце, причем так ярко, что даже припекало. Не было ни облачка, ни ветерка. Для этого времени года так даже жарковато немного.
Мне кажется, лучше бы подошло мороженое, которое к тому же можно было бы красиво есть, томно возлежа на шезлонгах. А вот как хлебать горячий суп?
С такими же затруднениями столкнулись и все остальные. Девушки получили по расписной красивой тарелке и сейчас пытались приспособить ее куда-то, потому что держать было мучительно горячо. Я оглянулась на свою дуэнью, но та держала тарелку словно она была совершенно не горячей. И есть тоже не спешила.
Государь был не слишком озабочен вопросами этикета. Он по-простому пристроил тарелку на шезлонг и невозмутимо ел, не обращая внимания на то, что капли борща обильно разлетаются вокруг, окрашивая в сочный свекольный цвет светлую обивку лежанок.
Я подумала, что если быстро съесть содержимое тарелки, то и держать ее придется минимальное время.
Но приступить к трапезе не успела.
Вначале резко потемнело небо. Вот еще минуту назад светило жаркое солнце, и вот голубое небо превратилось в черное. Следом налетел шквалистый ветер, длинные юбки взметнулись, захлопали на ветру, кто-то уронил горячий суп на траву. Кто-то опрокинул миску на себя или соседа. Я поспешила поставить тарелку на землю.
С Государя сорвало корону, но я ловко подхватила ее и вернула ему с поклоном. Тот прижал свое сокровище к груди.
Закричала какая-то женщина. Следом крик подхватили другие.
- Что, черт возьми происходит?! – Крикнул Государь.
Вдарил гром. Упали на землю первые крупные капли.
- Я, кажется, задал вопрос, - опять крикнул Василий. – Кто мне ответит на него?!
- Гроза, всемилостивейший Государь, - ответила я и протянула ему платок. Тот машинально взял и вытер лоб, который, впрочем, вновь быстро намок.
Ветер закрутил на полянке мелкий мусор, камешки и веточки. Небо стремительно темнело.
- Надо уходить во дворец, - крикнул Государь. – Эй, слуги, извольте спасать своего Государя.
Небо расчертила длинная молния. Следом громко бабахнуло, да так, что я невольно поморщилась. Несколько дамочек опять испуганно закричали.
Слуги забегали, пытаясь организовать эвакуацию, но полянка мигом превратилась в хаос.
Я старалась держаться ближе к Государю и Анне Петровне.
- Вот, возьмите, - крикнула я старушке, расстегивая и снимая с себя китель. – Натяните над головой. И отступаем. Держитесь рядом со мной.
- А почему не мне? – капризно протянул Государь, послушно становясь с моего левого бока.
- Вы - мужчина, - коротко отозвалась я.
- Но я же Государь, - удивленно произнёс Василий. – Вы же
