Теперь она кричала, и моей ответной реплики больше не ждала.
Хорошо.
— Смотри, я стою на самой вершине, но и всё ещё там, в переулке. На мне самая дорогая одежда, но я чувствую те порванные дешёвые тряпки, в которых ты меня нашёл. Так что это, если не обман, Шаакси? Кто ты, если не лжец?! Столько лет, столько лет, я столько отдала — чтобы снова вернуться к тому же самому?! Это твоя магия, верно? Это из-за тебя, имея всё на свете, я не могу этому радоваться! Это ты сделал со мной!! А значит, я уничтожу, растерзаю тебя в ответ!
Я рассмеялся, и отзвук моего безумного смеха покатился по роскошному пентхаусу, задавая атмосферу и сплетаясь с биением вырезанного сердца.
Знал, конечно, что веселье заставит её быть чуть более изобретательной с охотничьим ножичком, но пора было двигать эту игру дальше… Да и, несмотря на слабость от кровопотери, смешно всё же правда было.
В этом ваша проблема, ребята. Бедулечка каждого из вас, моих помешанных на власти и славе клиентов: вы верите, что, став самыми-самыми, почувствуете себя защищёнными, счастливыми и свободными, что на вершине пищевой цепочки никто не может обидеть, что срать на других, оказавшись на верхней жёрдочке насеста, крайне приятно… Но вы не на вершине. Как и мы, демоны, вы просто тешите себя приятными иллюзиями на этот счёт.
Иллюзиями, которые, как любой замок из карт, в любой момент могут рассыпаться пылью — что непременно и случится, когда дорогу вам перебежит хищник крупнее или умнее. И вся жизнь наверху проходит в ожидании этого самого хищника, потому что, чем выше ты забрался, тем больше страх всё потерять.
Так было и будет, всегда.
Я не сказал ни слова об этом вслух, конечно. Но тени отозвались на мой смех, пришли на зов древних знаков, которые я нарисовал своей кровью, пока она отвлеклась.
Тени клубились по углам. Мы с ними были знакомы задолго до офисов; они не отказались оказать мне услугу.
— Хватит! — она злилась.
Её ярость была уже осязаемой, пропитанной ненавистью, но под этим налётом я отчётливо слышал тонкий, надрывный голос испуганной, одинокой, всеми покинутой и преданной девочки.
Хорошо, — подумал я.
Вкусно, — шептали тени.
Она уже почти готовенькая, и только бы человеческое тело не отключилось раньше времени!
— Дорогая, — улыбнулся я, догадываясь, как моя улыбка будет смотреться, учитывая кровавые декорации (терпи боль, придурок: ты не человек и знаешь, насколько любая боль иллюзорна) и общее ментальное состояние клиентки. — Ты поняла это только теперь? Правда? Разумеется, люди ничем не владеют на самом деле. У вас нет ничего, кроме вас самих. И попытки заполнить сосущую, кричащую, жадную пустоту внутри деньгами, любовями, побрякушками, почитателями — это всего лишь очень жалкая замена. Так что не надо обвинять меня в том, что ты построила сама, хорошо? Жизнь устроена так, что никто не может ничего получить, не заплатив за это цену. И особенно это касается власти, почитания, величия. Ты не одинока в своих сожалениях, дорогая, но смирись: того, о чём ты мечтала, никогда не существовало. Я, демон из отдела тщеславия, знаю об этом получше прочих.
— Потому что ты перекрутил, переиначил моё желание! Это то, что вы, демоны, делаете. Ложь и больше ничего! Я всего лишь хотела быть свободной, счастливой, позволить себе не беспокоиться о деньгах и ни от кого не зависеть. Разве этого так много?!
Запах безумия понемногу наполнял комнату, действуя на меня успокаивающе.
Ещё немного.
— Очень много, — заметил я насмешливо. — Это очень много, и никто из живущих не может получить всего вышеперечисленного одновременно, даже я. Тем более ни один демон не подпишет контракт под такие условия. Знаешь, какой дорогой мы обходим ребят с формулировками вроде “хочу быть счастливым” или “хочу быть свободным”? Да и способ “не беспокоиться о деньгах и ни от кого не зависеть” вряд ли пришёлся бы тебе по вкусу: жизнь на необитаемом острове, вопреки всем популярным книгам о выживанцах, всё же остаётся не самым приятным времяпровождением… Говоря же о счастье и свободе, то поверь: это не что-то, что может быть даровано. Ни боги, ни демоны, ни Санта с приближающимся праздником, ни пыльца фей не могут сделать человека счастливым. Максимум можно создать условия для этого и надеяться, что подопечный сам как-то выгребет и себя, наконец, осчастливит. Но это очень вряд ли, если честно. Знаешь ли, великих людей на свете относительно много, а вот свободных и счастливых, да ещё и одновременно… Тебе такое не под силу, смирись. Ты не для того создана. Ты, дорогая, всего лишь красивая куколка. Разве тебе не говорили об этом? Разве ты до сих пор не слышишь их голоса?
Её губы дрогнули. Глаза потемнели.
— Вот и ответ, — сказала она. — В этом дерьмовом мире, полном стерв и тупых кобелей, думающих нижним мозгом, нет никакого смысла ничего строить. Всё будет иначе, когда я стану демоном!
Ну-ну.
Сквозь застилающую разум муть я следил за ней и отмечал, что психотических проявлений всё больше. Я молодец, однако!
Как ни крути, а самым сладкоголосым из демонов меня зовут не за красивые глаза.
И статус маркиза безумия я получил тоже не за них.
Я отметил, что нож дрожит в её руках.
Правильно.
— Дорогая, — сказал я, — ты прекрасна, спору нет. Посмотри сама, а?
Она подняла голову.
Я знал, что пентхаус полон стекла, а стекло всегда значит отражение. Всех зеркальных королев окружают отражения, но…
Она побледнела. Я бы сказал, позеленела даже.
Выглядело очень освежающе, по-весеннему.
Ну да, мне ли не знать, что она видит. Эта забавная штука про красоту зеркальных королев, зашедших достаточно далеко: в любом пропитанном магией пространстве их внешность становится довольно… специфической. Я имею в виду, все эти язвы от моих поцелуев на лице, морщины и трупные пятна на коже… Принцип по сути тот же, что со знаменитым портретом мальчишки по имени Дориан. Собственно, технически тот парень из книги по всем признакам и был зеркальной королевой. Обычно это женщины, но исключения тоже встречаются.
— Именно так ты будешь выглядеть, когда станешь демоном, — заметил я мягко, вкрадчиво. — Именно этим кончится твоя попытка забрать мои силы. Ты будешь жить в зеркале и прислуживать другим зеркальным королевам, забирая взамен крохи их жизненных сил, оставляя на их зеркальном отражении все эти жуткие отметки. И знаешь что, дорогая? Эта судьба ожидает тебя в любом случае, выпьешь ты мою силу или нет. Это то, чем ты станешь.
— Ложь, — прошептала она. — Ты лжёшь!
— Нет, — усмехнулся я. — Не лгу. Ты хочешь быть демоном? Ты станешь им. Столетия и столетия жалкого существования в зеркале — вот цена твоего контракта. Смотри внимательней. Предвкушай!
36
Ох, надо было видеть её выражение лица! Не будь мне так паршиво, я бы в полной мере насладился. Но даже и так…
На самом деле, я одновременно не говорил правду и не врал. Если честно, то кто его вообще знает, во что эта дамочка переродится? Офисы принимают в процессе косвенное участие, но не отвечают за перерождение напрямую — оно остаётся на совести нитей вероятностей и сложной системы противовесов и дорог. Иногда мы можем вмешаться, и то только поспособствовать, не более. В вопросах перерождения последнее решение никогда не за нами.
Да, велики шансы, что Ю. преобразится именно в такую вот низшую дрянь, но это я раньше был почти уверен. Теперь, полюбовавшись на отжиги этой красотки, допускаю, что она даже может стать какой-нибудь более высокоранговой зеркальной демоницей. Может даже с будущей возможностью повышения, как знать. Из людей очень редко получаются толковые демоны, но… Скажем, и не такие чудеса бывают под первым из девяти небес. И Ю., опять же, продемонстрировала просто-таки поразительный потенциал, которого я от неё не ожидал. Как знать, как знать…
Впрочем, я не могу знать, кем она переродится. Но сделаю всё, чтобы перерождаться было нечему.
