у Кафизы – в ящике стола, – Решила я этот вопрос наиболее простым способом. – И… Кирьяна, спасибо тебе большое!
Надев подарок на шею, я спрятала его под одежду. Мы с Кирьяной снова обнялись.
– А теперь идем скорее! – Девушка вывела меня через заднюю дверь.
За аптекой располагался небольшой уютный двор, окруженный ажурным кованым забором. Снаружи на клумбах росли яркие цветы. Ворота выводили на параллельную торговому кварталу жилую улицу. Через минуту я, старательно горбясь, топала по ней вверх, ведя в поводу Тишку.
Но так продолжалось недолго. Бычок торопился, и вскоре уже он тащил меня за собой на поводе, а я едва поспевала. Выглядело это, мягко говоря, странно. Вряд ли старуха была способна скакать бодрой козочкой вверх по склону, хотя от двужильной Кафизы можно было не такое ожидать. Вот только я начала задыхаться, а ведь с физухой у меня порядок. Но еще немного, и мне придется волочиться за поводом.
Поэтому я сделала усилие и нагнала бычка. Ухватившись за длинную шерсть, забралась ему на спину. Не слишком изящно получилось, ну и ладно!
Бычок, у которого больше не было якоря, пошел бодрее, а я устроилась поудобнее и наслаждалась бы поездкой, если бы только не ожидала погони. Это нервировало и вынуждало то и дело оглядываться.
Мы уже выбрались за границу города, бычок семенил по извилистой дороге между лачуг и хижин, но отряд стражи так и не появился позади. Наверное, Ильсане удалось обмануть стражу, вот только что с ней самой стало?
Когда бычок добрался до приметного места, о котором говорила пособница, я не стала останавливаться. Мне было важнее добраться до хижины как можно скорей. Если меч и правда исполняет желания, я и так смогу отправить Ильсану в Берштон, и не придется тратить время на объяснения.
Приняв решение, я даже порадовалась, что наше с пособницей расставание уже случилось. Уж больно двоякие у меня к ней были чувства. В последнее время наши отношения испортились. Ильсана упорно очерняла драклорда, а меня это злило. Точнее, я думала, что она пытается его оговорить, но, возможно, она не так уж и ошибалась? К тем, кого он причислял к нирфеатам, Финбар Фрост был беспощаден. Зря я не послушалась и позволила себе влюбиться в этого мужчину. Тогда бы не было сейчас так больно…
По щекам заструились непрошенные слезы, которые я сдерживала все это утро. Да уж, Финбар отлично притворялся влюбленным, дарил подарки, говорил такие слова и даже краски мне купил, добиваясь признания, и все ради своего меча. А когда все это не сработало, решил меня банально запугать. Но что было бы, отдай я ему меч сразу? Сидела бы сейчас в «холодной», или в клетке на площади? Или, вовсе была бы уже мертва?
В душе шевельнулся червячок сомнения. В голову полезли все моменты нежности, что были между нами. Взгляды, слова… Жестокость драклорда при нашей последней встрече все это перечеркнули. Я не смогу быть с ним рядом, зная, что он способен на такое. Он говорил, что я его Тень, говорил, что нужна, что важна для спасения Кирфаронга и мира. Но где же истина?
Слезы хлынули ручьем. А ведь я поверила, что смогу быть счастлива. Что у меня будет выбор уйти или остаться. Но я совсем забыла, что он и не человека вовсе, а дракон…
– Бессердечная ящерица! – выругалась вслух и шмыгнула носом.
Возможно, драклорд и правда не злой, вот только во мне он не видел человека, а с самого начала заподозрил нирфеатку. Потому и пустил к себе в замок, и всю эту ложь с поиском Тени выдумал, чтобы обмануть и заманить в ловушку. Одно неясно, откуда он узнал, что меч у меня? Почему так в этом уверен? И хорошо, что я не призналась. Тогда бы он забрал Остужающий, а у меня не осталось бы надежды. Драклорд к нирфеатам безжалостен. Чего только стоила сидящая всем на поругание в клетке Ильсана! Разве так поступают с живым человеком? Разве мучают, прежде чем казнить?
– Могла бы и сразу догадаться, чем все это закончится! – пробормотала я и вытерла слезы, впредь запретив себе плакать.
Вернусь домой и забуду Кирфаронг и драклорда как страшный сон. Или попрошу меч, чтобы помог мне забыть. Надеюсь, он и такое умеет…
Погрузившись в пучину переживаний, я и не заметила, как бычок привез меня к хижине травницы. Путешествие выдалось на удивление спокойным. Даже не верилось, что все получилось, и не пришлось уходить от погони или менять планы.
– Спасибо, Тишка! Ты меня выручил! – Я обняла лохматого бычка, чмокнув в большой влажный нос, а затем привязала к длинному поводу, на прежнем месте.
Нехорошо, если он куда-нибудь уйдет и потеряется. Тогда бабушка Кафиза останется без верного друга и транспорта. Размяв затекшее от долгой поездки верхом тело, сбросила с головы глубокий капюшон и размотала платок. Все равно здесь никто меня не увидит. В последний раз окинув взглядом величественные горы, которые не успела толком изведать, ощутила щемящее чувство. Без сомнений, часть моего сердца навсегда останется здесь…
Чтобы снова не думать о драклорде, поспешила в хижину, но перед дверью остановилась и зачем-то постучала. Никто мне не ответил, и я потянула на себя створку. Внутри оказалось пусто, как и в прошлый мой визит. Под потолком по-прежнему сушились травы, который с виду стало только больше. У стены стоял сундук, а кровать была аккуратно застелена лоскутным покрывалом. Место, откуда началось мое осознанное путешествие по этим краям, встретило меня приветливо. Посчитав это добрым знаком, скомандовала себе:
– Пора!
Забравшись на кровать, принялась судорожно шарить на балке в поисках меча, но рука то и дело натыкалась на шершавое дерево. Я загнала в палец занозу, исколола лицо о пучки сухих трав, которые лезли в рот и в нос. Приходилось крепко жмуриться, чтобы не выколоть себе глаза. Мне показалось, что меча здесь больше нет. Что он пропал, и я испытала легкую панику, но потом привстала на цыпочки и поискала чуть дальше. Наконец, мои пальцы наткнулись на что-то металлическое! Оказывается, я слегка подзабыла, в каком именно месте положила меч на балку.
Переступив по кровати поближе, нащупала рукоять и потянула, но Остужающий, похоже, за что-то зацепился и не желал поддаваться. Хотя ясно за что, через балку были перекинуты новые веревки, на которых сушились целые веники каких-то цветов. Они были объемными и довольно тяжелыми, вот и прижали Остужающий крепко.
Я потянула сильней, сначала меч сопротивлялся, а потом вдруг
